— Надеюсь, ты читала темы для разговора? — поинтересовался он. — Вперед, стражничай!
Выйдя из помещения и направившись к лестнице, я услышала, как он прокричал мне вслед:
— И чтобы никаких чертовых фотографий, Страж!
Это я могу.
Хотя лишь несколько минут назад Дом был пуст, сейчас второй этаж наполнился вампирами в черной униформе Кадогана. Некоторые держали в руках какие–то устройства. Все выглядели занятыми и очень привлекательными, готовясь к вечеру среди людей или, как я, к службе Дому и его Мастеру.
Кто–то с интересом смотрел на меня, когда я проходила мимо, другие отворачивались с явным презрением.
Да, я произвела не лучшее впечатление на своих новообращенных коллег, бросив вызов Этану через несколько дней после превращения. Хаос, который я чуть не вызвала во время церемонии коммендации, пусть ненарочно, проигнорировав приказы Этана, тоже не пошел на пользу. Этан назначил меня Стражем во время коммендации, даровав историческую обязанность защищать Дом Кадогана. Но Линдси была права: должность дистанцировала меня от остальных вампиров. Охранники были готовы оказать поддержку, но я знала, что остальные члены Дома до сих пор сомневаются. Лояльна ли и сильна ли я? Сплю ли я с Этаном? (Последний вопрос меня особенно тревожит. Серьезно.)
Я вышла из гигантского, отделанного камнем Дома через парадную дверь и по дорожке прошла к воротам, кивнув двум затянутым в черное эльфам, стоявшим на страже. Они высокие и худощавые, с длинными прямыми волосами, гладко зачесанными назад; черты красивые, хотя и угловатые. Их форма — черные рубашки, брюки с карманами, заправленные в черные сапоги, и мечи в черных ножнах. Они похожи, как братья. Настолько, что я не могла отличить их друг от друга. Не знаю, родня ли они вообще, как их зовут и т. п. Попытка добыть какие–нибудь сведения внутри Кадогана оказалась безуспешной. Похоже, штат «РДИ» предпочитает взаимодействовать с вампирами на чисто профессиональной основе, не более.
Линдси прозвала охранников Близнецами. Я предпочитала думать о них как о Робе и Стиве. Я не была уверена, какие именно Роб и Стив охраняют дом сегодня ночью, но они кивнули мне, пусть и холодно. Для меня это стало утешительным признанием. То немногое, что я узнала о сверхъестественном за последние два месяца, заставило меня радоваться, что черные воины с мечами на пашей стороне… По крайней мере, пока мы им платим.
— Пресса? — поинтересовалась я у них.
Один страж взглянул на меня, подняв бровь. На фоне его шести с лишним футов роста я со своими пятью футами девятью дюймами внезапно почувствовала себя очень, очень маленькой.
— За углом, — ответил он и снова уставился на улицу, перестав обращать на меня внимание.
Я посмотрела на дорогу. Конечно, они были там. Судя по толпе, больше дюжины. Так как папарацци считались не самыми покладистыми существами, охранники проделали впечатляющую работу, согнав их в кучу. С другой стороны, кто не подчинится парочке высоченных и угрюмых суперов с мечами?
Я пошла по улице по направлению к ним, собираясь проинспектировать периметр, прежде чем вернуться для осмотра территории. Не уверена, что у меня достаточно смелости, чтобы смотреть в лицо группе папарацци, но я подумала, что сейчас самое подходящее время испытать уверенность, которую, по ожиданиям Этана, мне следует проявить в пятницу вечером. Я изобразила приятную улыбку, неторопливо приближаясь и глядя на них из–под длинной прямой челки.
По мере приближения сохранять уверенность становилось проще. Хотя на их лицах была написана готовность пойти на все ради того самого кадра, в воздухе витал запах страха. Возможно, близость охранников «РДИ» или близость вампиров. Смешно: они боятся существ, которых отчаянно пытаются сфотографировать?
Когда я была моложе и активнее участвовала в жизни клана Мерит, меня фотографировали с семьей на благотворительных собраниях, спортивных мероприятиях, во время сноса или закладки важных чикагских зданий. На этот раз репортеры были другие. Моя роль тоже. Я выступала в качестве главного блюда, а не симпатичного ребенка, выведенного в чикагский свет карабкающимися по социальной лестнице родителями. Когда я приблизилась, они окликнули меня по имени, привлекая внимание для идеального портретного снимка.
Из–за щелкающих вспышек перед моими глазами, приспособленными для ночного зрения, пошли круги. Призвав на помощь свой новый подход — «имитируй до победною конца», — я постучала пальцами по рукоятке меча и насладилась их напряженными взглядами. Как у жертвы…
Я дразняще прикусила край губы:
— Добрый вечер, джентльмены.
Вопросы посыпались так быстро, что я с трудом их разбирала.
— Мерит, покажите меч!
— Мерит, Мерит, сюда!
— Мерит, что происходит в Доме Кадогана сегодня вечером?
— Сегодня чудесная весенняя ночь в Чикаго, — сказала я, мило улыбаясь. — И мы гордимся тем, что живем в Городе Ветров.
Они задавали вопросы. Я придерживалась официальной версии, которой Люк обеспечил нас прошлой ночью; слава богу, нашлось время просмотреть его материалы. Не то чтобы их было много. В основном реклама нашей любви к Чикаго и желания ассимилироваться, стать частью окружения. К счастью, именно об этом меня и спрашивали. Во всяком случае, поначалу.
— Вы удивились, когда узнали, что преступник, совершивший убийства в парке, — вампир? — пролаял голос — Вы удовлетворены экстрадицией Селины Дезалньер?
Моя улыбка застыла, сердце заколотилось в груди. Таких вопросов Этан с Люком и опасались. Как предполагалось, именно их задаст Джейми.
— Ответа нет? — спросил репортер, выходя вперед.
Теперь мое сердце чуть не остановилось. Это был Брекенридж, но не тот, которого я ожидала увидеть. Полагаю все — и вампиры, и люди — в итоге возвращаются в Чикаго.
— Николас?
Он выглядел все так же, разве что стал старше. И серьезнее Темные волосы, голубые глаза… Классическая античная красота. Его стройное тело было облачено в джинсы, ботинки «Док Мартенс» и обтягивающую серую футболку. На лице — отстраненное выражение, будто он вовсе не узнал меня и нас не объединяло общее прошлое.
Я часто думала, какой может быть наша встреча с Ником, прорвутся дружеские чувства или холодность. Его деловой подход и залп вопросов говорили скорее о последнем.
Чересчур для дружеского воссоединения!
Ни капельки не испугавшись, Ник продолжил:
— Стала ли экстрадиция Селины Дезалньер достаточным наказанием за отвратительные преступления, которые она помогла совершить в Чикаго? Например, за смерть Дженнифер Портер и Патриции Лонг?
Поскольку мы явно делали вид, что между нами ничего не было, я одарила его таким же деловым и снисходительным взглядом.
— Селина Дезалньер совершила ужасные преступления против мисс Лонг и миссис Портер, — парировала я.