— Кто-нибудь еще в квартире есть? — спросил один, оглядываясь по сторонам. Рука его лежала на рукоятке пистолета.
— Нет… Я сам только что пришел.
— Где тело?
— Со мной была дочка… и нянька… Мы вошли и обнаружили ее.
— Кого вы обнаружили?
— Мою бывшую жену.
— Где она?
— В спальне. — Он махнул рукой.
— О'кей, сэр. Сейчас подъедет детектив, — пообещал полицейский. — Ничего здесь не трогайте. Лучше будет, если вы сядете где-нибудь в гостиной и подождете.
Именно так он и поступил. От шока он бы ничего другого и не мог делать.
Где-то в голове вертелась мысль, что надо позвонить адвокату. Но зачем? Он ни в чем не виноват. Однако во всех криминальных репортажах и кинодетективах муж всегда оказывается главным подозреваемым.
Чертовщина! Какой сумбур в голове! Это смешно. Он же вошел в квартиру вместе с Лулу и ее нянькой. Кто его в чем заподозрит?
А кроме того, он знает, кто это сделал. Владимир. В этом нет никакого сомнения. Владимир Бушков убил Марину. Никто ведь не знает, что между ними на самом деле было?
Макс уставился на тучного детектива-мексиканца. Противные маленькие усики и кривые передние зубы. В очках, а пиджак для такого брюха явно тесноват.
— Я вас слушаю, детектив, — отозвался Макс, стараясь собраться. — Я в шоке.
— Это понятно, мистер Даймонд. — Детектив Родригес достал видавший виды блокнот и карандаш. — Однако, как вы, я уверен, понимаете, я вынужден задать кое-какие вопросы.
— Расскажу, что знаю, — пообещал Макс, пытаясь привести в порядок мысли. — Много не обещаю, поскольку мы с миссис Даймонд разведены. Были разведены.
— Полюбовно?
— Не понял? — Макс напрягся.
— Вы ссорились? У вас были проблемы?
— Нет.
— Вы уверены?
— Да, уверен.
— Так… — Детектив что-то черкнул в блокноте. — А не было ли у бывшей миссис Даймонд врагов? — спросил тот, продолжая писать.
— Не думаю. Во всяком случае, я о них не знаю.
— Она ни с кем не встречалась?
— Почему вы меня об этом спрашиваете?
— А вдруг вы в курсе?
— Нет, я не в курсе.
— Где вы были вчера вечером?
— На званом ужине. На его репетиции, если точнее.
— Репетиции чего?
— Репетиции свадьбы, — медленно проговорил Макс. — У меня скоро свадьба.
— Да? — Детектив Родригес еще быстрее заводил карандашом. — Надо полагать, ваша бывшая жена была от этого не в восторге?
— Какое отношение к делу имеет моя скорая свадьба?
— Как знать, как знать… — загадочно изрек Родригес. — А скажите-ка, мистер Даймонд, в котором часу вы уехали с этого… с этой репетиции?
Макс нахмурился. Ему не нравилось, как развивается дело.
— Не лучше ли мне позвонить своему адвокату, детектив? — спросил он.
— Я не знаю, — ответил тот и смерил его долгим взглядом. — А вы как думаете?
— Идем. Я быстренько приму душ, и поедем, — сказал Крис, выходя из спортзала. — К папочке опаздывать нельзя.
— Жаль, что ты меня не предупредил, что пойдешь качаться, — заметил Джет. — Я бы не стоял, как дурак, а тоже размялся.
— Что же не размялся?
— Форма неподходящая.
— Ну, одолжил бы что-нибудь, — сказал Крис. — У них тут наверняка прокат есть.
— Да ладно, куда приятнее было за тобой наблюдать, — ответил Джет. В этот момент из подъехавшего лифта вышла очаровательная блондинка, но он даже глазом не повел. — Для адвоката ты прилично накачан. Как это тебе удается?
— У меня раньше был собственный тренажерный зал — до того, как мой дом накрыл оползень.
— Как раз хотел спросить: что собираешься делать?
— Буду разбираться, когда в Лос-Анджелес вернусь. Я даже толком не знаю, что покрывает страховка. Если она вообще что-то покрывает.
— Черт, старик, вот беда-то! — посочувствовал Джет.
— Обо мне не беспокойся, у тебя своих проблем хватает.
— Лучше не напоминай, — поморщился Джет.
— От этого не спрячешься, — заметил Крис. — Ты должен решить, как выходить из ситуации.
— Ты прав, — угрюмо согласился Джет. — Я не могу делать вид, что ничего не случилось, а Эми не может делать вид, что меня не существует.
— Выработал уже форму общения?
— Что-нибудь придумаем.
Легко сказать. Что тут придумаешь? Он чувствовал себя беспомощным.
У Криса зазвонил мобильный телефон. Звонила Верди, она возбужденно сообщила, что все в порядке и свадьба состоится.
Кто бы сомневался!
Они подошли к «люксу», там уже убиралась горничная.
— Пять минут, — попросил Крис, суя ей двадцатку. — И мы уйдем.
Он наскоро принял душ, оделся и вышел в гостиную к Джету.
— Не уверен, что готов видеть старого хрыча, — сказал он и опрокинул стакан апельсинового сока из заказанного в номер завтрака. — Что он нам может сказать? Что не собирается нам оставлять ни гроша? Дескать, не обязан?
— Ну, кому-то он же должен оставить свои бабки, — заметил Джет, кусая яблоко. — Миллиардер, как-никак. На благотворительные цели он не даст — жаба задушит, а то, что он всех ненавидит, мы знаем.
— И нас в том числе, — напомнил Крис.
— А с чего ты вообще взял, что речь пойдет о деньгах? Вдруг это…
— Вдруг это — что? — перебил Крис. — В его извращенном сознании деньги — это единственный оставшийся у него рычаг воздействия на нас. И знаешь, что я тебе скажу? Я скорей соглашусь остаться без гроша, чем у него о чем-то просить.
— Ты сегодня рано, — заметил Найджел, когда Эми вошла в кабинет. — Тебе уже звонила мама. Должен предупредить: судя по голосу, она вышла на тропу войны.
— Опять! — застонала Эми.
— Представь себе, — ехидно отозвался Найджел. — Где ты была? Она говорит, утром три раза звонила тебе домой и никого не застала.
— Я заезжала в больницу навестить Тину.
— И как там наша молодая мамаша?
— У нее все отлично, малыш очаровательный, Брэд на седьмом небе.
— Я так понимаю, вы вчера в больницу вовремя поспели?
— В самый раз.
— Ну, слава богу! А то мне уже рисовалось, как ты принимаешь у Тины роды прямо у Макса в машине.