Пэт забавлял Тиффани историями о необузданном нраве Марии, о резких сменах ее настроения, бесконечных пьянках и безмерном потреблении наркотиков. Тиффани достаточно знала о Марии и совершенно не хотела встречаться с ней — и уж тем более, чтобы она приблизилась к ее собственному ребенку. Человек, который совершил двойное убийство, вряд ли может рассчитывать на то, что ему позволят хотя бы близко подойти к Анастасии. Нет уж, об этом не могло быть и речи.
Спустя десять минут Тиффани была готова к своему первому выходу. Стриптиз был прибыльным ремеслом, и Пэт обещал взять ее в танцевальный клуб, где девушки занимались стриптизом на коленях клиентов, чтобы она могла зарабатывать еще больше. Она была довольно амбициозной и мечтала о том, что сможет купить себе маленький домик или квартиру, чтобы у ее дочери была нормальная жизнь. И Тиффани была готова разбиться в лепешку, но сделать это.
Тиффани вколола наркотик, чтобы почувствовать себя увереннее. Прием кокаина был особым ритуалом. Его можно было вводить через вену, можно было нюхать, можно было глотать, и при этом она всегда чувствовала, как по всему ее телу разливается сладостная истома. Так же, как и ее мать, она была наркоманкой. Все, что ей сейчас нужно, это немножко взбодриться. После всех откровений сегодняшнего дня она более чем когда-либо чувствовала потребность в кокаине.
* * *
Луиза Картер слушала будущую свекровь своей дочери стиснув зубы. Мэри Уотсон была человеком, который вечно сует нос в чужие дела.
— Я слышала, вы подошли к входной двери и там как гром среди ясного неба… — Последние слова были явной насмешкой над подругой сына. Все присутствующие прекрасно поняли это. — Но вы знаете, она всегда была очень привлекательной девушкой. При всех ее недостатках, к ее внешности нельзя было придраться.
— Да, что правда, то правда. Но теперь, Мэри, если вы, конечно, не возражаете, я бы хотела переменить тему.
Мэри не смогла удержаться от победной усмешки.
— Может, еще чаю? — сказала с напускной легкостью Люси и вышла из комнаты, а Микки последовал за ней.
Луиза уставилась на женщину, сидящую перед ней. Глядя на ее темные крысиные глазки и крепко сжатый рот, она все время задавала себе вопрос, как вообще ее дочь захотела войти в семью, главой которой является старая ведьма. Эти две женщины ненавидели друг друга, потому что, как заметил Микки, были слишком похожи друг на друга.
— Итак, я думаю, вся эта грязная история снова выльется наружу, ведь по-другому и быть не может, — вновь начала разговор Мэри. — Жестокие убийства, пьянки, наркотики, проституция. Это не может оставаться без внимания.
Луиза нервно моргала, сконцентрировав свое внимание на небольшом пятне на ковре. У нее было нестерпимое желание размахнуться и ударить эту женщину так, чтобы та слетела с дивана. Но она расплылась в улыбке и весело сказала:
— Скорее всего, свадьба вконец развеет все эти жуткие сплетни. Только представьте себе, сестра убийцы выходит замуж за вашего единственного сына.
Она поняла, что попала прямо в цель, эффект был именно тот, на который она рассчитывала. Микки всегда считался маменькиным сынком. Но Люси идеально подходила для него, и его матери пришлось смириться с предстоящей женитьбой сына.
* * *
Мария наблюдала за посетителями гимнастического зала на улице Спиталфилд. Было восемь тридцать утра, но люди внутри, потея, уже работали над своим телом. Мария сидела в маленьком кафе напротив и с нескрываемым удивлением смотрела на женщин, которые изнемогали от усталости, чтобы держать себя в форме в угоду мужчинам. В тюрьме было то же самое. Большинство женщин оказались за решеткой из-за мужчины. И единственной целью их жизни было выйти наружу как можно скорее, чтобы снова заполучить себе очередного кобеля. Это до крайности изумляло ее.
Мария наслаждалась своим одиночеством. Она медленно пила кофе и ждала прибытия Пэта Коннора. Мысль о том, что придется столкнуться с ним лицом к лицу, пугала ее. Но она знала, что должна сделать это. Он использовал ее, использовал очень долгое время. И даже теперь она относилась к нему с осторожностью, хотя больше не испытывала прежнего страха. Теперь он уже ничего не мог ей сделать, ничего не мог ей сказать. Нет, она никогда больше не будет плясать под его дудку.
В девять тридцать пять Пэт подъехал на черном «БМВ» с откидным верхом. Но то старое чувство, когда ее неудержимо влекло к нему, навсегда ушло. Да, когда-то его тело словно магнитом притягивало ее. Выглядел он намного лучше, чем прежде, был в отличной форме, шикарно одет, но она хорошо знала настоящую цену всего этого. Нет, больше такой тип мужчины не мог ее привлекать.
Мария оплатила счет, тяжело вздохнув оттого, что три чашки кофе обошлись почти в шесть фунтов, и направилась к гимнастическому залу. Она почувствовала, что, несмотря на свою старую, поношенную одежду, приковывает к себе восторженные взгляды посетителей. Даже без макияжа и кое-как причесанная она выглядела очень привлекательно. Но ей было на это наплевать. Она чувствовала себя агентом на задании и была полна решимости выполнить его. Улыбаясь, она вошла в гимнастический зал Пэта Коннора.
Патрик Коннор медленно потягивал чай, настоянный на травах, и суммировал свои финансовые поступления за прошедшую ночь. В этот момент к нему вошла Венди, его молодая секретарша, и сказала, что какая-то женщина внизу настаивает на встрече с ним.
— Как она выглядит?
Девушка пожала плечами:
— Блондинка. Довольно привлекательная, только неряшливо одета… — Она не успела закончить, потому что Мария уверенным шагом уже входила в комнату.
— Привет, Пэт, давно не виделись, не так ли?
Увидев неподдельный ужас в его глазах, она испытала радость.
Венди смотрела на эту сцену с нескрываемым интересом. Пэт сидел за рабочим столом. Его ноги ослабели, он не нашел в себе сил даже встать.
— Вы свободны, Венди.
В его голосе звучали такие нотки, которых Венди никогда до этого не слышала. Она много раз видела, как ее босс улаживал дела с крупными поставщиками наркотиков и с подчиненными. Кто эта женщина, которая могла позволить себе так разговаривать с Патриком Коннором?
— Может быть, принести кофе? — Секретарша улыбнулась Марии.
— Да, спасибо, это было бы очень мило с вашей стороны.
Оставшись наедине, Мария и Пэт несколько минут молча смотрели друг на друга. Он первым нарушил тишину, и Мария знала, что именно так и будет. Эту уловку она придумала еще в тюрьме — молчание пугает людей. Если вы выдерживаете долгую паузу, они первыми начинают говорить, давая вам явное преимущество. С Пэтом ей нужно было чувствовать это преимущество.
— Ты хорошо выглядишь, Мария. Как твои дела? — пробормотал Пэт.
— А как ты думаешь, Пэт? Но не будем об этом. Я пришла затем, чтобы узнать, где находятся мои дети.
Пэт уставился на нее. Она понимала, что сейчас его мозг судорожно работает, как вечно заедающий мотор машины пятидесятых годов выпуска.