— А вышло как лучше не надо. Ладно, давай я посмотрю твои ранения, и отправимся навстречу нашему завтраку.
Тёрн послушно снял рубашку. Рана на плече уже заживала, как, впрочем, и на руке. Выглядели они так, словно им был не день, а недели три.
— Действительно отличная регенерация. Еще дня три — и от ран и воспоминания не останется. Думаю, к дракону на ужин ты попадешь вполне здоровым.
— Куда мы все-таки едем? Если уж речь зашла о драконах?
— Узнаешь, когда доберемся, — осадила я его. — И можешь даже не обижаться. Сам напросился. Характер у меня отвратительный, настроение меняется примерно раз в пятнадцать минут, а вредность, любопытство и любовь к неприятностям наследственные, наверное, от далеких предков-казаков. Может, все-таки передумаешь и отвалишь?
— После того как ты нарисовала портрет женщины моей мечты? Ни за что!
— Тьфу.
Задерживаться мы не стали. Выкинули котелок в кусты, затоптали костер, засыпали его землей и отправились на северо-запад. Сейчас его величество Деркаан, чтоб ему пусто, солоно и с утра овсянку жрать, стягивал все войска к границе с Элварионом. К сожалению, наш Универ находился именно на территории его клятого королевства. Мы определили, что попали к Стеллару, и надеялись избежать встречи с ополчением. Нам почти это удалось. Если не считать несчастного случая с Тёрном. В деревню мы так и не приехали, потому что около полудня нам попался маленький придорожный трактир.
— День добрый, хозяин. Пожрать есть? — поздоровалась я.
— Деньги есть?
— А то! — Я подбросила в воздухе золотой и подмигнула трактирщику.
— Есть баранья нога с хреном, вареный картофель, рыба жаренная, хлеб свежий, пиво, пряники.
Я оглянулась на своих спутников.
— Тащи всего и побольше. Без денег не оставим. И не вздумай пиво водой разбавлять! Мигом просеку и голову к заднице приставлю!
Трактирщик словно растворился в воздухе.
Пища оказалась не из лучших. Баранья нога была еще ничего, но рыба явно не слишком свежая, картошка холодная, а пряниками я бы могла спокойно забивать гвозди. С другой стороны, чем я только не питалась за пять дней до стипендии! Сожрем, не отравимся. Кан явно был того же мнения. Тёрн кривился, но ел. И это было странно. Элвары, насколько я читала, неприхотливы в еде. Или Тёрн просто привык к лучшей пище? Хотя откуда я знаю, что они едят? Может у них врожденная любовь к сырому мясу или цветочной пыльце? Аппетит я утолила быстро, но теперь у меня проснулось любопытство.
— Тёрн, а кто ты такой? Как ты оказался здесь?
Тёрн нахмурился.
— Дело в том, что я был послом Элвариона в столице. И когда началась вся эта заварушка, мы быстро собрались и слиняли, не прощаясь. Деркаан, похоже, обиделся и отправил за нами полсотни человек, чтобы напомнить нам о вежливости. Если бы не вы…
— Тебя уже учили бы вежливости в Смертном Лесу, или где там еще, — фыркнул Кан. Я покосилась на него. Одно из моих жизненных правил — не издеваться над чужой религией. Каждое существо имеет право на глупые поступки. Ну и на веру в бога тоже. Лично я — атеистка, но не прошу всех придерживаться моей точки зрения. Могу пройтись по чужой религии, не снимая сапог, но только нечаянно. И потом обязательно извинюсь. Я уже хотела одернуть приятеля, но Тёрн и сам о себе позаботился. Он смерил Кана таким насмешливым взглядом, что я даже позавидовала. Мне до такого взора еще тренироваться и тренироваться.
— Элваров учат многому, — сухо произнес он. — И вежливости — в первую очередь. К сожалению, к некоторым людям это не относится.
Кан надулся и явно собирался ответить дерзостью, но я уже вмешалась:
— Прекратите оба! Петухи бойцовые!
— Извини, — опустил глаза Кан.
— Такой уж у меня характер, — покаянно вздохнул Тёрн.
Я глубоко вздохнула. Ох! С этими двумя задирами мне будет не просто весело! Мне будет весело до сумасшествия!
— Если бы ты знала, что мы станем ссориться, ты бы бросила меня без помощи? — угадал мои мысли Тёрн.
Черт бы побрал мою правдивость!
— Не бросила бы. Это было бы слишком подло.
— Это было бы очень по-человечески.
— А моя подруга думает, что элвары воруют детей, чтобы сперва выпить из них всю кровь, а потом сварить и съесть, — не осталась я в долгу. — Интересно, а что вы думаете о людях?
— А ты что думаешь? — не обратил внимания на мой выпад элвар.
— А мне все равно. Меня это не касается.
— А если бы касалось?
Я сузила глаза. Отличное слово — «если».
— Если бы какая-нибудь сволочь попробовала похитить моего ребенка, я бы весь ваш мир разобрала на запчасти, не особо разбираясь, кто прав, а кто виноват. Но, — добавила я, немного подумав, — если бы я успела хоть немного остыть, то ограничилась бы поголовным уничтожением похитителей, всех их родных и друзей. Всего лишь.
Тёрн смотрел с явным недоверием.
— Лучше поверь, — ухмыльнулся Кан. — Ёлка умна, изобретательна и очень мстительна. И никогда не повторяется в своем мщении.
— Вы правда воруете детей? — поспешила я с вопросом. Разговоров о своих проделках я не любила. И просто не переносила, когда меня хвалили в лицо.
— Не воруем. У нас своих детей хватает. И потом — зачем? Зачем нам воровать детей? Для еды? Но в нас треть эльфийской крови! И она полностью нейтрализовала вредные качества крови вампиров и оборотней.
— Жаль, что люди никак не могут в это поверить.
— А ты бы поверила? Будь ты не ведьмой, а обычной деревенской жительницей, которая дальше своего огорода и носа не высовывала?
— Не поверила бы. Дети-то пропадают!
— Мало ли что может случиться с этими малолетними чудовищами. Тех же волков еще никто не отменял! И омуты! И болота!
— Не любишь детей?
— Уж прости — не люблю! Мелкие чудовища! И иначе тут никак не скажешь.
— Ну почему же! Дети — это цветы жизни на могиле своих родителей.
— Странно слышать такое от женщины.
Я пожала плечами. Все ведьмы взрослеют рано, а стареют поздно. Но мне и взрослеть не очень хотелось. В мире техники я уже прикидывала бы, за кого выйти замуж, но теперь… Когда знаешь, что жить тебе от пятисот до тысячи лет, а то и больше, и все это время ты можешь оставаться молодой и красивой, а детей рожать только по своему желанию, становишься ну очень разборчива. Смешно сказать, мне двадцать шесть лет, а я еще ни с кем и ни разу. Но мне и не хотелось. Проклятая привычка — видеть в мужчинах только друзей. Но мне пока и не нужна любовь. С зачетами бы покончить.
— Не вижу ничего странного. Лет через двести-триста рожу ребенка или двух и отдам их в Магический Универ. Пусть директор мучается с моим потомством. Но не раньше.