Разговор закончился, Клэр поблагодарила его за чай и встала. Тони тоже поднялся.
— До встречи, мистер Олдус.
— Тони, мы здесь зовем друг друга по имени.
— Тони, — смущенно улыбнулась она, — увидимся послезавтра в «Керли-лайн».
Он пожал ее руку и опять ощутил непреодолимое желание привлечь ее к себе. Он уловил, как она затаила дыхание. Неожиданно шум и гам в кафе затих, будто они оказались одни в целом мире…
Тони нежно сжал ее пальцы, превращая простое рукопожатие почти в ласку. Широко раскрытыми потемневшими глазами Клэр смотрела на него, губы ее приоткрылись, словно ей было трудно дышать.
Вдруг раздался ужасный грохот — помощник официанта уронил на пол поднос с грязной посудой.
Клэр подскочила на месте, Тони как ошпаренный отдернул руку.
— Я пойду, — быстро проговорила девушка, словно действительно чего-то испугавшись.
Он кивнул. А что, если поцеловать ее прямо здесь, на виду у половины жителей Колби? — мелькнуло у него в голове.
— До послезавтра?
— Да. — В голосе и во взгляде Клэр почудилось сомнение.
Неужто передумала? — удивился он, хотя и сам был готов сто раз передумать. Но Клэр, быстро попрощавшись, направилась к выходу.
Ее бедра соблазнительно покачивались, волосы в лучах солнца отсвечивали червонным золотом.
Чистое безумие — нанять ее на работу!
Он опять сел за столик. Да, похоже, он сошел с ума: она ведь лишит его покоя — неделю смотреть на эти ноги, представлять роскошные волосы на подушке… В кого он превратится?
Тони взял чашку с кофе. Нельзя ни в коем случае забывать, что хрупкость и женственность могут сочетаться с железной волей. До женитьбы он считал Кристин слабой, беззащитной, но вскоре убедился, что она обладает мертвой хваткой…
При воспоминании о бывшей жене он недовольно сжал губы. Кристин была огненно-рыжей и чуть выше Клэр Хилз, но в ней присутствовали те же нежность и уязвимость, рождающие в мужчинах стремление защитить такую женщину, окружить ее заботой. Впрочем, Кристин доказала, что прекрасно может сама о себе позаботиться.
Тони встал из-за стола, оставил деньги и чаевые, взял серую ковбойскую шляпу и направился к выходу, рассеянно раскланиваясь со знакомыми. На улице он прищурился от яркого весеннего солнца и со шляпой в руках пошел к телефону-автомату на углу.
Он встречался с Мартой уже два года. Она развелась на очень выгодных условиях — богатая семья бывшего мужа платила ей в обмен на обещание хранить молчание о дурных наклонностях их драгоценного сынка. Она переехала в Канзас, определила детей в школу и подрабатывала, хотя в этом не было необходимости.
Установившиеся отношения устраивали их обоих: ни обязательств, ни эмоциональной привязанности. Они нравились друг другу и удовлетворяли свои сексуальные потребности, не требуя от партнера больше того, что он мог дать. Марта не возражала, если он звонил ей в последнюю минуту, а если была занята, так и говорила. Если же соглашалась, они прекрасно проводили время в постели, перед тем как он уезжал на ранчо.
Ругая себя за глупость, Тони напялил шляпу, отошел от телефона и сел в свой грузовик. Да, он испытывал желание, но Марта была тут ни при чем: Тони мечтал о новой домработнице.
Он ехал на север, на чем свет кляня себя: какой он глупец, что не позвонил Марте, что позволил Клэр Хилз завладеть его мыслями, но самое ужасное, что нанял ее на работу.
Как глупо было с ее стороны согласиться на эту работу!
Клэр закрыла дверь комнаты в мотеле и бессильно прислонилась к ней. Глупая, она еще умоляла его, а надо было бежать со всех ног после первого рукопожатия.
Девушка посмотрела на свою ладонь, словно ожидая увидеть след от ожога. Она все еще чувствовала жар того мимолетного прикосновения. Пройдя в комнату, она бросила сумочку на кровать, скинула туфли и с наслаждением размяла ноги на ковре. Высокие каблуки — все-таки нелепая мода: непрактично, неудобно и напоминает о временах, когда на женщину смотрели как на красивый предмет. Впрочем, у нее в машине лежала коробка по меньшей мере с пятнадцатью парами лодочек на каблуках.
Но ведь при ее невысоком росте каблуки просто необходимы, к тому же ей нравилось, как она выглядит на каблуках… Клэр улыбнулась своим праздным умозаключениям, расстегнула пуговицы жакета и выскользнула из него, оставшись в нежно-розовом лифчике, отделанном кружевами цвета слоновой кости.
Тони Олдус смотрел на меня так, будто я стояла перед ним обнаженная, со смешанным чувством досады и удовольствия подумала она.
Вспомнив взгляд его зеленых глаз, Клэр почувствовала, что краснеет. Она, как и любая двадцатипятилетняя особа, время от времени ловила на себе взгляды мужчин, словно раздевающие ее. В зависимости от настроения это раздражало ее или оставляло равнодушной, но никогда сердце не стучало быстрее, жар не охватывал тело… Словом, никогда раньше она… не возбуждалась от взгляда. Никогда раньше она не встречала мужчину, который действовал бы на нее так, как Тони Олдус. Стоило ему только дотронуться до нее, она уже дрожала с головы до ног. Определенно, надо было бежать!
Впрочем, еще не поздно. Она может и не поехать в «Керли-лайн». Сложит сейчас вещи в машину и отправится в Даллас или Хьюстон, ведь она никогда не была в Техасе.
Клэр опустилась на кровать и бездумно уставилась на коричневый ковер под ногами. Не поедет она ни в Даллас, ни в Хьюстон, а поедет послезавтра на север, где находится ранчо Тони Олдуса. Она заглянет в его зеленые глаза, чтобы убедиться, такие ли уж они зеленые, дотронется до руки, чтобы удостовериться, что удар тока, который она испытала, был плодом ее воображения.
Конечно, она поступала неразумно, но вот уже двадцать лет она старается следовать советам разума, и чего добилась в результате?! Интересно, как сложится жизнь, если не быть разумной?
— Если ты нанимаешь эту женщину, чтобы она присматривала за мной, как Нэнси, ты попусту тратишь деньги!
Тони через плечо взглянул на свою младшую сестру, которая накрывала на стол к завтраку.
— Думаю, в девятнадцать лет поздновато иметь няньку.
— Я тоже так думаю. Но Нэнси последние полгода не спускала с меня глаз, а с тех пор как она уехала, этим занимаешься ты.
Тони хотелось уловить в ее тоне хоть каплю злости, но нет, она говорила ровным голосом, словно сообщала прогноз погоды. Скажи ему кто-нибудь несколько месяцев назад, что он будет мечтать о проявлении эмоций у своей обычно далеко не сдержанной сестрички, — ни за что бы не поверил!
— Нэнси знает тебя с детства, естественно, она волнуется за тебя.
— Это Нэнси. А ты? — Сузи сухо взглянула на него.
— Я твой старший брат, мне полагается заботиться о тебе. — Он взял яйцо и приготовился разбить его о край миски, стоявшей перед ним.