— И ты скучаешь по нему после того, как он ушел…
— Я чувствую, что у меня отняли половину, — закончила она.
— Половину, — повторил Дэвид, разглядывая свою татуированную руку и лодыжку, будто точно знал, что имела в виду Сейдж. У него были татуировки, которые заполнили пустоту, а у нее теперь есть ребенок. Она нежно провела рукой по животу, чувствуя, как ее пульс соединяется с пульсом малыша.
— Где… — Сейдж и Дэвид заговорили одновременно. Это рассмешило их, и Сейдж продолжила:
— Где живет твоя настоящая семья? В Вайоминге?
— Думаю, да. Люди, с кем я вырос, моя семья, никогда не выезжали из штата, кроме тех раз, когда ездили в Небраску, чтобы обменять собак… — Дэвид смотрел на огонь. — Отняли половину… Я знаю, о чем ты говоришь. Когда тебе кого-то не хватает, это всегда так больно, что ты даже не можешь жить правильно. Как Петал со своей игрушкой. Она так скучает по своим детям, что даже тронулась своим собачьим умом.
— Ты думаешь, что так бывает?
— Просто у нее отняли половину, — ответил Дэвид. — Как у меня.
— Какую половину? Твою настоящую семью? — спросила Сейдж.
Дэвид не ответил. Огонь постепенно начал угасать, и они подбросили туда еще дров. Петал лежала рядом с ними, положив голову на игрушку. Сейдж внимательно посмотрела на эту потрепанную вещь, пытаясь понять, чем это когда-то было: плюшевый медвежонок, игрушечная собака? Коричневая материя была замусолена и разорвана, а глаза-пуговицы давно отвалились.
Остальные собаки и котята устроились в других частях комнаты. Сейдж вспомнила, что они заговорили вместе, и произнесла:
— Что ты хотел спросить?
— Куда ушел твой брат? Где он теперь, как ты думаешь?
— Я не знаю. — Она почувствовала, как у нее по спине пробежал холодок. — В землю.
— В пещеру?
Сейдж подняла голову:
— Почему ты так сказал?
Дэвид пожал плечами:
— В этих горах полным-полно всяких пещер, может, он забрался внутрь… Я однажды потерялся в одной пещере, упал вниз в расщелину головой и застрял. И так получил вот это… — Отодвинув в сторону каштановые волосы, он показал тонкий белый шрам, который пролегал по краю роста волос.
— Сколько тебе было лет?
— Я был еще маленьким, — ответил Дэвид. — Четыре или пять. Достаточно маленьким для того, чтобы как раз провалиться в расщелину.
Сейдж закрыла глаза. Картина, которую она представила, была ужасающей: маленький мальчик, любознательный и храбрый, отправился в пещеру, чтобы изучить это таинственное место. Может, он представлял себя медведем, волком или отважным индейцем. Его чистые глаза были полны задора, а потом он вдруг попал в ад. Сейдж не смогла больше думать об этом, вспомнив Джейка. Хотя бы Дэвид спасся…
— Кто спас тебя? — тихо спросила Сейдж, гладя Петал.
— Мой дядя, — ответил Дэвид, — мой ненастоящий дядя, брат моей приемной матери; он вытащил меня и зашил рану.
— Это хорошо, что он оказался там, — проговорила Сейдж.
— Да, он, в общем, хороший, можно сказать, самая лучшая часть семьи. Однажды, когда отец заставлял меня убить целый выводок щенков, дядя едва не убил его; он очень сильно избил отца, просто втоптал его в грязь…
— Твой отец заставлял тебя убивать щенков? — в ужасе спросила Сейдж.
Дэвид кивнул:
— Да, вот такими вещами занимается моя семья. Но мой дядя не такой, он очень хороший, по сравнению с остальными. Дядя сказал, что собирается вытащить меня из этого дома и отвести в местечко получше. Я слышал, как он кричал и просил у меня прощения за то, что выудил из пещеры и вернул на эту ферму, потому что видел, как со мной обращались.
— Разве он не мог забрать тебя? — спросила Сейдж. — Разве ты не можешь жить у него?
Дэвид пожал плечами:
— Он перестал заезжать и не разговаривает с моими родителями после того случая.
— Найди его, — проговорила Сейдж, — и оставайся с ним.
Дэвид нахмурился и снова стал что-то рисовать. Выбрав место на правой руке, он нарисовал еще одну сову. Точки, черточки, совы и круги — похоже, эти изображения больше всего нравились Дэвиду. Сейдж наблюдала за ним и слушала, как на улице усиливается буря.
— Я видел сов в пещере, — проговорил Дэвид. — Их желтые глаза смотрели на меня.
— Да, страшно.
— Нет, я знал, что они были моими друзьями.
— Ты хороший художник, — произнесла Сейдж и внезапно почувствовала, как сильно ей не хватает ее мамы. — Очевидно, ты унаследовал это от кого-то из своих настоящих родителей.
— Да, может быть; мой брат совсем не умеет рисовать.
— Твой брат… он что, из твоей настоящей семьи?
— Нет, — отозвался Дэвид. — Он из этих, их настоящий сын, мой приемный брат.
Сейдж кивнула. Ребенок резко пошевелился, и у Сейдж появилось странное чувство, ощущение, что ее сейчас стошнит. За стенами завывал ветер, раскачивая маленькое строение. Казалось, что вся конструкция двигается, балансируя на краю пропасти. Сейдж стало не по себе, и она крепче прижала к себе Петал, Мейзи и Джейми.
Дэвид взял Сейдж за руку и, даже не спросив, стал рисовать у нее на руке птицу — она позволила ему. От его прикосновений у Сейдж по позвоночнику пробегали электрические разряды. Вдруг на крышу домика с хрустом упала ветка, и от неожиданности Сейдж дернулась.
— Это просто буря, — произнес Дэвид. — Не бойся.
— Не могу.
— Здесь тепло, и у нас есть еда.
Ветер завыл с еще большей силой, в печи заплясали искры, и Дэвид крепче сжал руку Сейдж.
— Ребенок, — проговорила она. — А вдруг что-нибудь случится и мы не сможем выбраться? Ветер пугает меня…
— Мы всегда можем позвать на помощь. — Выражение лица Дэвида было абсолютно серьезным. Он стал рисовать у нее на руке круги и точки. — Ты можешь вызвать духа.
— Посланника между мирами? — спросила Сейдж дрожащим голосом. На улице было темно. Дэвид предупреждал, что не будет говорить об этом днем, но ночь уже давно вступила в свои права.
— Да.
Стекла в окнах строения дребезжали. Сейдж боялась бури, но ей было ужасно интересно то, о чем говорил Дэвид: это напомнило Сейдж о матери. Ее мастерская была полна различными перьями, костями, камнями и золотыми проволочками. Сейдж вспомнила ловушки для снов, обручи, узорчато оплетенные нитями, словно паутиной, которые мама повесила над ее кроваткой, чтобы ловить хорошие сны, пролетающие мимо. Сейдж больше не знала человека, который бы так же верил в мир духов и в магические силы, как ее мать.
— Какого духа? — спросила Сейдж.
— Самого храброго, — ответил Дэвид. — Это магическое имя, которое будет тебя охранять. Если ты назовешь его, с тобой ничего не случится.