— Алекс, он — жуткий тип. Ему нужно от девушек только одно, а добившись своего, он их сразу бросает.
Я не могла понять, откуда Мэдди это известно. Ведь почти весь год она проучилась вместе со мной в школе. Да и потом, если Майклу нужно от меня только одно, то почему бы ему это не получить?
Мы проговорили с Мэдди почти всю ночь и пришли к выводу, что лучше всего будет, если я сумею пробудить в Майкле ревность.
— Мне кажется, что ты ему нравишься, — сказала Мэдди. — Хотя не похоже, чтобы он видел в тебе возможную подружку. Как-никак мы ведь выросли вместе.
— Он до сих пор думает, что я все еще ребенок, — вздохнула я. — Во всяком случае, он так сказал.
— Что ж, значит, нужно доказать ему, что ты уже зрелая и желанная женщина.
Глаза Мэдди сияли, она обожала что-нибудь устраивать.
— Слушай внимательно. Завтра я заманю к нам Майкла, а вечером, когда Тони заедет за нами, ты выскочишь к нему — радостная и взволнованная. С Майклом же держись похолоднее, словно он тебе совсем безразличен.
— А в чем я должна выскочить? Мне и надеть-то нечего.
Мы перерыли весь мой гардероб и обнаружили единственную мало-мальски романтическую вещь — териленовый халатик с оборочками.
— Как раз то, что надо! — воскликнула Мэдди. — Нацепишь ремешок, и никто не поймет, в чем дело.
Я облачилась в халатик — с ремешком и туфельками он и впрямь смотрелся неплохо. Я решила, что пойду в нем, и мы наконец легли в три часа ночи, вымотанные до предела.
На следующее утро Мэдди позвонила Майклу. В двенадцать, чтобы быть точнее, — мы обе проспали.
— Майкл, спасай! — заныла Мэдди. — У нас такое горе, я пережгла пробки, и теперь мы остались без телевизора. И в ванне затычка застряла — ни туда, ни сюда;
— Ну вот еще, — в сердцах сплюнул Майкл (я подслушивала по параллельному аппарату). — Ладно, умоюсь и приеду.
— Ой, нам нужно сейчас выскочить в одно место. Ты не сможешь приехать к семи?
— К семи? А куда вы, черт возьми, собрались?
— Повидаться с папой Алекс. Значит, в семь?
— Ладно. Только на ужин я вас не приглашу, если вы на это рассчитываете. У меня свидание.
— Вот и чудненько, — пропела Мэдди и, радостно хихикая, повесила трубку. — Все в порядке! — провозгласила она. — Можешь теперь брать его тепленьким.
Весь день мы тщательно готовились. Я вымыла волосы, и Мэдди накрутила мне их. Я выстирала халатик, Мэдди отутюжила его. Пообедали мы сандвичами с ветчиной, а на полдник слопали по груше и выпили чай со сливками. Потом вволю напились кока-колы. Какое все-таки блаженство, когда можно делать все, что душа пожелает!
Когда Пришел Майкл, я была еще в бигуди и подводила глаза, запершись в спальне. Из-за звонка в дверь рука дрогнула, линия пошла вкось, и пришлось начинать все сначала.
Мэдди успела уже одеться и накраситься, так что пообещала подержать Майкла до прихода Тони. По нашему сценарию я должна была оставаться в спальне до того, как появится Тони, и лишь тогда выпорхнуть ему навстречу, не обращая внимания на Майкла.
Надеюсь, Мэдди, зная характер брата, правильно все рассчитала. Лишь бы он не подумал, что я какая-нибудь задавака или что-то в этом роде.
Было уже восемь часов. Я едва успела покончить с макияжем, как в дверь позвонили. Медленно, как было условленно, я досчитала до шестидесяти (мне казалось, что это шесть тысяч и шестьдесят!) и выскочила в гостиную (сердце мое колотилось так громко, что, кажется, всем было слышно!).
Майкл развалился в кресле.
— Меня не берут, — захныкала Мадлен. — Тони говорит, что пытался замолвить за меня словечко, но ничего не вышло.
— Ой, как обидно! — невольно вырвалось у меня. Без Мэдди мне сразу расхотелось идти.
— Извините, девушки, — произнес Тони, — так уж получилось. Пойдемте, а то опоздаем.
Я посмотрела на Майкла. Неужели он вот так просто отпустит меня на вечеринку к поп-звезде, да еще в компании с практически незнакомым парнем? Неужели даже рта не раскроет? Похоже, что так.
— До свидания, — попрощалась я. Мадлен улыбнулась, чуть натянуто, а Майкл сказал:
— Не забудь попросить у него автограф!
У Тони оказалась прелестная машина. Да и сам он был со мной очень мил. Не пойму только почему. Скорее всего — из-за папочки. Многие пытаются мне угодить, когда узнают про него. Ведь всем известно, насколько он богат.
Мамочка в таких случаях всегда повторяет: «Богатство вовсе не возвышает тебя над другими и не означает, что ты лучше их».
Тони для начала пригласил меня в «Хилтон». Мне там понравилось. Я пила шампанское. Тони, оказывается, довольно известная личность. Он шутил с барменом и то и дело здоровался с посетителями. Он забавный, и мне приятно с ним. Жаль, что Майкл не такой.
Мне кажется, что Тони нравится девушкам. У него красивые волосы — черные, вьющиеся, — и все-таки он не в моем вкусе. Как, впрочем, и я не в его. , — Нам еще не пора? — поинтересовалась я. Шампанское немного вскружило мне голову, и я развеселилась. Захотелось выкинуть Майкла из головы и просто хорошо провести время.
Когда мы поднялись из-за столика, Тони взял меня за руку. А когда подошли к лифту, он и вовсе поразил меня. Ни с того ни с сего вдруг брякнул, что мой папа, возможно, не одобрит его поведения, и попросил не рассказывать ему ничего. Признаться, это меня смутило. Я-то, наоборот, считала, что Тони только ради папы и старается, чтобы тот был к нему благосклоннее.
Я согласилась, продолжая недоумевать, почему все-таки он позвал на вечеринку именно меня.
У Стива Скотта мне очень понравилось. Мы пришли первыми, и Стив открыл нам дверь почти совершенно голый. Потом он со своей девушкой ушел одеваться, а Тони налил мне что-то в рюмку. Не знаю, что он мне дал, но вкус был просто омерзительный. Тем не менее я все выпила.
Тони был очень мил, весь вечер не отходил от меня ни на шаг, и я веселилась как никогда. Мне было легко и беззаботно. Я чувствовала, что могу болтать со всеми подряд. Я даже знала, что сказала бы Майклу, окажись он рядом.
Стив Скотт — просто очарование. Пока Тони наливал мне очередную рюмку, он подсел на подлокотник моего кресла и сказал:
— Держу пари, что вы никогда еще этого не пробовали.
— Чего именно? — спросила я, восторженно улыбаясь.
— О, святая невинность! — расхохотался он. — Я мог бы вас кое-чему научить. Ох, и полетали бы мы с вами!
Но тут вернулся Тони, и Стив спросил у него:
— Что это за милая киска?
— Лапы прочь, Казанова! — ответил Тони. Потом пришла подружка Тони и принялась на него орать, а я сидела и потягивала этот ужасный напиток. Должно быть, уже пятую рюмку. Стив спросил: