Он заговорил с Полом, когда они наконец уселись за стол. Действительно: выбора у него не было.
Джоани вернулась на панель, и это заставило ее страдать. Сегодня вечером она решила взять выходной. Болел зуб, она смачивала вату в чесночном растворе на коньяке и подносила к дуплу. Кроме того, она выпила большой стакан водки с кока-колой, и потому была пьяна, когда вышла на улицу посудачить с женщинами.
Кира с Бетани бегали рядом, их радостный смех звенел в летнем воздухе. Напротив Джоани сидела рыжеволосая девушка. Она была очень симпатичной и неплохо одетой.
— Кто это?
Голос Джоани был невнятным.
— Это сестра Каролины. Она поживет здесь несколько дней — ушла от своего старика.
— Да? Она кажется знакомой.
Барбара Максон, соседка Джоани, возвела глаза к небу:
— Неужели ты ее не помнишь? Ее маленькую дочку убили в прошлом году. А может, в позапрошлом…
— Ах да. Теперь припоминаю. Надо же случиться такому несчастью!
— Можно сойти с ума.
— Хорошенькая, правда?
Барбара утвердительно кивнула. Женщины наблюдали, как сестра Каролины встала и направилась к подъезду. Перед входом она повернулась и посмотрела на них, после чего скрылась из виду.
Настроение было мрачным, и Джоани залпом осушила стакан.
Зазвонил мобильник.
— Что? О черт возьми…
— Что произошло, милая? — всполошилась Барбара.
— Монику повязали. Она просит, чтобы я взяла на ночь Бетани. Эта дуреха избила детектива из магазина. С ней просто сладу нет!
Снова зазвонил мобильник. Джоани прослушала и коротко ответила:
— Оʼкей.
Затем она встала и потянулась.
— До встречи.
Поднимаясь по лестнице, Джоани позвонила Жанетте и велела ей идти домой. Из-за Моники теперь придется выходить на работу, несмотря на зубную боль.
Лучше бы ей остаться… Она уже вдребезги пьяна, а ночь будет длинной, она знала это наверняка.
Ладно еще, когда ты в норме, но когда тебя качает из стороны в сторону — хуже не придумаешь.
Она даже не удосужилась принять ванну.
Джеспер был раздражен, и это чувствовалось.
— Зачем тебе сидеть с ней? Пусть за ней присмотрит Толстяк. — Они только что пережили оргазм, но его голос был злой. — Я рассчитывал провести ночь с тобой, Джен.
Жанетта быстро приняла решение.
— А, пошла она подальше! Толстяк и в самом деле посидит. Я остаюсь.
Она понемногу успокоилась и выбросила из головы мать, брата и сестру. Наверняка поднимется хай, но она выпутается, не привыкать.
На данный момент она чувствовала себя счастливой.
Через час Джоани узнала, что дочь не придет домой, и позвонила Томми. Ожидая ответа, она молча проклинала Жанетту. Она не хотела объясняться с Томми в случае, если ему надоест приходить к ним так часто. Даже если, как она знала, он всегда с удовольствием откликается на ее просьбы.
Жанетта снова подвела ее… С одной стороны, она понимала, что ее старшая дочь — всего лишь подросток, а подростки и не бывают другими, но полнейшее пренебрежение интересами семьи, а Кира в какой-то мере была в центре этих интересов, начинало действовать на нервы. Если Жанетте понадобятся деньги на этой неделе, она их не получит.
Она задумалась, с кем сейчас ее старшая дочь. Жанетта стала такой скрытной — Джоани и не рассчитывала выудить из нее информацию. Надо сказать Джон-Джону, чтобы он поразнюхал, что к чему. Посмотрим, кого она выбрала.
Кира уже готовилась спать и, затаив дыхание, ждала Томми. Джоани улыбнулась, глядя на нее. Слава Богу, она — хорошая девочка. Она знала, что с Кирой у нее не будет и половины тех неприятностей, которые возникали с Жанеттой.
Одно это уже повод для радости. Она не смогла бы пройти все сначала — ни за что на свете.
* * *
Пол и Джон-Джон обнаружили, что перемирие между ними имеет свои положительные стороны. Фактически они были похожи, да к тому же, когда Джон-Джон был еще ребенком, Пол проявлял к нему доброту. Теперь-то Джон-Джон понимал, что Пол просто хотел заполучить его мать в свою конюшню, но он давно уже примирился с этим. Если ему драться со всеми, кто когда-либо пользовался ею, не останется времени для сна. И он забывал, что Джоани стала торговать собой по собственной воле, хотя это отнюдь не означает, что выбор матери ему нравился.
Джон-Джон не мог не восхищаться проницательностью и деловой хваткой Пола. У этого человека было чему поучиться. И если пораскинуть мозгами, с его помощью он мог бы вызволить мать из унизительного бизнеса.
Ранее из разговора он понял, что при содействии Пола его доходы увеличатся как минимум в десять раз. И это только при нынешних темпах. А вообще, наткнувшись на жилу, заработаешь бешеные деньги.
— Это ты изуродовал Карти?
Голос Пола был тихим, располагающим к беседе.
Джон-Джон, пожав плечами, не ответил; на его лице не отражалось ничего.
Пол улыбнулся.
— И правильно сделал. Я слышал от своих людей, что он всю прибыль спускал на себя.
Джон-Джон нахмурился.
— И кто же это такой осведомленный?
Ему было неприятно думать, что он — объект обсуждений. Он кипел от злости при мысли, что его бизнес стал достоянием гласности; он еще больше порадовался тому, что разделался с Карти, этим ничтожеством. Очевидно, его бывший друг и был источником информации. Когда Карти выйдет из больницы, он вновь туда загремит — Джон-Джон об этом позаботится.
Пол снова засмеялся.
— Успокойся, тигр!
Он допил свой коньяк, а затем сказал:
— Ничего страшного, я услышал об этом от человека, которому доверяю.
Реакция мальчишки ему понравилась. Он не жалеет о своем поступке и даже гордится им, но умеет держать язык за зубами, а это важно для Пола. К тому же контролирует свои эмоции, а это дано далеко не всем.
Нет, ему нравится этот парень! Он несомненно умен, но при этом чист, как ребенок. Он, Пол, может стать его учителем. У мальчика врожденная склонность к бизнесу, он гребет деньги уже в семнадцать лет. Под его опытным руководством он станет силой, с которой придется считаться.
Что же касается вспыльчивости, то это тоже неплохо. Джон-Джон может влепить при необходимости пощечину, тем самым завоевывая еще большее уважение к себе.
Пол бросил на стол пятидесятифунтовую банкноту.
— Иди расплатись, сынок, и оставь себе сдачу.
Джон-Джон сделал так, как ему было велено.
Пол наблюдал затем, как мальчик прокладывает себе путь через толпу народа, и снова улыбнулся. У Джон-Джона не отнять некоторого высокомерия, это прослеживается в его походке, манерах. Он задумался над тем, кто мог быть отцом мальчика, так как из уст Джоани он не слышал даже намека. Она — жертва обстоятельств. Так всегда было и будет впредь.