— Спасибо, — поднялась Эми.

На улице она пару кварталов прошла пешком, остановила такси и велела ехать в больницу. Она надеялась, что Брэда там уже не застанет.

Может, в конце концов удастся поговорить с Тиной без свидетелей.

Возле дома Макса сгрудилась пресса: стояли несколько передвижных телевизионных станций, толпились съемочные группы во главе с репортерами прямого эфира, а фотографы занимали ключевые позиции, готовясь снимать героев страшного сюжета.

— Опусти голову и не останавливайся, — проинструктировал Крис. — Они нас не знают. А полезут с вопросами — мы не в курсе.

— Понял, — кивнул Джет.

Крис расплатился с таксистом, и они предприняли марш-бросок в подъезд.

Их остановил услужливый портье.

— Вы к кому, господа? — спросил он.

— К Максу Даймонду, — сообщил Крис. — Скажите ему, его братья приехали.

Портье позвонил Максу в квартиру, после чего проводил их к лифту.

— Пентхаус, — уточнил он.

— Как думаешь, что она еще нам собиралась сказать, леди Джейн? — спросил Джет в лифте.

— Да бог ее знает. Но она явно что-то знает и хочет, чтоб мы услышали это от нее.

— Как тебе понравилось его появление с двумя этими девками? Они из тех, что были у Макса на мальчишнике. — Джет раскурил сигарету и глубоко затянулся. — Ну и сценка!

— А главная фишка знаешь в чем? — сказал Крис. — Рыжая — это как раз та, что сперла у меня часы.

— Та, что записку тебе оставила?

— Вот именно.

— Вот это номер!

Макс ждал их у лифта. Он обнял братьев.

— Спасибо, что приехали, — сказал он. Вид у него был удрученный.

— Ты, главное, так близко к сердцу не принимай, — посоветовал Крис, похлопывая брата по плечу. — Давай рассказывай, что произошло.

— Пойдемте в комнату, — устало произнес Макс. — Мне, кажется, выпить не помешает.

Приехав в клинику во второй раз за день, Эми обнаружила в палате Тины массу букетов, разноцветных шаров и подарков для малыша. Брэда, слава богу, не было.

При виде подруги у Тины заблестели глаза.

— Вот, пытаюсь его покормить, — пожаловалась она, держа у груди малыша Брэда. — Знаешь, оказывается, все не так просто, как нас пытаются убедить.

— Верю, — согласилась с подругой Эми, перебирая визитки, присланные с цветами. Естественно, среди них была и элегантная ваза с разноцветными розами от Нэнси. Ее мама гордилась тем, что в любых ситуациях соблюдает светские приличия.

— Как хорошо, что ты здесь! — радовалась Тина. — Я чувствовала, что ты еще приедешь. Ну давай, рассказывай, пока никого нет.

— Ты только представь себе — мой таинственный незнакомец оказался братом Макса, — начала Эми, устраиваясь на краешке кровати.

— Кошмар! Я до сих пор поверить не могу в такое совпадение. Просто невероятно!

— Вот именно, — обреченно согласилась Эми. — А теперь скажи: что мне делать?

— А что ты можешь поделать? Просто не представляю!

— Ну, спасибо, Тина, ты мне очень помогла, — сказала Эми. — Мне что, делать вид, что ничего не было? Что мы с ним не лежали в одной постели и у нас не было фантастического секса?

— Может, тебе стоит с ним поговорить? — предположила Тина. — Только если он сам не начинает этот разговор, тебе первой как-то неудобно…

— А ничего другого мне не остается! — возразила Эми.

— Ну и как ты думаешь это сделать?

— Пока не знаю, — жалобно произнесла Эми. Тут у нее зазвонил телефон. — Голова кругом идет, — добавила она и посмотрела на определитель. — Это мама. — Она скривилась. — Не стану отвечать.

— Почему?

— Сама знаешь. Начнет меня отчитывать, что я вчера уехала.

— Да что ты! Не может быть, чтобы она злилась, — успокоила Тина и жестом показала на букет. — Посмотри, какие она мне красивые розы прислала.

— Моя мама всегда следует этикету. Я свою мамочку знаю, она наверняка на меня злится.

Почти тут же зазвонил телефон на тумбочке у Тины. Она сняла трубку.

— Привет, Брэд, — сказала она, с нежностью глядя на малыша. — Брэд-младший чувствует себя хорошо. Мне даже кажется, он по тебе соскучился. Он такой красавчик, и реснички у него длиннее стали. Как и кое-что еще… — Она замолчала, а потом торопливо сказала: — Эми, быстро включай телевизор! Найди Си-эн-эн.

— Зачем?

— Делай, что говорят!

По всем новостным каналам шли репортажи об убийстве Марины.

Глава 46

Деймон держал ее лицо в ладонях и целовал с неведомым ей прежде жаром. Не все мужчины умеют целоваться. Деймон определенно был на высоте.

Либерти закрыла глаза и позволила себе плыть по течению.

Как это возможно? Как получилось, что она дала втянуть себя в эту авантюру? И куда это все ее заведет? Деймон женат, он несвободен. Он не для нее.

И все же… В его объятиях у нее начинала кружиться голова, и она ничего не могла с этим поделать. Его губы сводили ее с ума, язык хозяйничал у нее во рту, а руки пустились в чувственные изыскания.

Потребовалась вся сила воли, но каким-то чудом Либерти удалось отстраниться.

— Что? — в нетерпении спросил он.

— У вас есть жена, — напомнила она.

— Ты что-то имеешь против брака?

— Нет.

— Послушай, я бы, конечно, мог напеть, что жена меня совсем не понимает, — произнес он, томно улыбаясь. — Но, если честно, она меня прекрасно понимает. У нас с ней уговор.

— Меня это не…

Не давая договорить, он снова бросился ее целовать, а руки настойчиво продолжали пробираться ей под свитер.

О боже! Зачем это все, зачем? Уговор, не уговор — он все равно принадлежит другой женщине, а делиться завоеванным Либерти ни с кем не собиралась.

Она прибыла к нему в контору ровно в половине седьмого, хотя для этого пришлось поспешить. После вторых съемок она успела заскочить домой и наскоро переодеться. Надела мягкий белый свитер, свободные темно-коричневые брюки-карго и коричневые сапоги с мехом. Специально не стала надевать ничего провокационного. Даже волосы затянула в хвост и нацепила темные очки, купленные по случаю за десять баксов в ларьке. Точная копия очков от Шанель, и вид крутой, хоть и ясно, что дольше суток не прослужат.

— Привет, ЛЛ, — поднялся Деймон ей навстречу и обнял. — Хорошо выглядишь!

Здравствуйте, — ответила она, вдыхая аромат его лосьона и оглядываясь по сторонам: стены кабинета были увешаны золотыми дисками и дипломами, а на стеллажах стояли наградные статуэтки, в том числе несколько «Грэмми» и куча всяких менее престижных. На огромном столе с прозрачной столешницей стояло в серебряной рамке фото его жены, принцессы Ташмир.