Когда все кончилось, они сидели очень тихо.

– Джед спит, – сказал он.

– Я думаю, он никогда этого не забудет, никогда, – откликнулась Тэлли. – Спасибо вам.

У Джи Ди было ощущение, что и он этого никогда не забудет. Он мог бы сейчас все испортить, если бы воспользовался внезапной нежностью ее взгляда, ослаблением защиты. Но ведь у него и в мыслях не было менять свою жизнь навсегда. Его жизнь ему нравилась, спасибо. Цель – изменить жизнь Тэлли.

И он понял, что, если задержится здесь еще на минуту, все пойдет не по его плану. Тогда мужчина встал, передал спящего ребенка Тэлли и, не обращая внимания на ее удивление, произнес:

– Ну, было интересно. До завтра. Спите.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

«Ну, было интересно. До завтра. Спите».

Тэлли посмотрела вслед грузовику Джи Ди, отъезжающему от стоянки для машин, и захлопнула открытый от изумления рот.

Ну и парень! Ночь была такой чудесной, такой волшебной! И так уйти?

В офисе мотеля зажегся свет, разгоняя последние остатки волшебства. Она чувствовала себя очень странной, сидя среди ночи на стоянке со спящим ребенком на коленях. Тэлли Смит – и странная? Девушка, всегда старавшаяся казаться нормальной!

– Все в порядке, мисс Смит?

Просто прекрасно. Великолепно. Лучше быть не может.

Вслух же она объяснила:

– Мы просто наблюдали звездопад.

Тэлли завернула Джеда в одеяло и отнесла в дом. Уложила, откинула ему волосы с лица. Он открыл глаза, замигал, потом закрыл их опять.

– Как в сказке, – сказал он. – Класиво.

Девушка вздохнула, наклонилась и поцеловала его пухлую щеку.

– Да, очень.

Она стянула свитер и забралась в другую постель.

– Спи, – приказала себе Тэлли.

Она всегда хорошо засыпала. Но должно быть, сегодня очень устала. Тэлли не могла не думать о Джи Ди Тернере, о его лице, обращенном к звездам, о его сильных руках, обнимающих малыша, о низком, красивом тембре голоса, когда он пел. Она думала о форме его губ, о том, как его лицо золотилось в лунном свете.

Тэлли села в постели. Ты помолвлена с другим, строго сказала она себе. Нечего думать о Джи Ди Тернере! Он ей не жених. Надо реально смотреть на вещи. Реальностью для нее были Догвуд-Холлоу, преподавание в школе, Герберт Хенли и его магазин скобяных товаров. Она выбрала Герберта в качестве надежной опоры.

Тэлли решительно схватила телефон и набрала номер Герберта. В два часа ночи он всегда спит. Она чуть не положила трубку после восьмого гудка, но тут сонный голос ответил.

– Привет, Герберт, это Тэлли.

– Тэлли?

Она представляла, как он шарит вокруг в поисках очков, смотрит на часы.

– Что-то случилось?

– Нет, просто хотела услышать твой голос.

Долгое удивленное молчание.

– Да? Когда зазвонил телефон, я подумал, что-то случилось в магазине.

– Нет, я соскучилась.

– О боже!

Ну а чего она ожидала в два часа ночи?

«Я тоже очень скучаю, Тэлли»?

После долгого молчания он произнес:

– Как доехали?

Ему пришлось спросить это. И что она ответит?

«Я пережила безумный миг свободы, и, боюсь, мне это понравилось»?

– Нормально, – сказала Тэлли.

Неужели их беседы всегда настолько пресны и лишены чувств? Разумеется, нет! Но ведь она звонит в два часа ночи! Жизнь, которую она себе намечтала, приводила в отчаяние.

– Мне кажется, Герберт, мы должны назначить дату.

– Дату? – переспросил он озадаченно. – Дату чего?

– Нашей свадьбы!

Она услышала истеричную нотку в своем голосе.

– Свадьбы? А чего спешить?

Внезапно Тэлли почувствовала, что спешить надо. Иначе может произойти непредсказуемое.

– Я подумала, может, нам оформить наши отношения?

Да, очень романтично, что и говорить.

– Обсудим это в другое время, а?

Его голос звучал жалобно. Даже панически, или это ей только показалось? Как будто Герберт не хотел назначать дату! Конечно, нет. Он просто полусонный и удивленный.

– Но… Что ты думаешь насчет осени?

– Этой осенью? – прохрипел предполагаемый жених.

– Или зимой, или весной?

– Не похоже на тебя, – сказал он.

– Я знаю, – согласилась она печально.

– Может, поговорим об этом, когда вернешься?

– Отлично.

– Пока, любимая.

Герберт повесил трубку неподобающе быстро.

«Пока, любимая» – не то же самое, что «Я люблю тебя». Говорила ли она когда-нибудь Герберту, что любит его? Кажется, нет. Это было не в их стиле. И не было цветов, поцелуев украдкой, ночных звонков. Тэлли поняла, что не говорила Герберту «Я люблю тебя», так как не любила его. Он ей нравился. Она его уважала.

– Ты его используешь, – сказала она себе и ощутила волну ужасного стыда.

Но почему она должна стыдиться? Он знал, что Тэлли не сходит по нему с ума. Но знал ли Герберт, что ей просто нужен надежный дом для племянника, за воспитание которого она отвечала? Знал ли он, что выбран не потому, что тронул ее сердце, а потому, что был человеком, от которого нельзя ожидать безумных поступков и который не станет толкать ее на безумства?

В Тэлли всегда жил страх. Страх того, что где-то внутри нее скрыт источник безумия, который мог разнести ее мир на части. Ведь она была сестрой Эланы!

В этот момент девушка почувствовала, как шевельнулось это безумие. И одновременно – глубокая обида на Джи Ди Тернера, который фактически с первой попытки вывернул ее жизнь наизнанку. Звездопад среди ночи. Гонка по пыльным дорогам. Поцелуи с незнакомым человеком на крыльце. О, хотела бы она не думать о его губах! Это они пробудили в ней безумие. Потому что она опять потянулась к телефону и набрала другой номер.

– Алло? Привет, Тэлли.

Голос был хрипловатым со сна, но без раздражения.

– Как вы поняли, что это я?

– Просто догадался.

Этот голос, низкий и дразнящий, возбуждал, был сексуальным. Этого нельзя было отрицать. Сексуальным.

– Я не из тех женщин, что звонят среди ночи.

– Поверьте, – сказал он мягко, – ни вы, ни я пока не знаем, что вы за женщина.