Второй в моем списке была Марина. Она, в отличие от Эли, наркотиков не принимала, но во всем остальном мало чем отличалась от нее. Ей тоже практически некуда и не к кому возвращаться. А здесь она занимается любимой работой (я имела в виду танцы), и ей тоже не грозит ни кухня, ни прачечная. Что же касается «ночных смен», то они бывали у нее и до заповедника.

Наташа, насколько я заметила, выполняла при ней обязанности помощника, а иногда и заменяла ее. Во всяком случае, она профессионально в своем училище занималась хореографией, и Марина к ее мнению прислушивалась. Поэтому я решила, что ее положение в заповеднике не менее перспективно, чем у Марины.

Тамара и до заповедника занималась проституцией, причем, насколько я понимаю, далеко не в таких шикарных условиях. К тому же она была туповата, и ее, по моим наблюдениям, вообще мало волновало что бы то ни было.

Лена и Рая воспринимали жизнь в заповеднике как выигрыш автомобиля по трамвайному билету. Они были совершенно счастливы и жили сегодняшним днем.

Оля, проститутка по призванию, мечтала лишь о повышении своего «коэффициента трудового участия» и тоже на роль революционерки не годилась.

Остальных девушек я не знала совсем и затруднялась прогнозировать их реакцию.

Шурик, которого я оставила напоследок, интересовал меня значительно больше. Он наверняка был посвящен во все «тайны мадридского двора», и я неоднократно могла убедиться в его тихой оппозиционности. Но я ни разу не решилась поговорить с ним начистоту. Я допускала, что это могло быть небезопасно. А рисковать я не могла.

Пора было подвести итог. Оставаться в заповеднике мне не имело никакого смысла. Необходимо было лишь найти способ покинуть его. Причем желательно с минимальным риском для собственной жизни. В одиночку сделать это будет очень непросто, а рассчитывать на кого-то, кроме Ларисы, я, как выяснила, не могла. Да и Лариса пока была только «потенциальным» единомышленником. Пока она всего лишь напугана, и не более того.

Но самое печальное было то, что до сих пор я не придумала ни одного способа, позволяющего покинуть заповедник и сохранить при этом свою молодую жизнь.

До меня такую попытку предпринимал только один человек. И, насколько я понимаю, авантюра закончилась печально. В медпункте Галину явно «подсадили на иглу», и, где бы она сейчас ни находилась, я не торопилась оказаться рядом с ней.

Глава 8

Я не заметила, как оказалась на теннисном корте. Стук мяча отвлек меня от невеселых размышлений. То, что я увидела перед собой, заставило меня улыбнуться. Рая и Лена, обе в коротких белых юбочках и кроссовках, со счастливыми лицами по очереди бегали за мячом, который с противоположной стороны корта посылал им их неутомимый партнер. Они и днем продолжали наслаждаться преимуществами «амур дэ труа». Поглощенные друг другом, игроки не замечали никого вокруг.

Я не стала им мешать и покинула спортивную площадку. Проходя мимо бассейна, я заметила в другой его стороне чью-то одинокую фигурку. Мне показалось, что это Лариса, и я окликнула ее. Не услышав ответа, я приблизилась и тут же поняла свою ошибку. Это была Марина. Я собиралась пройти мимо, но выражение ее лица заставило меня изменить свое намерение.

Я думала, мне показалось, но, подойдя почти вплотную, я убедилась, что Марина действительно плакала. Заметив меня, она попыталась вытереть слезы, но только размазала тушь по щекам. Я достала платок и, намочив его в бассейне, помогла Марине привести лицо в относительный порядок.

— Свинья, — сквозь слезы сказала она. — Господи, ну какая же он свинья! Ненавижу!

Я не знала, как утешить ее, и положила ей руку на плечо.

— Да что же, я на помойке, что ли, ему досталась? — еще сильнее зарыдала Марина.

Я села рядом с девушкой и обняла ее за плечи. Выплакавшись, она понемногу начала успокаиваться, но еще всхлипывала время от времени, как ребенок.

— Я ему яйца оторву, если он ко мне еще раз сунется, — сказала она, почти успокоившись. — Так ему и сказала. И ты к нему тоже не ходи, — неожиданно закончила она.

— Не пойду, — согласилась я.

— Он сказал, что ты ему сразу больше всех понравилась и что сегодня он тебя возьмет…

Только этого мне и не хватало. Я ничего не сказала Марине, но, проводив ее до дома, отправилась на поиски своего усатого приятеля.

Я нашла его на том же месте, на котором оставила несколько часов назад. Он сидел на своей кровати в одних трусах и пил вчерашний лимонад из горлышка. Мой приход привел его в радостное возбуждение:

— А я-то думаю, с кем выпить? А тут ко мне гостья! А то, понимаешь, не могу с утра в одиночку… А похмелиться надо.

Ситуация складывалась для меня идеальным образом.

— Если только за компанию, — подмигнув, сказала я.

Обнаружив на столе бутылку сухого «Мартини», он ловко откупорил ее и налил два полных бокала.

— Лучше бы, конечно, водочки, но пьянству — бой, — с сожалением сказал Саша и одним глотком осушил весь бокал.

Некоторое время он прислушивался к реакции организма и, видимо удовлетворившись результатом, бодрым шагом направился к туалету.

— Ты покури пока, а я на минуточку, — сообщил он уже оттуда и прикрыл за собой дверь.

Сигарет на столе не было. Надеясь найти их в тумбочке, я открыла дверцу. Там действительно лежали сигареты. Но не только. Рядом с ними я обнаружила пистолет Макарова. Взяв сигареты, я аккуратно закрыла тумбочку и вернулась к столу.

Через некоторое время ко мне присоединился свежевыбритый, пахнущий дорогим одеколоном Александр. Он был уже в спортивном костюме «Адидас», и если бы не шлепанцы, то очень походил бы на тренера футбольной команды. Он предложил допить бутылку, но, увидев в моей руке почти полный бокал, вылил остатки вина себе.

— Что такая невеселая? — спросил Александр, поднимая бокал.

— Не хотела тебе говорить, но там твой молодой товарищ ко мне клинья подбивает, а мне что-то его морда не нравится. Да и тебя мне оставлять не хочется. Наши нимфы тебя заездят, им только дай волю.

Последний аргумент оказался самым убедительным.

— Это кто же тебя ему отдаст? — захорохорился Александр. — Еще молоко на губах не обсохло, а туда же, поперед батьки.

Результат визита превзошел все мои ожидания. Саша раззадорил себя до такой степени, что, не допив вино, помчался выяснять отношения с соперником.

— Пока я здесь — никто тебя пальцем тронуть не посмеет, — по возвращении заявил он, снисходительно улыбаясь.

В этот момент в дверь кто-то деликатно постучал. Саша вышел на минутку, а когда возвратился, сообщил, что в связи с приездом еще одного гостя он должен переместиться в другой корпус. Потом, немного замявшись, добавил:

— А может, тогда я к тебе? Все равно мы завтра уезжаем. Посидим, выпьем на дорожку… Ты как, не против?