И вот теперь он будет снимать ее на пляже в Лос-Анджелесе, прислонившейся к пальме, в юбке-парео и крохотном бюстье какой-нибудь экзотической расцветки, с намазанным маслом телом, со знойным макияжем и распущенными волосами. Ах…
Либерти проснулась задолго до шести и сразу бросилась к окну. Куда хватает глаз — белый песок, океан, живописные группы пальм, высокое синее небо. Дорожка для бега и другая — для велосипедистов, причем и на той и на другой уже полно людей. Вот это да! Просто рай какой-то. Она по-прежнему не верила, что это происходит с ней. И все так неожиданно!
Она позировала перед объективом, а вся команда стояла на изготовку и следила за каждым ее движением. Команда состояла из Куина, визажиста высшего класса, стройного темнокожего парня с обесцвеченными бровями и волосами до плеч, Тедди, одного из лучших лос-анджелесских парикмахеров, и Умы, стилистки, работающей со всеми знаменитостями и славящейся своим умением не упустить ни одной детали. Эта дружелюбная троица два часа трудилась над ней, пока Чип не одобрил их усилия.
Команда самого Чипа состояла из двух энергичных помощников и одного посыльного. Еще была группа, ответственная за питание на площадке — чуть дальше на берегу под навесом стоял накрытый стол.
Чип продумал все, чтобы создать нужную атмосферу, даже установил динамики, из которых лилась чувственная бразильская музыка.
В первый момент Либерти чувствовала себя раздетой и зажатой, но постепенно раскрепостилась. Чип ее всячески подбадривал, а когда увидел, что она внутренне готова, показал ей несколько кадров, снятых «Полароидом». Либерти пришла в восторг — неужели это она?
После этого все пошло как по маслу, и она с легкостью принимала соблазнительные позы, так, будто делала это уже сто раз.
— Давай же! Еще чуточку! Улыбнись! — покрикивал Чип. — Выглядишь супер! Так, хорошо. Еще! И еще!
К середине дня она окончательно уверовала в себя. Объявили перерыв. «Команда» дружно бросилась к Либерти. Ума накинула ей на плечи махровый халат, а Тедди объявил, что для следующей сессии все должно быть совершенно по-другому, так что поесть придется наспех, чтобы осталось время на грим.
До чего же здорово! Либерти была на седьмом небе от счастья.
Адреналин бурлил. Вчера она даже уснула в одежде. Только прилегла — и как провалилась. Никому она так и не позвонила и теперь мучилась угрызениями совести, ведь она, вслед за Синди, подвела Мэнни с Голдой. Нечестно оставлять их сразу без двух официанток, да еще без объяснений.
Но что она могла сделать? Она будто попала на скорый поезд и никак не может сойти. Да и не хочет. Вот это путешествие!
Ланч под шелестящими листьями пальмы был еще одним открытием. Омар и креветки, разные салаты, хлеб на любой вкус, вино и музыка. Тетя Арета чувствовала бы себя в раю.
Посыльный принес Чипу «Нью-Йорк пост», и тот сразу стал читать спортивные страницы. Либерти скользнула глазом по заголовку на первой полосе:
«ЗВЕРСКОЕ УБИЙСТВО НА МАНХЭТТЕНЕ!
ЗАРЕЗАНА СВЕТСКАЯ ЛЬВИЦА.
МАРИНА ДАЙМОНД УБИТА В СВОЕЙ ПОСТЕЛИ».
Так вот оно что! Теперь понятно, зачем Дайан ей названивала.
— Можно позвонить с твоего телефона? — спросила она у Тэдди. — Мне надо с мамой поговорить.
Макс сидел на кухне и просматривал газеты. Они пестрели заголовками Куда более страшными, чем он мог себе представить. «ЗАРЕЗАНА СВЕТСКАЯ ЛЬВИЦА!» — вопила «Нью-Йорк пост». «СВЕТСКУЮ КРАСАВИЦУ ШЕСТЬ РАЗ ПЫРНУЛИ НОЖОМ» — красовалось на первой полосе «Дейли ньюс». Даже «Нью-Йорк тайме» и «Уолл-стрит джорнел» поместили заметки об убийстве на первых полосах. Фотографий тоже было с избытком, в основном — Марина на разных светских мероприятиях и несколько снимков вместе с Максом. Была даже фотография ее и Лулу на теннисном турнире в Саутгэмптоне.
— Черт бы их побрал! — возмутился Макс. — Неужели обязательно впутывать ребенка?
Тут он вспомнил, что еще не позвонил Эми. Накануне вечером он так увлекся разбором обнаруженных бумаг, что совсем забыл про Эми и Лулу.
Он набрал номер.
— Извини меня, солнышко, я вчера так замотался — должно быть, отключился незаметно для себя. У вас там все в порядке? Джет еще у тебя?
— Нет, — ответила Эми, — он уехал, как только Лулу заснула.
— В каком она сегодня настроении?
— Капризничает. Просится к тебе. И я ее понимаю. Вчера она пережила большое потрясение, и сейчас ей нужен только ты.
— В данный момент это вряд ли возможно, — уклончиво ответил Макс. Он не представлял, что ему сейчас делать с дочкой.
— Макс, я для нее практически чужой человек, — продолжала Эми. — Неужели нет способа уговорить няню вернуться?
— Она уже улетела в Англию, — вздохнул Макс.
— Как бы то ни было, ей нужен человек, с которым она будет чувствовать себя в безопасности.
— Думаешь, я этого не понимаю?
— А у Марины не было какой-нибудь близкой подруги? Которая могла бы взять Лулу к себе?
— Нет, — отрезал Макс. — И давай не будем об этом.
— И что ты собираешься делать?
— Приеду и сам ее заберу.
— Это было бы самое лучшее.
— Эми, — предупредил Макс, — ни в коем случае не показывай ей газеты. Это ужас, что они пишут.
— Не волнуйся, я понимаю.
— Я тут подумал, может, нам на выходные уехать в Саутгэмптон? В загородный дом твоей мамы? Подальше от злых языков.
— Это вряд ли получится, — сказала Эми, представляя себе реакцию Нэнси.
— Почему?
— Все не так просто… — замялась Эми. — Макс, нам надо поговорить. Моя мама в ужасном состоянии.
— А с ней-то что такое?
— Она хочет, чтобы мы… отложили свадьбу.
— Фу ты, совсем из головы вон. Да… Учитывая обстоятельства, наверное, так и придется.
— Да, это было бы правильно.
— Нэнси тебя, наверное, достала?
— Да уж, — согласилась Эми и прикрыла трубку ладонью. — Вообще-то… она требует больше этого.
— Больше чего? — насторожился Макс.
— Больше отсрочки. Она считает, что я должна вернуть тебе кольцо.
— Что?!
— Я понимаю, это нелепо, я бы и не подумала этого делать, но она настаивает.
— Вот стерва! — не сдержался он. — Прости, я не хотел ее обидеть!
— Да нет же, ты прав.
— И что ты ей ответила?
— Что ни под каким видом не разорву помолвку.