– В конце концов, – как-то сказала она Хауэрду, – я и сама вышла из их рядов.

Да, он более чем хорошо помнил времена, когда Поппи была его секретаршей. Вжиться в новую роль ей удалось поразительно быстро.

После Аризоны и несостоявшегося сближения с Уитни Хауэрд покатился под откос. Он принимал кокаин куда чаще, чем прежде, швырял студийные деньги направо и налево и гораздо чаще влезал в авантюры, в результате которых прибыль попадала непосредственно в его карман.

Он все больше походил на маньяка. Ему казалось, что все говорят исключительно о нем. И впервые в жизни подкачала его мужская доблесть.

Поппи не оставила это без внимания.

– Хауи, котик, что-нибудь случилось?

– Сплошные стрессы на работе.

– Бедненький, сладенький мой. Нам надо отдохнуть. Заказать люкс в хорошей гостинице на Гавайях?

– Если понадобится, скажу.

Уехать – это не выход. Торчать где-то с Поппи один на один – такой вариант его не устраивал. Ведь она сразу узнает о его пагубной привычке. Да, это пагубная привычка, был вынужден сказать себе он. Искоренить ее, конечно, можно. Стоит только захотеть.

Но искоренять ее не хотелось – вот в чем беда.

Первым появился Карлос Брент, вошел походкой враскачку времен своей молодости. Его сопровождали два телохранителя, секретарша, личный менеджер по рекламе и страдалица-подруга Ди Ди Дион.

Сопровождающие лица порхали вокруг него трепетными мотыльками.

Вскоре, в обществе Уэса и Норы, прибыла Силвер.

– Ненавижу эти сборища, – проворчала она, обращаясь к Норе. – Улыбаться приходится столько, что мышцы лица ноют.

Она помахала осветителю из группы оператора – лучшему другу актрис – и изящно приблизилась к его столику, познакомиться с его женой.

Теперь, когда съемки закончились, у нее иногда тревожно сосало под ложечкой. Правильно ли она сделала, что ушла из «Палм-Спрингс»? В мыльной опере она регулярно представала пусть не перед самой взыскательной, но постоянной аудиторией. Пойдут ли эти люди в кино, смотреть на нее в «Романтической истории»? Переключат ли телевизоры на другую программу, когда начнется ее телечас? Будут ли и впредь любить ее и обожать?

Она не была готова к отставке. Силвер задыхалась без лести точно так же, как Хауэрд – без кокаина.

А Зеппо Уайт – не Куинн Лэттимор. Куинну можно было звонить в любое время дня и ночи. По любому мелкому поводу она всегда могла вызвать его к себе. Зеппо – совсем другое дело. Он – сам звезда и ни перед кем не лебезит, отказывается быть марионеткой, и это ее здорово раздражало.

– Не уверена, что Зеппо – тот агент, который мне нужен, – пожаловалась она Уэсу.

Уэс озадаченно посмотрел на нее.

– Зеппо – это же самая верхушка. Теперь ты будешь получать только самые лучшие предложения.

Ее мучала совесть – зачем она изменила Уэсу с Карлосом? Вдруг он узнает?

Не узнает, конечно. Как он может узнать? В самом крайнем случае она просто скажет – ничего не было. Знала об этом только Нора. Что ж, Нора посвящена во все ее тайны – чем эта отличается от остальных?

– Можно попросить вас об одолжении? – обратилась к ней жена осветителя. Силвер великодушно улыбнулась. Наверное, попросит фотографию с автографом. Обычное дело.

– Конечно.

– Это не для меня. Разумеется. Все так говорят.

– Для нашей внучки.

Внучки! Ее поклонники и поклонницы молодеют день ото дня! Продолжая улыбаться, она заметила – Уэс разговаривает с Карлосом. О чем, хотелось бы знать?

Знаете, я тут на днях потрахался с вашей женой.

Неужели? И как она вам?

Да ничего, вполне. Старушка еще в полном порядке.

– Малышка Мерибет умрет от счастья, если я принесу ей фотографию с автографом вашей дочери, Хевен. Хорошо бы, чтоб она написала: «На память Мерибет» – М-Е-Р-И-Б-Е-Т.

Улыбка – гравюра по бетону – осталась на лице Силвер, но негодование, ревность, жалость к себе мурашками поползли вдоль позвоночника.

Проклятье! Чем, спрашивается, она это заслужила!

84

Уехать, сменить обстановку – для Джейд это было лучшим тоником. Но получалось, что всякий раз, перебираясь с одного места на другое, она порывала связь. В Лос-Анджелес – сбежать от Марка. Теперь назад в Нью-Йорк – забыть Джека Питона. Хотя – какая он связь? Скорее, ночь страсти с профессиональным жеребцом. Ясно, что покорять вершины – его хобби.

Но она, она как могла уступить так легко? Тоже ведь не из деревни приехала.

В Нью-Йорке она попыталась выбросить эту историю из головы, окунулась во встречи со старыми друзьями. Ленчи в «Русской чайной», «Мортимерз», «Ле Сирк», вечера в «Хард рок кафе», «21», «Илейнз» – в зависимости от настроения. Разнузданные набеги на магазины, три великих «Б» – «Бенделз», «Бергдорфс» и «Блуминг-дейлс».

Она с огромным наслаждением гуляла по улицам, вдыхала морозный воздух Нью-Йорка. Потом навестила родителей в Коннектикуте и провела с ними два долгих, полных блаженства, свободных от всякой работы дня.

Заключая соглашение с компанией «Клауд», она не представляла в полной мере, каких усилий они от нее ждут для продажи своего товара. Она пожаловалась агенту, и та достала копию контракта, где черным по белому было написано: в течение года Джейд Джонсон обязуется лично появляться перед публикой восемь полных недель.

Подпись: Джейд Джонсон.

Куда деваться?

Безусловно, платили ей щедро. Контракт с «Клауд» обеспечил ее до конца жизни. Теперь она может позволить себе сниматься в кино на своих условиях – или не сниматься вообще.

Зеппо Уайт по телефону сообщил ей, что Хауэрд Соломен приобрел права на экранизацию «Брачной могилы» и над сценарием – специально для нее – работает один из лучших сценаристов.

– Я тебе устроил не контракт, а конфетку, – ликующе доложил он. – Все, что ты хотела, и даже больше. Посылаю тебе бумаги прямо сегодня. Подписывай, детка, и сразу шли мне назад.

– Как в Лос-Анджелесе? – спросила она, поеживаясь в квартире подруги.

– Жарко. На носу Рождество. Моя рождественская индейка разгуливает у бассейна. А у тебя что?

– Рождество встречу с родителями, сразу после праздников прилечу.

– Жду с нетерпением. Айда горит желанием созвать вечеринку в твою честь.

По вечеринкам ее просто затаскали. «Клауд» закатила грандиозный прием, куда собрались все воротилы и сливки нью-йоркского общества плюс пресса и самые безудержные новаторы и первопроходцы.

Мужчины обрушивались на нее мощным шквалом. Пухлый политик с не поддающимся расшифровке акцентом. Известный бродвейский актер, домогавшийся ее тела. Бывший супружник Силвер Андерсон. И высокий худощавый модельер, расположенный не только к женскому полу, но и к мужскому.