— Боюсь, в данный момент Орфета терзают собственные проблемы. — Шакал посмотрел музыканту вслед, поверх спины мальчика.
— Пусти! — Алексос вырывался так яростно, что Сетис испугался — как бы мальчик не задушил сам себя.
— Пусти его, — тихо произнес он.
— Пущу только при том условии, — сурово заявил Шакал, — если он пойдет со мной. И не станет убегать. — Он поставил мальчика на землю, но крепко держал его за плечо. — Не хочу тебя связывать, но если будешь упрямиться, придется. — Он зашагал вперед, таща Алексоса за собой. Мальчик волей-неволей поплелся следом, то и дело оглядываясь.
— Напрасно ты это сделал, — сказал он голосом, полным гнева, его глаза увлажнились. — Скоро ты раскаешься. Лев пойдет за нами по пятам.
— Какая жалость, — ядовито процедил Шакал. — Придется Богу как-нибудь с ним разобраться.
* * *
Они шли много часов в темноте, постепенно бледневшей у них за спиной. Земля стала мягче, кусты попадались реже. Наконец Алексос так устал, что Шакалу пришлось нести его, спящего, взвалив на спину, а Сетис и остальные по очереди тащили вещевой мешок грабителя. Тяжесть казалась невыносимой.
По ночам в пустыне было чудно. Над головой нависало огромное небо, в нем сияли звезды, каких Сетис никогда не видел, ярко-красные и синие, мириады звезд. Он знал названия некоторых созвездий — Скорпион, Бегун, Ожерелье Царицы Дождя, но даже знакомые очертания терялись среди россыпи сверкающих точек. Юноша любовался небом, пока не заболела шея, потом перевел взгляд на далекие горы. Их черные вершины казались ничуть не ближе, чем со стен города. Разве под силу четверым мужчинам и мальчику добраться до них? С тех пор, как иссякли реки, с гор еще никто не возвращался. Должно быть, он, Сетис, сошел с ума, раз решился на такое.
Болели ноги. Мускулы на лодыжках одеревенели от постоянного хождения по мелкому песку. Плечи и спина превратились в один сплошной синяк. Глаза запорошило песком, а если их протереть, они начинали саднить еще сильнее. Песок набился в волосы, в ноздри, даже в складки платка, прикрывающего рот. И страшно хотелось пить. Он отпивал совсем по капельке, по одному драгоценному глотку, но вода в кожаной фляге неумолимо иссякала. Скоро наступит время, с горечью говорил он себе, когда ему захочется, чтобы прежний тяжкий груз воды опять давил на плечи. Лис остановился подождать его.
— Давай мешок, красавчик.
— Сам справлюсь.
— Не сомневаюсь. Но мы договорились нести по очереди.
Скрипнув зубами от натуги, Сетис скинул второй мешок. Облегчение было громадным; его собственная ноша показалась легкой как перышко. Он подхватил мешок Шакала за лямки и помог Лису взвалить его на спину; одноглазый бандит был жилист и с легкостью вскинул поклажу.
Потом обернулся.
— Что это такое?
— Где?
— Звуки. Послушай.
Они, притихнув, долго стояли в темноте. Пустыня у них за спиной подернулась тонкими струйками тумана, поднимавшегося словно из-под песка. Потом мелкие облачка слились в сплошную серую пелену, укутав землю.
— Я ничего не слышу, — молвил наконец Сетис. — Что это был за звук?
Лис единственным глазом вглядывался в туман.
— Как будто камни гремели. — И, помолчав немного, добавил: — А может, мне почудилось.
— Что случилось? — Далеко впереди ждал Шакал.
— Ничего, вожак, — откликнулся Лис, но вполголоса добавил, обращаясь к Сетису: — Будь начеку. В этих местах полно разбойников.
Они зашагали быстрее. У Сетиса было неспокойно на душе, не хотелось идти замыкающим. Перед рассветом воздух делался всё прохладнее, туман полз по пятам, завивался вокруг колючих кустов, стелился по земле. Юноша тоже начал слышать звуки: перестук камней, шорох. Шелестел песок, перешептывались потревоженные кристаллики. Что-то коснулось лодыжки.
Сетис остановился, обернулся и в ужасе отпрянул: стена тумана, серая, как песок, и безмолвная, как ночь, придвинулась почти вплотную. В ней клубились призрачные струйки, вырисовывались и пропадали смутные силуэты. Юноша дернулся, раскрыл рот, но крикнуть не успел: туманная стена надвинулась, задушила, опрокинула, окутала густой пеленой. Он ослеп, не знал, куда идти.
— ОРФЕТ! — сдавленно вскрикнул Сетис
Послышался чей-то приглушенный отклик. Он присел на корточки, погрузил ладони в песок. Чудовищный зверь был рядом. Сетис чувствовал его, слышал шорох лап по неверной каменистой почве, видел громадное гибкое тело. Обливаясь холодным потом, юноша барахтался на земле. Зверь был везде — впереди, сзади, со всех сторон. Писец нащупал нож — рукоять покрылась каплями осевшей влаги. Туман дышал на лезвие, складывался в очертания гривастого зверя. Лев приблизил к нему исполинскую морду, лизал мягким облачным языком, перекатывал Сетиса лапой по земле, как мячик. Юноша закричал что есть мочи и отскочил назад, в колючие заросли кактусов.
— ОРФЕТ! ШАКАЛ!
Туман расступился. Его прошили рыжеватые лучи, похожие на кошачьи усы, вспыхнули золотистые глаза. Ослепленный, Сетис прикрыл глаза рукой и сквозь пальцы увидел, как внезапно вспыхнувший веер ярко-желтых лучей пронизал туманную пелену, окрасил ее в янтарный цвет, растворил, рассеял. Вытянутой тенью нарисовалось продолговатое туловище, показались окрестные камни, ствол мертвого дерева, а далеко, страшно далеко впереди над пустым горизонтом всходило солнце.
Чья-то рука тронула Сетиса за плечо, он в испуге вздрогнул. Это оказался Шакал с оружием наготове, а с ним — все остальные.
— Что ты видел? — тихо спросил рослый грабитель.
Сетис провел рукой по лицу. Голос охрип от страха.
— Льва. В тумане.
— Льва?
— Я его видел.
— Я же вас предупреждал! — Алексос смертельно устал, но всё же храбро скрестил руки на груди. — Надо было дать мне поговорить с ним.
Шакал медленно кивнул.
— Выходит, нас преследуют демоны. — Солнечные лучи озарили его лицо; он отвернулся от яркого света. — Для некоторых из нас это не новость.
— Чего он хочет? — спросил Лис и поймал взгляд Шакала. — Я не о том…
— Остановить нас. — Алексос сверкнул на него глазами. — Сожрать нас.
— Ничего страшного. — Шакал хмуро брел вперед. — Можем оставить на песке толстяка. Его хватит, чтобы насытить даже льва, сотканного из тумана и страха.
— Лев там был, — прорычал Сетис, всё еще дрожа.
— Был, конечно. У тебя в голове. Что скажешь, музыкант?
Орфет поднял взгляд. Глаза были пусты, он с трудом шевельнул пересохшими губами.
— Мне всё равно.
— Вот именно. — Шакал отвернулся от него. — Мне тоже. А теперь пойдем. Быстро. До подножия гор еще далеко, и в ближайшие два дня надо найти воду, иначе мы тут погибнем. Это и есть реальная опасность, которая нам грозит, а не пустые страхи и миражи. — Он выхватил у Лиса свой вещевой мешок и закинул его за спину. Его удлиненная тень вытянулась к горам. — Пошли.