— Если бы этот вид был хоть чуточку красивее, то на него стало бы невозможно смотреть, правда? — тихо спросила Лесли.
Дэв, не отводя взгляда от озера, ответила:
— Иногда мне кажется, что дом твоих родителей расположен в самом лучшем месте на Земле.
— Ты не будешь против, если я присяду?
— Нет, присаживайся.
Несколько секунд они сидели в полной тишине под яркими, льющимися с небес лучами, оставляющими после себя металлически-серое небо, которое вскоре станет непроглядно черным.
Дэв взглянула на Лесли. Та переоделась в джинсы и свитер с V-образным вырезом. Ее волосы были распущены. И в полумраке казалось, что она стала моложе лет на десять. Дэв смотрела на нее и не могла отвести глаз — ей до боли в суставах хотелось прикоснуться к этой женщине. Горячая волна желания медленно разлилась по всему телу.
— Прости за то, что случилось на кухне. Я не хотела…
— Нет, — оборвала ее Лесли. — Это ты меня прости. Я пришла сюда, чтобы попросить прощения.
— Откуда ты знала, где меня искать?
— Я не знала. Но в твоем доме не горел свет, а машина все еще была на стоянке.
Позаботившись о постояльцах, Лесли отправилась на поиски Дэв. Сначала она решила, что Дэв, наверное, где-то с Натали. Было очевидно, что женщин связывало нечто большее, чем просто дружба. Подобные мысли портили Лесли настроение, хотя она изо всех сил старалась убедить себя в том, что это не ее дело. Всю дорогу из госпиталя она ждала встречи с Дэв, и когда та рассказала ей о прогулке на лодке с Натали, Лесли почувствовала себя глупо. Разговоры о ее работе и явное презрение Дэв к тому, чем Лесли занимается, стали последней каплей. И Лесли сорвалась. Это злило еще больше, поскольку Лесли никогда не срывается. Руководствуясь эмоциями, она сказала то, чего на самом деле говорить не хотела.
— Ты очень помогла нам, — сказала Лесли, пытаясь вернуть беседу в безопасное русло. — И я хотела, чтобы ты знала, как я благодарна тебе.
— Я не хотела ссориться, — ответила Дэв. — И не должна была приставать к тебе с расспросами.
— Все в порядке. Мне приятно знать, что ты так сильно беспокоишься обо мне, — Лесли говорила от чистого сердца. В глубине души ей было обидно, что это Дэв за нее так переживает. Дэв. А не Рейчел.
— Все остальное тоже в порядке? — не выдержала Дэв. — Кроме эхокардиограммы?
Лесли вздохнула:
— Не совсем. В самом конце стресс-теста у меня был небольшой приступ аритмии. Ничего ужасного, и я нормально себя чувствовала, только дышать было немного трудно.
— Так что сказали врачи?
— Ничего нового. Мне нужно следовать указаниям моего лечащего врача, принимать прописанные мне лекарства и избегать стресса и возбуждения, — Лесли усмехнулась. — Последнюю рекомендацию выполнить будет несложно.
— Значит, ты прислушаешься к советам врача?
Уже почти стемнело, но Лесли все равно видела, как сияют в бледном лунном свете глаза Дэв. Пронзительно и настойчиво. Она бы узнала ее глаза где угодно. И голос. Такой низкий и хриплый.
— Да, — ответила Лесли. Она уже приняла решение пить лекарства, по крайней мере, в качестве пробной меры. Но вот от кофе Лесли не собиралась отказываться. Что же касается стресса, то Лесли верила, что прекрасно может контролировать свою жизнь.
— Это хорошо, — Дэв старалась выглядеть спокойной, на самом же деле она изо всех сил боролась с желанием коснуться Лесли. — Есть какие-нибудь новости о твоем отце?
— Я разговаривала с мамой перед тем, как спуститься сюда. Она говорит, что папа голоден и хочет домой. — Лесли рассмеялась. — Это хороший признак.
— Отличная новость.
— Да. Уверена, что здесь ему будет гораздо лучше, чем в больнице.
— Даже не сомневаюсь.
У Лесли перехватило дыхание. «Неужели мы никогда не сможем просто по-дружески общаться? Никогда не сможем забыть о том, что произошло той ночью», — с отчаянием думала она. И слова, кажется, сами собой слетели с ее губ:
— Прости, что не пришла к тебе в больницу.
— Я бы все равно об этом не узнала, — тихо сказала Дэв.
— Это не имеет значения. Я должна была прийти, — Лесли подтянула колени к себе и обхватила их обеими руками. Положив на них голову, она смотрела на Дэв. — Я никогда не смогу себе этого простить.
Дэв провела кончиками пальцев по руке Лесли.
— Тебе не нужно извиняться. Мы были детьми. И все казалось таким запутанным.
— Дэв! Не пытайся меня оправдать! Ты была моей подругой. И я позволила Майку сделать тебе больно, — Лесли готова была расплакаться. — Но самое ужасное то, что я и сама сделала тебе больно. Дэв, я не жду, что ты простишь меня. Просто хочу, чтобы ты знала, как я сожалею о том, что случилось.
— Лесли… — мягко сказала Дэв. — Ты не смогла бы остановить Майка. А я… Я не должна была целовать тебя. Все это было ошибкой.
— Я не ожидала, что ты поцелуешь меня. Даже представить себе не могла. Клянусь, — Лесли схватила Дэв за руку. — Я не осознавала своих чувств. Не понимала, что происходило между нами.
Сердце Дэв готово было разорваться от страдания, которое слышалось в голосе Лесли. Она взяла ее лицо в свои ладони.
— Я знаю. Ты не виновата. Это все из-за меня.
— Нет! Не из-за тебя, — Лесли взяла руку Дэв и поцеловала ее ладонь. — Как ты можешь быть виновата в том, что мы любили друг друга?
Слова Лесли, ее прикосновения, ее близость сводили Дэвон с ума. «…мы любили друг друга», — эхом раздалось в ее голове. И она не сдержалась, запустив пальцы в волосы Лесли, она поцеловала ее. Этот поцелуй был так похож на тот, который случился много лет назад. Но, в то же время, он был наполнен чем-то несоизмеримо большим. Тогда Дэв не знала, что лежит за мягкой теплотой губ Лесли, также как и не знала, чего жаждет ее собственное тело. Но сейчас ее желания были предельно ясны, когда губы Лесли раздвинулись, пуская ее внутрь. С каждой секундой поцелуй становился все более чувственным и глубоким. Дэвон обняла Лесли за талию и крепко к себе прижала. Их языки встретились — не испуганно и нерешительно, как в первый раз, а уверенно и требовательно.
Лесли сжала рубашку Дэв в своих кулаках, прижимаясь еще крепче. И Дэв закружило в водовороте чувств. Губы Лесли были такими жаркими, а тело таким гибким и упругим, что, казалось, оно повторяло каждый изгиб тела Дэв.
Дэвон невероятно боялась, что Лесли может остановиться в любую секунду. Но она не останавливалась. Их ноги сплелись. И Дэв застонала, чувствуя, как теплая волна разливается по ее телу. Она касалась губами шеи Лесли и совершенно теряла ощущение реальности.
— Боже, Лес, — простонала она.
Лесли запрокинула голову и, обхватив руками Дэв, прижалась к ее губам, нисколько не противясь желанию раствориться в них. Она просунула одну руку за пояс Дэв и высвободила ее рубашку, жаждая прикосновения к обнаженной коже. И когда Дэв скользнула рукой под свитер и накрыла ладонью ее грудь, Лесли вскрикнула, непроизвольно вонзая ногти в свою подругу.