— Я разогрею суп, если вы голодны. — Миссис Мидлтон перевела взгляд с Тони на Клэр.
— Спасибо, но я предпочла бы лечь. — Клэр заставила себя улыбнуться, надеясь, что не обидела домработницу, отказавшись от ее предложения.
Достаточно было и одного взгляда, чтобы убедиться в правоте слов Клэр — она побледнела, на почти прозрачной коже под глазами выступили синие круги. Она буквально валилась с ног.
— Я провожу тебя в твою комнату. Я поем, когда спущусь, Нэнси, — заторопился Тони.
— Скажи мне, куда идти, я донесу Тима. — Она протянула руки, но Тони отрицательно покачал головой.
— Ты сама себя донеси, а уж о Тиме позабочусь я.
Ему не хотелось расставаться с сыном. Никогда в жизни он не держал в руках такое сокровище. Разве что мать ребенка. Тони отогнал от себя эту мысль — не время было думать об этом.
Он крепче прижал Тима к своей груди и одной рукой поддерживал Клэр, пока она поднималась. У нее не было сил спорить. Дойдя до последней ступеньки, она остановилась, с трудом переводя дыхание.
— Как глупо — поднялась на один марш и уже задыхаюсь, — пробормотала она.
— Ты больна.
— Серьезно?
Тони невольно улыбнулся: ему нравилось, что Клэр не пасует перед трудностями.
Клэр не сразу вошла в комнату, а посмотрела напротив — на дверь его спальни. Он понял, что она думает о ночах, проведенных здесь, о желании, охватывавшем их. Невольно она обратила взгляд на Тони, и он увидел, что Клэр вся во власти сладостных воспоминаний.
В коридоре тускло горел свет, на мгновение им показалось, что время повернуло вспять и они по-прежнему любовники. Ему захотелось погладить ее по голове, ощутить шелк ее волос, дотронуться до бархатистой кожи. Его захватило желание, Клэр прерывисто перевела дыхание, и он понял, что она чувствует то же самое.
Если бы он не держал на руках ребенка, то поддался бы соблазну, привлек бы ее к себе, дав волю проснувшимся чувствам. Но на его плече лежала головка спящего сына, он осторожно повернулся и открыл дверь.
— Я попросил Нэнси принести сюда старую кроватку Сузи. Я подумал, что Тиму будет лучше спать в одной комнате с тобой, во всяком случае, первое время. — Он пропустил ее вперед. — Когда он немного привыкнет, мы переведем его в соседнюю комнату.
— Что ж, хорошо. — Клэр поправила волосы, опустилась на кровать и усталым взглядом обвела комнату. За исключением детской кроватки в углу, все здесь было так, как три года назад.
— Я принесу твои вещи из машины, — сказал Тони.
— Все самое необходимое в красной сумке. — Глаза Клэр слипались, она слегка откинулась на подушки.
С невыразимой нежностью Тони положил Тима рядом с ней, и она почувствовала, как слезы навернулись ей на глаза.
— Я сейчас вернусь.
Она кивнула. Как только Тони скрылся в дверях, Клэр закрыла глаза. Она отдохнет несколько минут, пока он отсутствует. Она подвинулась поближе к Тиму и обняла его. Только несколько минут…
Когда Тони вернулся, Клэр лежала поверх покрывала, одной рукой обнимая сына. Оба сладко спали.
Мать и дитя. Светлые волосы Клэр разметались по подушке рядом с темными кудрями Тима. Его щеки порозовели от сна, ротик был приоткрыт. Он, казалось, даже во сне чувствовал, что ему нечего бояться. Так и должно быть, подумал Тони.
Он коснулся кончиками пальцев нежной щечки. До сих пор ему не верилось, что это он создал такое совершенство. Клэр рядом с сыном выглядела еще более бледной и хрупкой.
Он вспомнил, как Роджер Смайт сказал, что она чуть не умерла. Тогда он был в ярости, узнав про Тима, и не придал особого значения словам о болезни Клэр. Теперь же Тони вдруг понял, что относится к ней не только как к матери своего ребенка. Его чувство к ней было неизмеримо глубже и сильнее.
Тони взял стеганое одеяло, заботливо накрыл спящих, выключил ночник и вышел из комнаты.
Клэр не раз удивлялась, как легко они с Тимом приспособились к жизни на ранчо.
Она наблюдала за сыном, который копал землю на клумбе с розами. Кент Уилс и Дик Браунуэл на следующий день после их приезда натянули проволочную сетку между садом и хозяйственным двором, чтобы любознательный малыш не пробрался во двор. Увидев ее, ковбои приподняли шляпы в знак приветствия, но заговорить с ней не пытались. Клэр терялась в догадках: то ли это врожденная сдержанность, то ли они считали, что она совершила неслыханное преступление, утаив ребенка от Тони.
Клэр со вздохом признала, что не может осуждать их. Видя, как терпелив Тони с Тимом, как его лицо озарялось любовью всякий раз, когда он видел сына, она недоумевала, почему она решила убежать от него. Почему три года скрывалась от него? Чего боялась? Клэр опять вздохнула. Может, если бы здесь была Сузи… Но Сузи, возможно, осуждает ее больше всех. Они с братом были очень близки, и вряд ли она одобрила бы поведение Клэр. Ведь та обидела ее старшего брата. Так что, пожалуй, даже хорошо, что она гостила этим летом на ранчо у друзей.
— Мамочка. — Тим вывел ее из задумчивости.
Улыбнувшись, она спустилась с крыльца, присела на корточки рядом с ним и ахнула от восторга — какую ямку он вырыл! Обрадованный ее похвалой, с еще большим усердием он стал демонстрировать свои способности. Клэр решила, что обязательно приведет в порядок кусты роз, когда малыш днем ляжет спать.
— Копаете червей? — окликнул Тони с другой стороны забора. Он сидел верхом на Франте и, улыбаясь сквозь усы, смотрел на них.
Клэр встала, отряхнув руки. Критически оглядев ее, Тони решил, что выглядит она лучше, чем две недели назад: щеки порозовели, она немного поправилась, — словом, ее здоровье шло на поправку, и он был вынужден признать, что с каждым днем она становилась все прелестнее.
Она поймала его взгляд и поняла: три года разлуки ничего не изменили в их отношениях, их по-прежнему неудержимо влекло друг к другу.
— На лошадку, хочу на лошадку! — Тим протянул ручки навстречу Тони.
— Ты еще маленький, солнышко. — Клэр наклонилась и подняла его.
— Папа, на лошадку! — Он вырывался из ее рук и тянулся к Тони.
Первые дни в «Керли-лайн» Тим опасался Тони, но быстро догадался, что, несмотря на большой рост и зычный голос, он стал таким же его рабом, как и многие взрослые в его маленьком мире. Тони не был уверен, что малыш распознавал разницу между ним и Нэнси, но каждый раз таял, когда тот называл его папой.
— Давай я посажу его перед собой, — предложил Тони.
— Но ему только два года, — заволновалась Клэр.
— Мне было меньше, когда отец взял меня с собой, — заметил Тони.
Она колебалась, беспокойно разглядывая огромного Франта. Тони ждал. Последнее слово всегда оставалось за Клэр, когда дело касалось их сына.
— С ним ничего не случится, — успокоил он ее.