— О боже! — застонала Лани, воздев руки к небу. — Спасите меня от этих несчастных!

— Бабуля, не беспокойся. — Майклу стало жалко старушку. — Я сделаю все, как ты захочешь.

— Нет, не сделаешь! — оборвал Винни сердито. — В знак уважения к своей покойной матери ты к этому месту в субботу и близко не подойдешь! Ты меня понял?

— Да, да, — раздраженно ответила за внука Лани. — Он понял. Если вы так ставите вопрос, я найму еще работника. Дела у нас и без того из рук вон плохо, но вам ведь наплевать на то, что мне придется платить еще за одну пару рук!

— Вот и правильно, — произнес Винни и вернулся к телевизору.

Майкл убежал к себе и захлопнул дверь. Комната у него была маленькая, но зато своя. На стене висел большой плакат с изображением Элизабет Тейлор, возлежащей в соблазнительном белом купальнике на диване с обивкой под шкуру леопарда.

Сегодня ему не нужно было черпать вдохновение в этом снимке.

Сегодня он уснет мужчиной — ведь он им наконец стал!

ГЛАВА 5

ДЭНИ. 1961

В тот день, когда у нее начались месячные, Дэни уже была готова бежать из дома. Вернее, из богом проклятого места, которое называлось ее домом. В свои тринадцать лет она была еще ребенком, хотя внешне и выглядела как молодая женщина, с цветущим телом, прозрачными золотистыми волосами, ясными голубыми глазами и прекрасными чертами лица.

— Жду не дождусь, когда этот персик наконец созреет, — говаривал ее папаша всем кому ни попадя.

— Ты давай поосторожнее, — предостерегала Дэни одна из старших сводных сестер, Эмили. — Стоит ему узнать, что у тебя началось, как он мигом явится.

— Ну уж нет! — с вызовом отвечала Дэни. — Я его и близко не подпущу.

— Ага. Посмотрим, как ты его остановишь, — говорила Эмили. — Он тебя как миленькую заставит, как и меня в свое время.

Эмили и не догадывалась, что Дэшел уже приставал к младшей. Когда она была еще совсем маленькая, он зазывал ее к себе в комнату, запирал дверь и заставлял ее трогать его за разные места.

— Когда подрастешь, мы с тобой займемся чем-то более интересным, — обещал он с развратной усмешкой.

— Ты что же, спала с ним? — запинаясь, проговорила Дэни, не выдавая собственного секрета.

— А ты как думала! — Эмили поморщилась от неприятных воспоминаний. — Он настоящая свинья.

— Какой ужас! Фу, мерзость! — Дэни поежилась от отвращения.

— Ты следующая, — проворчала Эмили.

Эмили была маленького роста, с вьющимися каштановыми волосами, плотной фигуркой и большой грудью. Ей было семнадцать, Дэни ее обожала и во всем старалась ей подражать. Только не в отношениях с отцом.

Дэшелу было уже за семьдесят, что не мешало ему пользовать всех женщин своего семейства. После злополучной смерти Люси (ее зарыли в саду, а Дэнй потом сказали, что ее мать — Оливия) он взял еще двух жен. Одна была бывшая проститутка, другая — малолетка, сбежавшая из дома. От них родилось еще пятеро детей.

Своим обширным хозяйством Дэшел управлял, как паша, каковым себя и считал. Все семеро старших дочерей обязаны были спать с ним, когда бы ему ни вздумалось. То же относилось и к четырем его женам. Недавно две дочери от него забеременели. Он называл это «круговоротом жизни».

Дэни с ужасом ждала дня, когда он явится по ее душу. Эмили права, это произойдет вот-вот.

— Если не хочешь оказаться под ним, лучше беги отсюда, — советовала сестра. — Я бы и сама с удовольствием убежала.

— Куда же бежать? — удивилась Дэни.

— Да куда угодно, главное — подальше отсюда!

Эмили знала жизнь лучше, чем ее сестры, поскольку некоторое время назад у нее появился парень — молодой нахал с ярко-рыжей шевелюрой, который временами подрабатывал на ранчо поденщиком, приезжая из Лас-Вегаса на мотоцикле. Ей очень нравился Сэм Фруг. Он тайком таскал ей книжки и журналы, из которых Эмили многое узнала о внешнем мире. Кроме того, Сэм рассказывал ей всевозможные истории о Лас-Вегасе и вообще о жизни за пределами ранчо. Эмили слушала разинув рот — уж больно все это казалось увлекательным.

— Знаешь, в Лас-Вегасе жизнь намного интереснее, — сказала она сестре, горя желанием поделиться своими познаниями. — Я тут подумала, может, и впрямь нам следует отсюда рвануть? Мы же ничего не теряем.

— Вот именно! — Дэни с жаром закивала. — Больше всего на свете я хочу вырваться отсюда!

В конце концов они придумали план и уговорили Сэма, что он увезет их обеих в Вегас на своем мотоцикле. Тот согласился при условии, что они всерьез решили бежать.

— Если я вам помогу, я сюда больше не смогу вернуться, — сказал он по некотором размышлении. — Старикан мне неплохо платит, стало быть, я потеряю в заработке.

— А ты на это посмотри с другой стороны, — уговаривала Эмили. — Ты для нас с Дэни станешь спасителем. А значит, ты настоящий герой.

— Правда? — Сэму понравился такой эпитет.

— Ну конечно! — Эмили для пущей убедительности чмокнула его в щеку.

— Старик, конечно, не знает, где я живу и где меня искать, — рассуждал Сэм. — Он и в городе-то появляется раз в два месяца, так что нас ему ни за что не выследить.

— Так возьмешь нас? — спросила Эмили.

— Эх, была не была! — решился Сэм, воображая себя суперменом. — Выручу, что с вами делать.

— За нами не станет! — пообещала Эмили.

— Правда? — засмеялся он.

Через два дня, среди ночи, когда все домочадцы спали, Сэм руками откатил мотоцикл подальше от дома и только тогда решился его завести.

— Не бойся, его не разбудишь, — заверила Эмили, усаживаясь на заднее сиденье и помогая устроиться сестренке. — Он спит мертвым сном, а храпит так громко, что и медведя бы не услышал.

— Это я знаю, но он же псих, как все извращенцы, — заметил Сэм, засомневавшись в целесообразности предприятия. — Если он нас поймает, нам несдобровать.

— Не поймает, — успокоила Эмили.

— Можно, конечно, сдать его в полицию, — сказал Сэм. — Он многоженец, а это противозаконно.

— Правда? — удивилась Дэни и подумала, как было бы здорово, если бы на Дэшела надели наручники.

— Ну да, — без тени сомнения произнес Сэм. — А кроме того, из вас девятерых никто и в школу-то не ходил. Это уж точно противозаконно.

— Я сама учила Дэни читать и писать, — с гордостью объявила Эмили. — Она много знает.

При мысли о предстоящем приключении у Дэни начинало сильнее биться сердце. До сего дня она знала только одну жизнь — ранчо, где Оливия заставляла ее работать в поте лица. Изо дня в день она кормила скотину, стояла у плиты, стирала, шила и драила. Обязанностей у нее было не счесть.