– Уверена?
«Нет. Не уверена. Почему, черт подери, ты не остановишь меня?»
– Само собой, уверена.
– Тогда в путь.
– Люблю я гостиницы, – сказала Шарлин, подпрыгивая вверх-вниз на кровати необъятных размеров.
– Мне нужно было удрать из дома, – устало объяснил Мак. – Эти дети способны кого угодно довести до белого каления. Они хвостом ходят за мной и постоянно о чем-то просят.
Шарлин соблазнительно выгнулась.
– Ты уделяешь им слишком много времени.
– Не больше, чем ты уделяешь своей дочери.
– По крайней мере она этого заслуживает.
– Шарлин, у тебя память девичья. Милая, невинная Сюзи привела в наш дом торговца наркотиками.
– Она же не Знала!
– Чушь собачья!
– Мы же не собираемся ссориться, правда? – Шарлин погладила его по щеке.
– Только не в такой тяжелый день, – угрюмо пробурчал он.
– Что, милый, тебе очень худо? – пробормотала она.
Ее рука скользнула ниже, проникнув под сорочку.
– Даже не представляешь, до какой степени… Она коснулась его груди.
– Не хочешь со мной поделиться? Может, я смогу помочь?
Боже, что эта женщина с ним делает…
– Это длинная история, – отмахнулся он. Она расстегнула ремень на его брюках.
– А я благодарная слушательница.
– Когда хочешь такой быть.
– Сейчас я этого хочу.
Он закрыл глаза, и реальность куда-то исчезла.
Опытные руки Шарлин ласкали его, потом к ним присоединился ее еще более опытный рот, и все остальное потеряло всякий смысл.
– Ты витаешь в облаках, – сказал Чарли.
– Вовсе нет, – возразила Кеннеди.
– А я говорю – да.
– Ну хорошо, я действительно витаю в облаках.
– Не хочешь просветить, в чем причина?
Они сидели в «Джорджии», ресторане, который находился в Мелроузе.
Она не нашла никаких концов, которые выводили бы на Стефани Вульф или Памелу Марч. И Чарли был прав. В мыслях она была далеко. Ее угнетало отсутствие информации. Розу она тоже подключила к поиску. Они договорились побеседовать обо всем позже.
– Я размышляю о деле, над которым сейчас работаю.
– Это об убийствах? – уточнил Чарли.
– Ты откуда знаешь?
Он уставился на нее изумленными глазами.
– Эй, зеленоглазочка, как это откуда я знаю, над чем ты работаешь? Я что, по-твоему, не смотрю телевизор? Я видел твое выступление прошлым вечером. Я действительно потрясен. Ты проявила редкую твердость характера и силу духа. Знаешь, я почувствовал, что ты меня слишком возбуждаешь.
– Рада это слышать.
Официант поставил на стол напитки, два экзотических персиковых дайкири. Кроме того, Чарли заказал ром, который осушил одним глотком.
– Тебе тут нравится? – поинтересовался он, украдкой поглядывая на нее.
– Очень.
– Подожди, пока не попробуешь жареные ребрышки. Это просто амброзия.
– Я не могу ждать, – сказала она, пригубив свой напиток.
Он последовал ее примеру.
– За тебя, зеленоглазочка, – сказал он. – Бери от жизни все, чего сама хочешь.
– Все?
– Это мой жизненный принцип. Я следовал ему постоянно, и вот результат – я кинозвезда первой величины.
– Это все, чего ты добивался, Чарли? – недоуменно спросила она. – Славы?
– Зато теперь на мое лице всегда сияет улыбка.
А в сердце таится горечь, хотелось добавить ей, но она сдержалась. Свою незащищенность он прятал под маской бесшабашной удали. Но Кеннеди знала, каков он на самом деле, – она чувствовала его боль.
Но хотела ли она разделить ее, вот в чем вопрос.
Нет.
Так зачем же она здесь?
Потому что в свое время это показалось неплохой идеей.
Когда она согласилась принять приглашение Чарли, она еще не встретила Майкла Скорсини. Она ничего не могла с собой поделать – думала о нем беспрестанно. За его привлекательной внешностью скрывалось еще что-то. Что-то волнующее. И плевать на то, что этот парень итальянец. Он хорохорился, но в глубине души был очень чувствительным и ранимым человеком. И ей хотелось узнать о нем побольше.
Она не позвонила ему, потому что ее отвлекла Роза, а потом на пороге вырос Чарли. Это было даже к лучшему. Она уже раскаивалась. И хотя она всего лишь обещала с ним поужинать, кто знает, что это могло повлечь за собой?
– О ком ты думаешь? – Чарли сверлил ее взглядом. – Как его зовут? И что он такого сделал, если занимает твои мысли больше, чем я?
– Ты что, собираешься всерьез приударить за мной?
– Нет, зеленоглазая, только если ты сама этого захочешь, – сказал он, откидываясь на спинку стула. – Только если ты сама попросишь меня. Я готов к этому, но у меня такое подозрение, что ты – нет.
– Куда мы едем? – спросила Джорданна у Бобби, который гнал машин к Мелроузу.
– Я сейчас мечтаю о жареном цыпленке. Ты была в «Джорджии»?
– В штате – нет. В ресторане – да.
– И как ты, одобряешь мой выбор?
Она согласно кивнула. Было так непривычно, чтобы кто-то принимал решение вместо нее. Это было приятное разнообразие, поскольку первую скрипку всегда играла она. И в большинстве случаев она же оплачивала счета. Это было похоже на настоящее свидание, хотя она и была уверена, что Бобби ничего такого не подразумевал. Возможно, это приглашение – просто выражение признательности за то, что она составляла ему компанию в посещении его отца, и он чувствовал себя обязанным.
– Как тебе Джерри? – спросил он, не отрывая взгляда от дороги.
Ответ сразу сорвался с ее уст:
– Скотина, как ты и говорил. Бесится, потому что завидует твоему успеху. Чувствует себя лишним, а тебя – человеком, занявшим его место под солнцем.
– Ты очень проницательна.
– В этом городе отставным кинозвездам живется нелегко. Один каприз судьбы – и они фавориты, а в следующий миг – они ничто и вынуждены зарабатывать на жизнь участием в третьесортных телесериалах.
Ему определенно нравилась Джорданна. Она прямо, без обиняков, говорила все, что думает – необычное и очень ценное качество в этой городской помойке.
– Это то, что меня ждет в будущем? – спросил он, посмеиваясь.