— Это хорошее оружие?
— Очень, — честно сказал я.
Он тоже понял и слегка побледнел.
— Парни, не хочу, чтобы вы подумали, что я в доле. Дескать, вас подставлю, а потом получу «виллис» обратно. Если уж что и произойдет, то машины мне не вернут. Поймите, для таких, как я, здесь перспектив больше нет! Все герметично, в деле всего два анклава! Северней Рио дорога ведет в никуда, бразильцы мотались на пятьсот километров и никого не нашли, там горы, холод… Вы говорите, что западная магистраль идет к океану. Какой мне от этого толк, если нет флота? Эта блокада с юга просто не дает нам дышать! А китайцы традиционно не хотят ни с кем ссориться.
Может, он представляет некий Союз Предпринимателей? А что, вполне.
Пожалуй, на сегодня хватит, надо переваривать.
— Мы согласны, — повторил я.
Давненько у спецгруппы не было такого интересного дела на Платформе!
О Земле вспоминать почему-то не хотелось…
— Слушай, Костян, а не организовать ли нам по приезде в Замок тот самый Орден Вольных Рейнджеров? — неожиданно брякнул Сомов, в очередной раз примеряя на турели немецкий пулемет. — А че, файная тема, считай, нами уже подраскручена, реклама вброшена, и еще вкинем не по-жлобски. Прикинь, на арене появляется международная организация спецов, входящих в Союз, и не только, годная для проведения совместных операций… ну, не знаю, — по принуждению к уму, во!
— И дикому гусятничеству? — ехидно заметил я.
— Не, это в отвал. А вот конференции какие, тренинги, платная передача опыта, короче, обучение бестолочей…
— Сомов, я ушам своим не верю! Сперва ты про музеи гнал, а теперь, выясняется, еще и конференции полюбил?
— Там же фуршеты, пацан! Девушки красивые. Ножки то-оненькие…
Вы себе даже примерно представить не можете, как выглядят мечтательные глаза Гоблина.
— Вчерашних в «Ночном Гонконге» не хватило?
— Увы, Костя, такие воспоминания быстро выветриваются. Здоровый органон требует новых, — вздохнул друг.
Погуляли мы, конечно, зашибись… Он, может, и позабудет вскоре, а вот лично мне будет что вспомнить на старости лет.
Так бывает: Гоблин что-нибудь вывалит в эфир, на первый взгляд вглухую несуразное, ты похихикаешь, а потом задумаешься…
Я занимался важным делом — выбирал насос. От электрического сразу отказался — сломается в пути, и хоть задницей дуй. Остановился на самом простом: вряд ли с двумя запасками нам придется часто ремонтировать шины.
— Че молчишь?
Настойчивый какой!
— Тебе бы фантастику писать, Мишган.
— Уже предлагал… Я, может, даже сюжет придумал! Так что скажешь?
— Слово «вольные» придется убрать: махновщина.
— Тогда высоко-ква… квак… клик… лифик… цированные, сука, да что такое!
— Понял, да? — усмехнулся я. — Высокоморальные.
— Ну, на… Просто высокие!
— Меня, значит, за борт?
— Не, без тебя никак… Каблуки выточим!
— Да что там каблуки! Давай уж сразу ходули привяжем! Как там с пулеметом?
Он оглянулся.
— В принципе нормально вертится. Было бы время — стоило бы немного переделать.
Ну и хорошо. Вряд ли Гоб будет часто шмалять с турели, тем более под тентом.
— Я еще между запасками кусок толстой резины привяжу — если что, ствол туда встанет, как на тачанке! — многообещающе сказал Гоблин и запел густым басом: — И с налета-поворота по цепи врага густо-ой! Застрочит из пулеме-ота пулеметчик молодой! Родители пели… А я — молодой!
Дикая машинка.
Стрелок MG-42 может создать сплошной огневой заслон, только успевай ствол менять. Устрашающее оружие, кроме всего прочего, обеспечивающее вражине еще и гарантированную психологическую травму. Пиндосы называли этот чудо-пулемет «циркуляркой Гитлера», наши бойцы — якобы «газонокосилкой». Здесь я имею смутные сомнения — насколько актуальной была газонокосилка для памяти бойцов 43-го?
Вот мой дед, всю Отечественную геройски отслуживший в пехоте, говорил, что у них «эмгэшку» называли «крестовиком» — за характерный и очень впечатляющий крестообразный выплеск дульного пламени, ни с чем не спутаешь… Однако в сети я таких упоминаний почему-то не встречал.
При передаче ништяка спецгруппе в комплекте отошел запасной ствол, что очень важно: в работе данное изделие прилично греется, скорострельность высокая. Четыре барабана-«кекса», эти, похоже, югославского производства, запасная возвратная пружина, еще кое-что по мелочам, десять лент-пятидесяток. Стыковать их в длинную Сомов пока не собирается.
Реального опыта стрельбы из конкретно этой машинки у нас еще не было. Благодаря Феде Потапову русские сталкеры имели дело со швейцарско-австрийским ручным пулеметом Steyr-Solothurn S2-200, он же MG-30. «Сорок второй» же изучали в теории, так что ничего сложного.
— Кстати, в немецкой армии было запрещено высаживать очередь больше двухсот пятидесяти выстрелов. Чтобы не перегреть, — вспомнил Сомов. — А постоянная скорость стрельбы не должна была превышать трехсот выстрелов в минуту.
— А у тебя будет правило — не больше десяточки за раз! — предупредил я строго.
— Да понимаю…
Ствол жалко. И боеприпас. Пунктуальный китайский босс патронов отсыпал по счету — ровно тысячу штук, больше не дал, жмотяра. Оставляет шанс на то, что мы все-таки можем внезапно смыться вместе с оплатой? Или же не считает нужным отваливать лишнее самой экспедиции?
С господином By мы общались всего один раз.
Едва увидев заказчика, я облегченно вздохнул — подтвердилось: этот завидный толстяк с нами точно не поедет! Почему-то представлял хитромудрого делягу в образе китайского мандарина… Во времена правления династии Мин именно так называли важных чиновников, советников, военачальников и прочих представителей властной элиты.
Португальские купцы назвали их «mantri», слово произошло из санскрита и означало «чиновник». Его же применяли и к крутым военачальникам. Со временем европейцы термин трансформировали в созвучное с глаголом «mandar» — «отдавать приказы», а там уже и до «mandarin» было совсем недалеко. В китайском же языке чиновники с мандаринами-кумкватами вообще никак не связаны… «Гуань», и все. Конечно, By Чун никакой не чиновник и уж тем более не лихой полководец. Он местный олигарх-кровосос. Значит, сросся, собака страшная, с властью, пользуется… Порой коррупционер ее, власть, нагло обманывает, не отдавая Пекину ценных пленников.
Для меня китайский мандарин — с детства есть что-то толстопузое.
Так оно и вышло, наивные ожидания оправдались: натуральный жиртрест! Рыхлый, как былинный водяной, толкни такого в мягкое пузо — до обеда колыхаться будет.