Отделенная от общих помещений ванная комната, которую специально для своих целей спроектировал Тимон, встретила их клубами горячего пара и едва слышным треском пламени.
— Нет, ну она молчала как рыба! Вот я и решила поступить с ней как с рыбой! — поспешила заявить Сури, едва увидев недовольное лицо гоблина. Кнут она мгновенно спрятала за спину, но его кончик лежал на полу, выдавая хозяйку. — Ой, господин, а ты теперь совсем иначе выглядишь! Тебе идет!
— Да неужели? — ядовито осведомился коротышка и погладил молодую нежно-розовую кожу на своей лысине.
Впрочем, куда большего внимания, чем суккубу, коротышка удостоил свою пленницу. Та, впрочем, тоже всматривалась в него из-за толстого стекла и лениво шевелила хвостом. Мелкая-мелкая чешуя покрывала почти все ее тело, создавая впечатление одежды, но на почти эльфийском лице, без сомнения, читался вполне себе развитый разум. Да и на длинных ногтях рук присутствовали узоры маникюра, что тоже служило неплохим показателем способности к общению. Вот только вступать в коммуникацию морская обитательница, очевидно, не намеревалась. И даже большая спиртовка, нагревающая толстым язычком огня воду в сосуде, куда запихнули пленницу, положения не меняла.
— Сури, а куда ты рыбок из аквариума дела?
— В баночку, — скромно ответила суккуба. — А ее в предбаннике поставила. И сказала нашим поварихам, чтобы не трогали.
— Они могут, — несколько успокоившись, кивнул гоблин. — Так, значит, молчит?
— Молчит. Вернее, изредка что-то щелкает и скрежещет, притворяется, будто не знает нормальную речь. — Демоница отогнала от лица облако пара. — Скоро сварится, а все равно молчит.
Гоблин взлетел, потрогал воду в аквариуме пальцем и еле успел отдернуть руку. Мелкие острые зубы клацнули впустую. Чешуйчатые руки попытались было вцепиться в края емкости и дать возможность гибкому телу подтянуться, чтобы выбраться на свободу, но Сури взмахнула кнутом. Получившая по пальцам пленница вернулась в медленно нагреваемую емкость.
— Не понимаю, почему она молчит, — изрядно смущаясь от собственного непрофессионализма, призналась демоница. — И даже выбраться из воды особо не пытается.
— Она владеет элементарной логикой. Горючего в спиртовке осталось на самом донышке, а температура в аквариуме вполне себе терпимая. При большей иногда и мы с тобой купаемся. Если бы не закрытая дверь, то даже пара бы не было. Ну что за детский сад! Надо же как-то соизмерять свои действия и ожидаемый от них результат! Впрочем, ладно. Я устал, и у меня нет желания возиться с допросом. Не хочет говорить или не может, это уже ее проблемы.
Гоблин подошел к стене с рычажками и начал ими щелкать. Громадная белая ванна, занимающая большую часть помещения, начала быстро заполняться водой.
— Стрелять так стрелять, любить так любить, варить так варить! — провозгласил он, направляя руку к воде.
С пальцев коротышки сорвалась толстая гудящая струя огня. Вода практически тут же начала весьма активно пузыриться, а стоящий на постаменте громадный аквариум взлетел в воздух и начал медленно наклоняться над бурлящей ванной.
— Стойте! — на вполне понятном языке закричала пленница, изо всех сил цепляясь за края своей тюрьмы. — Нет! Не надо!
Кнут легонько ударил ее по пальцам, и сирена начала неотвратимо вываливаться в громадный клокочущий котел, будучи не способной удержать себя на весу при помощи одной руки.
С душераздирающим криком она рухнула в воду. Длинное, гибкое, покрытое чешуей тело заметалось туда-сюда между поднимающихся пузырей.
— Мал, дружище, прости меня, но ты здесь явно лишний.
Невидимые руки подняли орка и аккуратно вынесли вон. А после захлопнули толстую звукоизолированную дверь. Они же начали секунду спустя вешать одежду гоблина на рычаг. Тот самый, который включал в спроектированном гоблином джакузи подачу воздуха для образования характерных пузырьков.
— Объясняю вам политику партии и правительства. Ну, или мое сугубо личное мнение, что в принципе одно и то же.
Тимон был спокоен, в отличие от всех остальных, кто находился в рубке. Ну, за исключением пилота. Но он был гоблином, причем не просто гоблином, а гоблином укуренным, а потому от происходящего испытывал исключительно полное и всеобъемлющее счастье.
— Мы летим в центр занятых Священной Империей ночных эльфов земель. За нами с некоторым отставанием несется со всей своей оравой Громокрокх. Данного архидемона мои выходки взбесили весьма конкретно, а потому он вряд ли отстанет. Во всяком случае, до тех пор, пока не повстречается со своим старым знакомым, Реннариусом. На которого я, кстати, попытался перевести все стрелки. Сей полубог, его многочисленное потомство и храмовая армия темных эльфов в данный момент занимаются тем, что не без успеха пытаются отстоять от натиска подконтрольных демонам орков одну священную рощу. Не только из любви к природе, а потому что она стала домом для одного козла-переростка, хранилищем ценных артефактов, жреческой школой и вообще вторым после столицы городом. А нас очень интересует объект, который расположен неподалеку. Громадный подземный концлагерь, в котором дожидаются одновременной смерти и родов обреченные на сожительство с полукозлом темные эльфийки, вместе с другими преступниками и пленниками.
— Сколько же, интересно, там сейчас народу скопилось? — спросил Мал. — Десятки тысяч? Если мы их всех поднимем…
— Их всех поднять вновь вошедший в силу Шаризед не сможет, — фыркнул Холхюк. — Тамошние условия не полезны для здоровья.
— Где-то там находится первый из демонологов, создатель Кристалла Мира Илларион Убийца, — спокойно продолжал гоблин. — Кадр очень-очень ценный. Он и сам по себе игрок высшей лиги, ничуть не уступающий в бою архидемону. Холхюк не даст соврать, он его видел. Да и не только видел. К тому же светлые эльфы, большую часть которых терзает Увядание, будут готовы почти на все ради возможности снова зажить нормальной жизнью. Да и если демонам мы все-таки проиграем, то всегда сможем удрать из Арсарота куда подальше. И создать новую магическую цивилизацию в любом удобном для нас месте.
— А точное его местоположение известно? — нервно спросила Фиэль.
Совсем скоро ей предстояло увидеть то, за что она не так давно заплатила самую высокую цену, которую только могла. Надежду для своего народа.
— Концлагерь не пропустим, он большой и должен сильно выбиваться из общего магического фона, — успокоил ее гоблин. — А наша цель на самом дне, в самой охраняемой камере. Там рядышком и еще кто-нибудь полезный может отыскаться, если нам повезет. Бесполезных местное жречество почти сразу убивает, сохраняет только самые перспективные кадры, надеясь позже не пытками, так уговорами принудить к сотрудничеству.
— Таких пленников могут и убить, чтобы чужим не достались, — заметил Мал.
— Придется действовать быстро, — пожал плечами гоблин. — Хоть нам и будут мешать. Кстати, особое ваше внимание хочу обратить на личность главы сего непочтенного заведения. Некто Эрев, имеющая очень редкую до последнего времени в этом мире магическую специализацию. Она некромант. Вернее, у местных это высокопарно называется магом ночи и теней. Но раз ее коронный трюк — это массовый вызов призраков некоторого количества собственноручно замученных жертв, то разницы нет никакой.