* * *
Лебеди образуют пару на всю жизнь. Она была почти уверена, что лебеди. Но может быть, и утки. Или даже птицы киви. Неужели их действительно так называют – киви? Все равно что назвать человека картофелем. Или, как в ее случае, «сухое-печенье-и-сигарета». Дейзи Парсонс сидела не шевелясь и смотрела в окно на птиц, которые спокойно пролетали под мостом, где ярко поблескивала вода, залитая весенним солнцем. Наверняка это лебеди. Конечно лебеди. Кому какое дело до киви, даже если они и не разлучаются до конца жизни.
Она взглянула на часы. Оказалось, она просидела вот так почти семнадцать минут. Хотя время теперь не имело большого значения. Оно либо пролетало по нескольку часов сразу, или, что случалось чаще, плелось, растягивалось, как дешевая резинка… Минуты превращались в часы, а часы – в дни. И посреди этого сидела Дейзи и не знала, в какую сторону ей ехать.
Рядом в автомобильном кресле спала Элли, позевывая и размахивая ручками с растопыренными пальчиками, – видимо, приветствовала кого-то. Женщину охватила привычная тревога, что дочь проснется, поэтому она наклонилась и уменьшила звук радиоприемника. Очень важно не разбудить Элли. Это всегда было очень важно.
Она прислушалась к реву транспорта вокруг, рассеянно оценивая громкость гудящих моторов. Слишком шумно – и ребенок снова проснется. Слишком тихо – и ее разбудит даже упавшая булавка. Вот почему эти крики, доносившиеся снаружи, действовали на нервы.
Дейзи уронила голову на руль, но потом, когда стук в окошко стал чересчур громким, снова подняла ее, вздохнула и открыла дверцу машины.
На нем был мотоциклетный шлем, но он его снял, чтобы заговорить. За его спиной она смутно разглядела нескольких озлобленных людей. Они оставили свои машины открытыми. Нельзя бросать машину открытой. Тем более в Лондоне. Это одно из основных правил.
– У вас поломка, мадам?
Лучше бы он не кричал. А то разбудит ребенка.
Полицейский взглянул на своих коллег, которые в эту секунду подошли к ее машине с другой стороны. И все они пялились на нее.
– У вас поломка? Нам нужно убрать с дороги вашу машину. Она загораживает мост.
Снова появились лебеди. Они красиво летели по направлению к Ричмонду.
– Мадам! Вы меня слышите?
– Послушайте, офицер, нельзя ли ее убрать отсюда? Я не могу ждать весь день. – Он и в лучшие времена выглядел бы раздраженным типом. Толстые красные щеки, отвисшее брюхо, дорогой костюм и такая же машина. – Только посмотрите на нее. Она явно не в себе.
– Пожалуйста, пройдите к своей машине, сэр. Движение возобновится через минуту. Мадам?
Их собралось несколько сот. Быть может, тысяч. Дейзи оглянулась и заморгала при виде неподвижных машин, вытянувшихся в многоцветную ленту. И всем им надо на мост. Но они не могут проехать, потому что она своим маленьким красным «фордом» загородила дорогу.
– В чем проблема? – настойчиво поинтересовался офицер.
Только бы он не кричал. Так он действительно разбудит Элли.
– Не могу…
– Хотите, я загляну под капот? Послушайте, для начала нам нужно просто откатить ее отсюда. Джейсон, сними машину с ручного тормоза. Пора очистить проезд.
– Вы разбудите ребенка. – Дейзи напряглась, когда этот человек сел в машину, рядом с Элли, такой беззащитной во сне. Ее вдруг охватила дрожь, и теперь уже знакомая паника начала разливаться по телу.
– Мы просто подтолкнем машину к обочине. А потом снова ее заведем.
– Нет. Прошу вас. Оставьте меня в покое…
– Послушайте, отпустите ручной тормоз. Если хотите, я сам это сделаю и…
– Я собиралась к сестре. Но я не могу.
– Что, мадам?
– Не могу проехать по мосту.
Полицейский замер. Она увидела, как он многозначительно переглянулся с коллегой.
– Шевелитесь!
– Тупая корова!
Кто-то энергично нажимал на клаксон.
Она попыталась дышать. Попыталась прогнать шум из головы.
– Так в чем же проблема, мадам?
Она больше не видела лебедей. Птицы исчезли за поворотом.
– Просто… не могу. Я не могу проехать по мосту. – Она уставилась широко открытыми глазами на мужчин, стараясь заставить их понять. Но, когда роковые слова прозвучали вслух, осознала, что они все равно не поймут. – Там… Там он впервые сказал, что любит меня.
* * *
На сестре было ее лондонское пальто. Нарядное пальто женщины со средствами: синяя шерсть с золотыми пуговицами – броня против суетливого, ненадежного города. Пальто она увидела раньше, чем сестру: оно мелькнуло за приоткрытой дверью. Безразличная женщина, офицер полиции, с видом профессионального понимания угостила ее отвратительным кофе из автомата. Дейзи выпила кофе, не почувствовав вкуса, и только потом вспомнила, что кофеин ей запрещен. Нельзя пить кофе, если кормишь грудью. Одно из основных правил.
– Она здесь, – произнес приглушенный голос.
– Но с ней все в порядке?
– Абсолютно. С ними обеими все в порядке.
Элли продолжала безропотно спать в переносном автокресле, стоявшем у ее ног. Вообще-то, она так долго никогда не спала. Впрочем, ей нравилось это кресло, нравилось чувствовать себя в безопасности, защищенной со всех сторон, как объяснила патронажная сестра. Дейзи задумчиво, с завистью устремила взгляд на кресло.
– Дейзи!
Она подняла глаза.
Сестра держалась робко. Словно ей предстояло приблизиться к чему-то, что могло укусить.
– М-можно войти? – Она взглянула на Элли, будто успокаивая себя. Потом опустилась на стул рядом с Дейзи и положила руку на ее плечо. – Что случилось, дорогая?
Ей показалось, что она очнулась ото сна и увидела лицо сестры. Короткостриженые пышные каштановые волосы, которые таинственным образом никогда не отрастали. Взгляд, внимательный и встревоженный. Ее руку. Почти четыре недели ее не касалась рука взрослого. Она открыла рот, чтобы ответить, но ничего не получилось.
– Дейзи! Дорогая!
– Он ушел, Джулия, – прошептала она.
– Кто ушел?
– Даниель. Он… Он ушел.
Джулия нахмурилась, затем посмотрела вниз, на Элли.
– Куда ушел?
– От меня. И от нее. Я не знаю, что делать…
Джулия долго держала Дейзи в объятиях, пока та плакала, уткнувшись в темное шерстяное пальто, стараясь оттянуть ту минуту, когда снова придется стать взрослой. Она неосознанно слушала шаги по линолеуму, резко запахло дезинфицирующим средством. Элли захныкала во сне.
– Почему ты раньше не сказала? – прошептала Джулия, гладя ее по голове.
Дейзи закрыла глаза: