– Руперт, – огрызнулась Рафаэлла. – Мне плевать на то, что тебе скучно, мы с Одилью почти не видимся. Так что пойди и поскучай в другом месте.
– Да, – согласилась Одиль. – Почему бы тебе не почитать «Нэшэ-нал джэогрэфик»?
– Этот журнал давно никто не читает, особенно, когда в собственном доме можно живьем увидеть такую юную белую грудь.
– Отвали, Эгертон, – повторила Рафаэлла и грубым жестом показала ему на дверь.
– Да… А я хотел пригласить вас вечерком в Лондон, – словно невзначай сказал он, поднялся и направился к двери. – Ну, если вы настаиваете, чтобы я ушел… – он задержался, ожидая ответа.
– Правда? – подозрительно спросила Рафаэлла, так как Руперт был горазд на розыгрыши.
– Я не делаю предложений просто так, – возмутился он.
– А вот и делаешь, – заспорила Рафаэлла.
– Никогда.
– Дети, – прервала Одиль, – давайте не будем терять время на споры. Вечер в Лондоне – это прекрасно, и мы отвечаем да, Руперт, да, да, да.
Рафаэлла любила ездить в Лондон, хотя обычно она бывала там с матерью и днем. Они обедали, ходили за покупками, а потом наслаждались прекрасным чаем. Иногда лорд Эгертон приезжал встретить их, и тогда вся семья обедала в его любимом ресторане «Уиллаз» на Олд Комптон-стрит, где Рафаэлла всегда заказывала салат с крабами.
Пару раз она прогуляла школу, садилась на поезд и с подружкой съездила в Лондон. Они бродили по Кингзроуд, разглядывая богатые витрины, разряженных панков с пурпурно-зелеными волосами и невероятной косметикой. Девочки выглядели, как и положено дочерям высокопоставленных аристократических родителей: костюмы, жемчуг и скромные туфли от Гуччи.
Потом они шли разглядывать пластинки и оставались там часами.
Руперт знал совсем другой Лондон. Он повел их в «Сан-Лоренцо», итальянский ресторан, где всех знал.
Его владелица Мара встретила компанию тепло и дружелюбно.
– Ты что, предпочитаешь молоденьких, Руперт? – подмигивая, сказала она.
– Это моя сестра, Мара, – пожурил он. – Рафаэлла, поздоровайся с великой Марой. Она правит здесь железной рукой. Мы все боимся ее.
Рафаэлла неловко пожала руку.
– Откуда у тебя сестра, Эгертон? – с хитрой улыбкой спросил высокий молодой мужчина. – С каких это пор?
– С тех пор, как мой отец женился, – ответил Руперт. – Рафаэлла, это Эдди Мейфэа. Он очень противный и общается с темными личностями. Эдди, позволь представить тебе Одиль Роне. Но держись от нее подальше, когда-нибудь я женюсь на этой девушке.
Рафаэлла и Одиль обменялись удивленными взглядами.
– А я разве не говорил тебе об этом? – подмигнул Руперт Одиль. – Наверное, просто забыл.
На ужин они ели грибной салат и спагетти с креветками, а потом вкуснейший десерт. Рафаэлла заметила двух голливудских кинозвезд, теннисиста с мировой известностью, несколько английских актеров и Дела Делгардо, солиста группы «Найтмеаз».
– Мне кажется, я во сне, – прошептала она Одиль. – Правда, Делгардо потрясающий?
– Урод, – скривилась Одиль. – А зубы!
– Какая разница, все остальное в нем прекрасно!
– А ты откуда знаешь?
– У меня богатое воображение. Одиль скорчила гримаску и сказала:
– Он такой старый! Ему, наверное, уже тридцать.
– Это еще не старый.
– Он уже одной ногой в могиле, дорогая.
Иногда даже лучшие друзья действуют на нервы, и Рафаэлла метнула на Одиль злобный взгляд.
После обеда у их столика появился Эдди Мейфэа.
– Мы идем в «Аннабель», – сказал он. – Может, присоединитесь?
– А можно? – в унисон спросили Рафаэлла и Одиль и просительно посмотрели на Руперта.
– Не знаю, – неуверенно покачал он головой. – Наверное, девочек нужно отвезти домой.
– Зачем? – взволнованно спросила Рафаэлла. Ей очень понравился Эдди и страшно хотелось провести с ним вечер. – Родители уехали на выходные. Нас никто не ждет.
– Это так, – согласился он.
– Ну и? – молили девочки.
– Ладно, – решился Руперт. – Но обещайте не тратить много денег, у меня ограниченные запасы.
Ничего похожего на «Аннабель» Рафаэлла никогда не видела. Это был фешенебельный ночной клуб, в котором исполнялась музыка «Битлзов», Девида Боуи, Ареты Франклин, Джефферсона Лионакра, Герри Глиттера, Оливии Ньютон-Джон, Дела Делгардо и «Найтмеаз». Их записи транслировались через усилители, установленные над танцевальной площадкой.
– Ой, как я обожаю дискотеки! – довольно воскликнула Одиль.—
Я была там в Париже. Мама водила меня отпраздновать пятнадцатилетие.
Руперт поднял брови, словно изумляясь молодости своих спутниц.
– Ради Бога, – шикнул он, – если спросят, то скажите, что вам восемнадцать.
– Конечно, Руперт, – мгновенно согласилась Одиль.
– А мне двадцать один, – с хитрецой добавил он. Рафаэлла кивнула, глазами пожирая танцующих.
– А сколько лет Эдди? – невинно спросила она.
– Он слишком стар для тебя, – отпарировал Руперт.
Они присоединились к Эдди Мейфэа и его друзьям. Девушки, сидевшие за столом, напоминали панков, которых Рафаэлла видела на Кингзроуд. Хорошо, что она надела короткую черную юбку и белую водолазку. Так она не похожа на других и кажется значительно старше своих пятнадцати лет.
– Как насчет шампанского? – предложил Эдди, наполняя бокал Рафаэллы шипучей жидкостью.
Она решила, что понравилась этому парню, и моментально заволновалась. Руперт сидел дальше за столом с Одиль, и никто не мешал. Рафаэлла спокойно сделала глоток. Как вкусно!
– Выпей! Вот молодец, – просил Эдди и не отрывал от нее глаз. Рафаэлла внимательно разглядывала его лицо. Красивые черты, чуть запавшие щеки, светло-каштановые волосы, уже слегка отросшие. На нем были синий блайзер, белая рубашка, черные брюки и галстук в сине-красную полоску. Наверное, парень лишь на пару лет старше Руперта.
– Послушай, Эдди, – вмешалась одна из панков, сидевшая рядом с ним. – Пойдем, сбацаем.
– Извини, Фиона, я обещал танец Рафаэлле. Фиона тут же надулась:
– Черт, а я тащусь по «Ху».
Рафаэлла чуть сдержала смех. Вряд ли эта Фиона любит что-нибудь, кроме прогулок по провинции с огромным Лабрадором.
– Чему ты улыбаешься? – заинтересованно спросил Эдди.
– Так просто.
Он взял ее за руку и поднялся:
– Потанцуем?
– Я обожаю «Ху», – передразнила она соперницу.
– Да ладно, ладно, – успокоил он с удивленной улыбкой.