Но самой запоминающейся чертой были глаза Верзилы — светло-серые, абсолютно ничего не выражающие, за исключением тех редких моментов, когда Верзила ухмылялся, — в эти минуты он казался великодушным. Почти великодушным.
Сославшись на неотложные дела, Пол вышел.
Джон-Джон, оставшись с МакКлелланом, проводил его взглядом. Он встретится с Полом в девять, в клубе на Кингз-Кросс.
Он может подождать. Все равно у него нет выбора.
* * *
Джоани вытерла Бетани, снова надела на нее тенниску, покормила ее, и они вместе легли на кровать Киры.
Бетани пыталась заговорить во время еды, но не смогла подобрать нужных слов.
Ей дали бутерброд со сливочным маслом! Она уже давно забыла его вкус. Как правило, она питалась чипсами. Для нее нормальная еда была в диковинку. Ей было тепло и уютно у Джоани. Здесь она чувствовала себя в безопасности.
Но захочет ли Джоани терпеть ее подле себя, если она расскажет, что произошло? В конце концов она решила выложить все как есть: будь что будет.
— Рассказывай, Бетани! Боюсь, у нас с тобой не так уж много времени. Ведь мама может прийти в любой момент. Она наверняка удивилась, куда я подевалась. — Джоани крепко прижала к себе девочку. — Что бы ты ни думала обо мне, дорогая, я не изменю своего отношения к тебе.
— Это так, Джоани?
Она кивнула.
Бетани глубоко вздохнула, прежде чем начала говорить.
— А что, если я скажу, что видела Киру в день ее исчезновения?
Наконец-то она ощутила, как чувство вины, терзавшее ее в последнее время, стало отступать. Но она также увидела изумленное выражение лица Джоани. Попыталась как-то сгладить ситуацию.
— Что ты сказала, Бетани? Ты видела ее? Где?
— Мы разговаривали на улице. Потом поссорились. Для нее это было ужасно… Но я не хотела этого! Она побежала, а я — за ней…
Джоани старалась понять, о чем говорит девочка.
— А почему ты никому не говорила об этом?
Бетани опустила глаза и грустно произнесла:
— Я была слишком запугана.
— Запугана? Кто же тебя напугал?
Бетани расплакалась.
— Пиппи… Он посадил меня с Кирой в машину, когда я догнала ее. Он сказал, что покажет нам, где играют дети. Но я знала, что дело не в этом, потому что…
Она стала задыхаться, не в состоянии говорить дальше.
Голова Джоани пошла кругом от того, что ей пришлось услышать.
— Потому что ты и раньше сталкивалась с ним, ты это пытаешься сказать?
Бетани молча кивнула.
Джоани овладело желание убить Пиппи.
— Куда же он увез Киру, дорогая?
— Не знаю, Джоани, он высадил меня на Мортлейк-Роуд. — Рыдающая Бетани закрыла лицо руками. — Я нравлюсь этому человеку, понимаете? Он дарит мне красивые вещи.
— О Боже, Бетани! Что же у нас происходит?
Бетани расценила ее слова как доказательство своей вины. Отодвинувшись от Джоани, она уткнулась в подушку Киры с изображением Барби.
Джоани силой притянула ее к себе.
— Прости, Джоани, я не думала, что они обидят ее. Я рассказала им, что у меня есть симпатичная подружка. Пиппи время от времени устраивает вечеринки. Я тоже в них участвую. Он спросил, не могла ли я пригласить кого-нибудь. Они переодевают нас в другую одежду, дают покурить и выпить. А еще они угощают нас таблетками, от которых хочется без конца смеяться…
— Бедные дети, — прошептала Джоани.
Бетани пыталась оправдать себя.
— Мне это даже нравилось. Они хорошо относятся к нам, а обижают лишь тогда, когда пытаешься остановить их… Она протяжно всхлипнула.
Джоани была не в состоянии переварить все это. Прежде всего ее интересовало, что, в конце концов, произошло с Кирой.
— А у тебя, милая, есть какие-нибудь мысли на тот счет, куда подевалась Кира? Где она сейчас?
Бетани помотала головой.
— После этого дня я больше не видела ее. А когда я спросила у Пиппи, он ударил меня и сказал, что убьет меня, если я развяжу язык.
— Имеют ли к этому отношение Томми и его отец?
Джоани нужно было знать ответ.
Бетани плакала все громче. Ее лицо распухло от слез. Джоани понимала, что рассказанное ею — всего лишь вершина айсберга. Девочка так долго носила в себе негативную информацию, что она сломила ее.
— Джоани, я не хочу больше говорить об этом!
— Ты должна ответить мне, дорогая. Я хочу знать, что случилось с моим ребенком.
Она старалась, чтобы в ее голосе не сквозил ужас. В противном случае Бетани может испугаться еще больше. Сама мысль о том, что девочке пришлось участвовать во всем этом, способна свести с ума. Бедняжка, она подвергалась сексуальным домогательствам, а ее собственная мать даже не попыталась узнать, что угнетает ее.
Джоани вспомнила кровь и синяки на бедрах девочки. Жизненный опыт подсказывал ей, как они там оказались.
Она нежно обняла Бетани. Она понимала, что Бетани теперь останется на ее попечении, частично займет место Киры. В конце концов она тоже виновата в том, что приключилось с ней. Она сама должна была догадаться, что происходит. И поменьше трындеть о своей работе — дети ведь не умеют делать различия между «плохо» и «хорошо».
— Кира… Кира говорила мне о том, что Жанетта фотографировала ее. Я отнесла пленку в мастерскую и отдала Морису. Он иногда выполняет заказы Пиппи. Я… Я украла пленку вместе с кольцом и деньгами.
Джоани кивнула, хотя и знала о пропаже кольца. В конце концов она разберется в этом. На данный момент надо разговорить Бетани, вытянуть все из нее. Она будет задавать наводящие вопросы. Но пока она не будет засыпать ими Бетани. А еще она рассчитывала на помощь Джон-Джона. Только с ним она сможет определить, какова судьба ее дочери.
— А кто познакомил тебя с Пиппи?
— Лорна. Она сказала, что умные девочки зарабатывают деньги легким способом и не ходят в школу.
Джоани печально улыбнулась.
— А Лорна знала Томми и его отца?
Бетани не ответила.
— Можно мне выпить воды, Джоани? — попросила она.
Джоани кивнула.
— Подожди меня, я принесу тебе.
В кухне она оперлась на стол, чувствуя, как в груди колотится сердце.
Она теперь понимала, что произошло с ее дочерью, но не была уверена в том, что справится с открывшейся ей истиной.
Открыв кран, она подставила руки под теплую струю, чтобы ослабить подступающую к горлу тошноту. Ее ангелочек, ее Кира, пошла, как агнец на бойню. Это — самое худшее из того, что могло произойти.