На первом этаже в дверях меня встретил молоденький охранник с веселыми глазами. Я представилась. Он связался с кем-то по внутренней связи и доложил о моем приходе. Минуту спустя за мной спустилась девушка. «Наверное, секретарь», — подумала я. Девушка предложила мне пройти за ней, при этом я заметила в ее взгляде некоторую настороженность. Она, конечно, была вежлива, но даже не потрудилась воспроизвести на лице хотя бы подобие улыбки. Что же, я и не рассчитывала на особенную доброжелательность со стороны женского пола.
Такая реакция на меня не была редкостью. Женщины нередко воспринимают меня как соперницу, хотя я чаще всего вовсе не собираюсь посягать на их возлюбленных. Кто знает, может быть, эта девушка влюблена в своего начальника и в каждой посетительнице видит потенциальную конкурентку? А почему, собственно, обязательно в начальника? Может быть, в охранника. Он, кстати, очень даже ничего.
Девушка открыла дверь в кабинет и пропустила меня вперед. Сергей сидел за столом и был занят вводом данных в свой ноутбук. Услышав, что кто-то вошел, он закрыл файл и встал мне навстречу. Выглядел он вполне прилично для человека, который вчера чуть не отдал богу душу.
— Здравствуйте, Татьяна. Проходите, садитесь. Еще раз прошу прощения за причиненные неудобства.
Я не стала уверять его в том, что он совершенно меня не побеспокоил. Не то чтобы я была на него обижена, просто не хотелось продолжать обмениваться пустыми фразами. Меня всегда удивляла люди, способные говорить ни о чем. Слов много, а смысла — ноль…
Я молча села в кресло. Сергей нажал кнопку громкой связи и коротко сказал:
— Светлана, зайдите, пожалуйста.
Светочка не заставила себя долго ждать: впорхнула в кабинет и вопросительно захлопала ресницами. А девочка она фигуристая: высокая грудка, плотные ножки — в общем, сбитенькая. Многие мужчины посчитали бы ее фигуру идеальной. Но, по всей видимости, Беспалов к этим мужчинам не относился. Он совершенно спокойно вручил ей какие-то бумаги и попросил принести две чашки кофе, проигнорировав волнующую грудь, соблазнительно обтянутую кофточкой, и открытые по самое не хочу ноги. «Да, Светочка, — подумала я, — шансов у тебя ноль». Я мысленно сравнила Инну и секретаршу: небо и земля. И можно ли сравнивать гибкую, стройную, черноглазую лань и пусть молоденькую, хорошенькую, но все-таки коровку.
Как только «коровка» скрылась за дверью, я достала из сумки пакет со снимками и передала Сергею. Он приоткрыл его и, не доставая, бросил взгляд на фото, что лежало сверху. Мне не хотелось смотреть, как у обманутого мужа от боли и ярости сжимаются кулаки при виде своей обнаженной супруги в объятиях другого мужчины, и я отвела глаза в сторону. Ему сполна хватило одной фотографии. Он не стал рассматривать другие снимки, бросил всю стопку в ящик стола, встал и отошел к окну. Снова драматическая пауза.
Я не знала, что сказать. По-моему, любые слова звучали бы глупо. Захотелось уйти. В такие минуты человеку нужно побыть одному, а я, хотя присутствие мое и было вынужденным, как будто подглядывала в замочную скважину. Я уже собралась встать и попрощаться, но в кабинет постучали, после чего в дверях появилась Светочка с подносом в руках.
Мой клиент очнулся от мрачных дум и взял себя в руки. А я преисполнилась благодарности к этой голубоглазой «коровке» за то, что она избавила меня от неловкой ситуации. Светочка, виляя бедрами, прошла к журнальному столику и, нагнувшись так, что появилась возможность рассмотреть ее нижнее белье, поставила поднос. Но Беспалов возможностью не воспользовался.
Бедная Света! Столько стараний — и все коту под хвост. «Не человек, а ледяная глыба», — вероятно, думала она.
«Милая буренка, напрасно ты так стараешься. После только что увиденных фотографий он еще долго не сможет смотреть на женщин без содрогания», — пожалела я в душе секретаря Свету, с обожанием смотревшую на шефа большими ясными, лишенными интеллекта глазами и готовую исполнить любое его желание. Однако у него никаких желаний не возникло, и Светочка не солоно хлебавши ушла «пастись» в соседний кабинет.
Такое повышенное внимание со стороны слабого пола к моему пока еще клиенту интриговало. «Что в нем есть такого, чего нет в других мужиках?» — задумалась я. И тут же мысленно передразнила саму себя: «Что, что… — деньги, вот что! У него много денег!»
А кроме того, он, конечно, очень привлекателен внешне. Я сама с первого взгляда охарактеризовала его как «необыкновенно интересного мужчину». Есть в нем что-то голливудское. Ну да, он же безумно похож на Алека Болдуина: красивый брюнет с синими глазами.
«Стоп, — приказала я самой себе. — А то еще влюбишься, как дурочка, в своего клиента и будешь с глупым выражением лица кокетливо хлопать ресницами или, того хуже, начнешь показывать ему краешек кружевного нижнего белья». Я так устыдилась, что почувствовала, как заливаюсь румянцем.
Тем временем тарасовский Алек Болдуин достал конверт из внутреннего кармана клубного пиджака и передал его мне:
— Спасибо вам.
Я заглянула в конверт:
— Но тут две тысячи. Насколько я помню, вы мне должны за работу тысячу семьсот пятьдесят.
— Это скромное вознаграждение за причиненное вам беспокойство.
— Ну что ж, спасибо.
— Вам спасибо. Вы действительно классный профессионал. Я надеюсь, вы не откажете мне в помощи, если возникнут еще какие-нибудь проблемы.
— Не хочу вас огорчать, — вспомнила я о том, что собиралась предупредить его об опасности, — но, по-моему, проблемы у вас уже возникли.
— Что вы имеете в виду? — синие глаза Сергея удивленно расширились.
— Вам не приходило в голову, что уксус оказался в пище не случайно?
— Ах это. Ну что вы. Со мной такое произошло не в первый раз. Если бы кто-то задумал отправить меня на тот свет таким способом, то уже сделал бы это.
— Мое дело предупредить. Можете мне не верить, но будьте осторожны. Моя интуиция подсказывает, что тут не все чисто.
— Скорее всего на этот раз интуиция вас обманывает. Уверяю, вы ошибаетесь. Если бы кто-то из моих врагов захотел меня убрать, меня бы уже давно не было в живых. В наше время нанять киллера намного проще, чем найти хорошую домработницу.
— Верить или не верить — вам решать. Предупрежден — значит вооружен, так, по-моему, — сказала я, поднимаясь с кресла. — Мне пора.
«Что за осел! — думала я. — Кто, в конце концов, должен думать о его безопасности — он или я? Заладил: не может быть, не может быть».
— Я вас провожу, — Сергей тоже поднялся, и мне вдруг показалось, что он не хочет, чтобы я уходила. Но снова себя одернула: какая ерунда лезет в голову. На первом этаже я собралась было попрощаться с ним, но он выразил желание проводить меня до машины.
Разговаривая о машинах, мы дошли до моей «девятки». Сергей не уходил. У меня, честно говоря, в глубине души затеплилась надежда, что он попросит разрешения позвонить мне или пригласит в ресторан, но этого я так и не дождалась. Даже стало обидно — не желает продолжить наше знакомство, и не надо. Не очень-то и хотелось. Ему же хуже.