Антония спокойно вынула из воды пальцы и внимательно на них посмотрела:
– Нет, милорд, я не заметила. Видимо, рыбок слишком хорошо кормят, и мои пальцы их абсолютно не прельщают Филипп остановился прямо перед ней; Антония чуть не подпрыгнула, когда его пальцы скользнули по ее запястью. Взяв ее за руку, он изучил ее влажную ладонь.
– Как известно, рыбки не отличаются умом.
Его тяжелые веки приподнялись; из-под ресниц блеснул его дымчато-серый взгляд.
Сердце девушки на мгновение замерло, а затем часто-часто забилось. Его интимный тон уж точно не помогал ей сдержать нахлынувшие эмоции. Его теплые, твердые пальцы стальной хваткой сжали ее запястье. Все внутри ее натянулось, как струна; Антония не могла ни сдвинуться с места, ни даже вздохнуть. Словно загипнотизированная его взглядом, она могла только покорно ждать.
Филипп немного помедлил, затем уголки его губ слегка приподнялись. Не отрывая от нее взгляд, он достал из кармана белый платок и начал нежно вытирать ей ладонь, пальчик за пальчиком.
Ее сердце уже колотилось как бешеное. Антония попыталась заговорить, хотя сначала ей пришлось прочистить горло.
– Эм… Вы хотели со мной о чем-то поговорить?
Улыбка Филиппа стала шире. Она всегда задавала множество вопросов. Барон же принципиально не заготавливал заранее ответы; он предпочитал придумывать их на месте, что здорово помогало тренировать ум.
– Я хотел спросить: нужно ли еще что-то для праздника? Или у вас есть все необходимое?
Антонии удалось кивнуть. Сквозь батистовую ткань платка она остро чувствовала, как он продолжает поглаживать ее пальцы, отчего каждый раз ее руку словно пронзало током.
– Все под контролем, – выдавила она наконец.
– В самом деле?
Антония отчетливо расслышала шутливые нотки скептицизма в его голосе и сразу же пришла в себя. Она отняла свою руку и надменно на него посмотрела:
– Да. Ваши слуги продемонстрировали свою истинную выучку, все они усердно мне помогают. Особенно дворецкий и управляющий поместьем.
– Уж надеюсь, что помогают. – Жестом Филипп пригласил ее совершить прогулку. – Уверен, организация такого масштабного праздника сослужит вам хорошую службу в дальнейшем.
Антония в знак признательности наклонила голову. Медленно они прогуливались вокруг узкого бассейна.
Филипп взглянул на ее лицо.
– Что привело вас в этот садик? Вы кажетесь… задумчивой.
Антония сделала глубокий вдох.
– Я размышляла, – проговорила она, отбросив назад свои золотистые локоны, – о том, какой окажется поездка в Лондон.
– Лондон?
– Хм… – Устремив взор вдаль, она попыталась объяснить. – Как вы уже в курсе, меня вряд ли можно отнести к тем особам, которые вращаются в высшем свете. К примеру, я слышала, что в обществе сейчас на пике популярности поэзия. И что это совершенно обычное дело, когда светские джентльмены декламируют стихотворение или, по меньшей мере, вставляют в разговоре поэтические обороты, чтобы сделать комплимент дамам. – Она искоса на него взглянула. – Это так?
Мысли Филиппа понеслись с космической скоростью.
– В некоторых кругах. – Он посмотрел на нее; лицо Антонии светилось детским любопытством. – На самом деле иногда даже предпочтительно, чтобы дама отвечала в том же духе.
– Правда? – Удивление Антонии было неподдельным.
– Конечно. – Как ни в чем не бывало Филипп мягко взял ее руку и положил на свой локоть. – И раз уж вы скоро присоединитесь к этой лощеной толпе, нам, возможно, стоит потренироваться над ответами?
– О… – Его теплая ладонь, накрывшая ее маленькую ручку, мешала Антонии сосредоточиться и придумать более достойный ответ. Но все-таки его предложение вполне отвечало ее планам.
– Вот. – Филипп остановился возле симпатичной чугунной лавочки, расположенной так, чтобы с нее можно было любоваться чудесным бассейном. – Давайте присядем и попробуем.
Антония опустилась на лавочку. Филипп сел к ней вполоборота, одну руку положил на спинку сиденья.
– Откуда бы начать… – Его взгляд вопросительно блуждал по ее лицу. – Пожалуй, принимая во внимание отсутствие у вас опыта, лучше придерживаться простых фраз.
Антония настороженно повернулась к нему:
– Это было бы мудро.
Только годы выдержки позволили Филиппу не улыбнуться при ее словах.
– Я начну первым. К примеру: ваши волосы сверкают, словно золото Цезаря, за которое множество его солдат отдали свою жизнь.
Широко раскрыв глаза, Антония в восхищении уставилась на Филиппа.
– Ваша очередь, – напомнил Филипп.
– Э-э-э… – Девушка лихорадочно придумывала фразу. Тут ее взгляд упал на его волосы. Она выдохнула: – Ваши волосы сияют, как отполированные солнцем бока пары гнедых.
– Браво! – улыбнулся Филипп. – Но все-таки это было визуальное описание. Думаю, я выиграл этот раунд.
– Это соревнование? – лукаво спросила Антония.
Филипп довольно сверкнул глазами:
– Допустим. Моя очередь: ваша бровь чиста, словно белоснежная грудь ласточки, а изгиб гладкий, как ее полет в вечернем небе.
Антония смело приняла вызов. Она прищурила глаза, изучая его широкие брови, и выдала:
– В вашей брови столько величественности, что сам царь зверей должен вам завидовать.
– Ваши глаза точно изумруды в золотой оправе, прелестные драгоценности несказанной красоты.
– А ваши – словно серые облака и сталь, туман и мгла, морской шторм и молния.
Изумленно приподняв брови, Филипп наклонил голову.
– Я и забыл, как быстро вы учитесь. Но вперед! Посмотрим… – Он медленно поднял руку и нежно провел пальцем по ее щеке. – Ваши щеки словно мягкий шелк цвета слоновой кости, на котором стыдливо расцветает роза.
Его голос звучал хрипло, мягко, по-мужски глубоко. Одно долгое мгновение Антония, едва дыша, сидела, словно пригвожденная к месту. Одна-единственная мысль пронеслась у нее в голове: ее стратегия работает! Эффект от его прикосновений постепенно рассеялся, разум прояснился. Она сглотнула, затем прищурилась и смело встретилась с ним взглядом:
– Я непременно должна вас победить! Поэтому… вот: твердость линий подбородка и благородство черт лица – все ваши движения преисполнены ленивой грации!
Филипп от души расхохотался:
– Вот спасибо! И как же мне теперь отыграться?
Чопорный взгляд Антонии стал самодовольным.
Филипп внимательно наблюдал за изменениями на ее лице.
– Ну что ж. – Опустив глаза, он увидел ее крохотные ладошки, сложенные на коленях. – Ах да! – Он снова мягко коснулся ее запястья и решительно накрыл ее руку своей ладонью. Пальцами он чувствовал, как участился ее пульс.