— Да, конечно.
Кассандра вскочила с места и достала из серванта конверт.
— В почтовом ящике лежало, — протягивая его мне, пояснила она.
Я достала письмо из ненадписанного конверта.
Текст был написан печатными буквами шариковой ручкой на обыкновенном тетрадном листе. Грамматических ошибок я не обнаружила.
«Значит, человек довольно образованный», — сделала я вывод.
В письме говорилось, что Екатерина Лобоцкая, если не хочет, чтобы придали огласке род ее деятельности, должна собрать две тысячи долларов и пятнадцатого октября в час дня отнести деньги в камеру хранения номер пять на железнодорожном вокзале. В противном случае о ее специфической профессии будет сообщено всем ее знакомым. Код замка также был указан.
Я сложила листок. Лобоцкая с тревогой и надеждой смотрела на меня.
— Ну что ж, — сказала я. — В первую очередь вам нужно перестать бояться. Совершенно ясно, что человек этот дилетант и он просто блефует. Весь его расчет был на то, что вы испугаетесь, потеряете способность мыслить разумно и очертя голову побежите исполнять его волю, лишь бы сохранить свою тайну. Так оно, собственно, и вышло. Вы ведь понесли бы деньги?
Кассандра виновато кивнула.
— Ну вот, вы их и понесете, — сказала я. — Только сделаем мы все грамотно и под прикрытием моего знакомого из милиции. Я вам обещаю, что шантажист после этого не будет вас больше донимать.
— Да что вы, что вы! — заволновалась Кассандра. — Да если его милиция заберет, он же все расскажет! Что ему терять? Обозлится и расскажет!
— Во-первых, совершенно необязательно, — возразила я. — И вообще, я вам советую сейчас думать не об этом. Вы хотите избавиться от шантажиста?
Лобоцкая кивнула.
— Тогда прежде всего нужно избавиться от чувства страха, — как можно убедительнее проговорила я. — Иначе вы попадете в вечную кабалу. Ни в коем случае нельзя уступать шантажистам — сядут на шею.
— Да, вон сколько случаев бывает! И в газетах пишут, и по телевизору показывают: похитили ребенка с целью выкупа, а потом находят того ребенка мертвым! — выдала Кассандра.
— Господи, ну здесь же совсем другой случай, — поморщилась я. — У вас же никого не похитили, значит, самое страшное — смерть — никому не грозит. И потом, еще раз повторяю: вас шантажирует человек совсем другого плана, он не убийца. И скорее всего, обыкновенный трус. Так вы хотите избавиться от него?
Я в упор посмотрела в глаза Кассандры, и та через секунду твердо ответила:
— Да.
— Отлично, — отозвалась я, доставая мобильник и набирая номер капитана Мельникова.
— Приезжай ко мне. Вместе со своей Лобоцкой, — коротко ответил Андрей после того, как я вкратце изложила ему суть дела.
* * *
В кабинете у Мельникова было накурено. Дымили все — и сам капитан, и Кассандра, и я. Кроме того, Мельников вызвал еще своего помощника, молодого лейтенанта по фамилии Кравченко, и разговор происходил в его присутствии.
— Итак, пятнадцатое завтра, — резюмировал Мельников. — К завтрашнему дню мы должны быть готовы. Хотя тут и готовиться-то особо нечего. Это явно не профессионал. Возьмем его, я думаю, легко. Ответственность за операцию возлагаю на тебя, Кравченко, — ткнул он пальцем в лейтенанта.
— Есть, — коротко ответил тот.
Я усмехнулась про себя. Андрей Мельников ухватился за это дело о шантажисте, неожиданно подброшенное мной, видимо, для того, чтобы хоть как-то повысить график раскрываемости преступлений, на случай, если дело о поджоге бани на даче так и не будет раскрыто. Это был его, так сказать, резерв.
Мельников повернулся к Лобоцкой:
— Так вам все понятно, Екатерина Николаевна?
— Да-да, — закивала та, — я все помню.
— Повторите-ка еще раз с начала до конца, чтобы мы убедились, — откинулся в кресле Мельников.
— Я должна, — волнуясь, заговорила Лобоцкая, — взять пакет, положить его в сумку и отправиться на остановку. Ровно без пятнадцати час. В это время должна появиться белая «Волга», которую мне нужно остановить и на ней ехать на железнодорожный вокзал, если я на свою просьбу услышу от водителя «нет проблем». Доехав до вокзала, мне надо будет пройти к камерам хранения и положить пакет в пятую. После этого сразу же ехать обратно домой. А дальше вы мне позвоните… Правильно? — Она неуверенно посмотрела на Мельникова.
— Все верно, — кивнул тот. — По сторонам не озирайтесь, нас ни в коем случае глазами не высматривайте. Постарайтесь вести себя спокойно.
— Угу, — сказала Лобоцкая и вдруг всхлипнула.
— Что такое? — нахмурился Андрей.
— Страшно, — шмыгнула носом Екатерина Николаевна.
— Ну, голубушка моя, еще страшнее не сделать то, о чем мы договорились, — хмыкнул Мельников. — Чего вам его бояться-то?
— А у Инессы-то… — шепотом сказала Лобоцкая, — кража была. Прямо домой залезли. Вот я и думаю, может, это его рук дело?
— Может, и его, — согласился Мельников. — Тогда еще лучше — сразу два дела раскроем.
Для Мельникова такой расклад, безусловно, был очень привлекательным.
— А вдруг он и ко мне залезет? — шепотом спросила Екатерина Николаевна. — Может, он эти записки нарочно придумал, чтобы меня из дома выманить? А сам или сообщники его в это время квартиру мою обшаривать станут!
— Какая чушь! — с досадой скривился Мельников. — Им проще две штуки наличными получить, чем с риском лезть в вашу квартиру, выносить вещи, а потом еще возиться с их реализацией. Не выдумывайте ничего, Екатерина Николаевна, езжайте сейчас домой, выпейте успокоительного и ложитесь спать. А завтра будьте свежей и бодрой. И не бойтесь ничего.
— Я уже и ночевать одна боюсь, — пожаловалась Лобоцкая, глядя на меня.
— Ну что вам бояться, — заговорила я. — Вашей жизни ничто не угрожает. К тому же вам совсем необязательно ехать к себе домой, вы же можете отправиться к Инессе. Правда, в этом случае нужно договориться, где конкретно вы будете и куда посылать машину. Или ночуйте у Инессы, а утром возвращайтесь домой. Андрей Александрович, я думаю, сможет вам дать свой номер телефона, рабочий и на всякий случай домашний тоже…
Андрей Александрович, будучи явно не в восторге от моего последнего предложения, крякнул, но написал на листочке свой номер.
— Итак, все ясно? — легонько стукнул Мельников ладонью по столу.
— Так точно, — ответил Кравченко. — Не беспокойтесь, товарищ капитан.
— Я-то не беспокоюсь, — вздохнул Мельников. — Все свободны.
— Андрей, можно мне с тобой поговорить? — обратилась к нему я.
Мельников снова вздохнул, но на разговор согласился. Когда мы остались вдвоем, он бросил на меня печальный взгляд и сказал: