— Ты не…
— Я еду из аэропорта, — перебил Крис. — Поужинаем вместе. В семь часов у меня в отеле.
— Не уверен, что получится.
— Сделай одолжение! — сказал Крис. — Там и поговорим.
Ошеломленная разговором с леди Бэнтли, Дайан спустилась к себе и стала звонить дочери в Лос-Анджелес, но телефон в номере Либерти не отвечал.
И как это она все вызнала? Вот ужас-то! О ее связи с Редом Даймондом никто не знает. Ни одна душа. И уж, конечно, не Либерти.
Леди Бэнтли уверяет, что знает об их с Редом тайне.
Но это невозможно!
Тем не менее…
Деньги развязали Ирине язык. Власть денег — вот была единственная вещь, которую Макс Даймонд усвоил от отца. И Макс всегда с большим толком использовал эту власть.
Стараясь не смотреть на бриллиант на пальце у женщины, он начал свои расспросы, сначала — очень осторожно.
— Ответьте мне, Ирина, это очень важно! Марина была вашей дочерью?
Ирина отрицательно замотала головой.
— Я же знаю, что это не так, Ирина, — сказал Макс, продолжая стоять посреди комнаты, поскольку сидеть здесь попросту было не на чем — если не считать неубранной постели и колченогого стула. — Вам ничто не угрожает.
— Я должна молчать, — как заклинание, проговорила та.
— Молчать о чем? — наседал он.
— Полина сказать: говорить плохо, — пролепетала Ирина. — Полиция. Иммиграционная служба. Она мне говорить молчать.
— Полина умерла.
— Я знаю, знаю, — всхлипнула Ирина, и лицо ее сморщилось от выступивших слез. — Моя девочка умерла!
— Мне жаль, — сказал Макс.
— Америка… — процедила пожилая женщина, как будто этим все объяснялось.
— Америка?
— В Россия такого не быть.
Судя по всему, она давно не читала русских газет, пестрящих сообщениями об убийствах и преступлениях.
— Вы знаете, кто убил Марину? — спросил он.
— Нет, нет! — Ирина опять замотала головой. — Я ничего не знать. Я так сказать полиция. Я ничего не знать.
В этот момент Макс достал деньги, толстую пачку стодолларовых купюр, перетянутую резинкой. Он не отдал деньги женщине, просто держал, чтобы она видела.
— Но про Владимира вам ведь известно? — спросил он, следя за ее реакцией.
По лицу Ирины пробежала тревога.
— Владимир? Кто это — Владимир? — Она явно лгала.
— Ну, хватит в игры играть, Ирина! — сказал Макс, выудил из пачки несколько банкнот и протянул ей. — Это останется между нами. Никакой полиции. Никакой иммиграционной службы. Хорошо?
— Хорошо, — согласилась она.
— Марину убил Владимир?
Ирина повалилась на кучу белья на постели и забилась в рыданиях.
— Я ничего не знать! — истерически выкрикивала она. — Ничего!
Он вытащил из пачки еще пару бумажек и подошел.
— Это очень хорошо, что вы ничего не знаете. И очень хорошо, что полиция ничего не узнала о Владимире. — Он протянул ей деньги. — Пусть так все и остается.
— Да? — спросила она и спрятала деньги. Слезы мгновенно высохли.
— Будет лучше, если имя Марины останется незапачканным. Вы со мной согласны?
— Да, мистер Даймонд, конечно! — Она повеселела. — Это лучше всего. Я ничего не говорить полиция о мужчинах. Это их не касается.
— О мужчинах? — переспросил Макс. — О мужчине? Вы это хотели сказать? О Владимире?
Ирина выразительно посмотрела на деньги в его руках.
Он правильно истолковал этот взгляд. Ирина имела в виду, что у Марины был не один мужчина, но больше она ничего не скажет, пока не получит еще денег.
Одно он уже знал наверняка: Ирина действительно его бывшая теща.
Деймон пришел на площадку, никто из группы не возражал.
— Этот парень в тебя втюрился, — уверенно заключил Тедди.
— Он женат, — ответила Либерти.
— И все равно он в тебя влюблен.
— Да нет же! — возразила она как можно более беспечно. Она не хотела, чтобы кто-нибудь догадался о ее чувствах. — Просто потрахаться захотел.
— Но это он мог и в Нью-Йорке сделать? — заметил Тедди, возясь с ее волосами.
— Это уж наверняка. Только не со мной.
— А он красавчик! — восхищенно проговорил Куинн, вступая в разговор. — Столичная штучка. И какой деловой! Я тащусь от таких. Настоящие мужики!
— Может, тогда ты с ним и переспишь? — сухо предложила Либерти.
— Хотелось бы! — ответил Куинн. — Но, боюсь, мне, старику, тут ничего не обломится.
Либерти не удержалась от улыбки. Работать с ребятами Чипа было интересно, к тому же они оказались большими хохмачами — не работа, а сплошное веселье. Прибавьте сюда волнение от присутствия Деймона, ведь, как она ни старалась, а с каждой новой встречей влюблялась в него все сильней.
Накануне в ресторане он всех обворожил. Потом была эта прогулка по пляжу, которая — она готова была признать — получилась волшебной. А в завершение после первых натянутых минут он сумел подружиться и с Тони А. И до двух часов они все сидели в вестибюле отеля и говорили, говорили, говорили… После чего она откланялась и оставила Деймона в обществе Тони и Гектора.
В среду в шесть часов утра она уже была на ногах, и визажисты тут же принялась осаждать ее вопросами о Деймоне.
«Он тебе нравится? Что он тут делает? Надолго прилетел? А правда он очень богат? Он специально прилетел тебя повидать? Ты летала на его самолете? Ты с ним спала? ОН ТЕБЕ НРАВИТСЯ?»
Да! Он ей нравится! Только признавать это она не собиралась и потому напустила на себя независимый вид и даже не спросила Деймона, заявившегося на съемку в три часа, чем он занимался с утра. А ее так и подмывало спросить, не припас ли он себе хорошенькую девочку в «Беверли Хиллз» — как Паркер? Или так: раз она не запрыгивает к нему в постель, то не присматривает ли он ей замену? В чем в чем, а в хорошеньких женщинах в Лос-Анджелесе недостатка нет. Она видела, как они подъезжают к отелю в своих «Мерседесах», «бумерах» и мужниных «Хаммерах». Все свеженькие, прямо светятся, с безупречно уложенными белокурыми волосами, идеальным маникюром, стройными фигурками и приятным легким загаром.
Деймон в ее сторону даже не смотрел. Он небрежно сообщил окружающим, что проспал до часу, принял ванну и прошелся по магазинам.
— Что-нибудь интересное купил? — полюбопытствовал Тедди. — Может, кожаное?