Лучников — тотальный ёк! Единичные стрелометы убийственны, но погоды не делают.
Конница — по тоскливым нулям.
Маги — жалкие крохи ритуалистов, бесполезные, хоть и талантливые артефакторы и считаные звезды стихийников.
Вот поэтому никто и не слышал о гномах, захвативших мировое господство…
Правый фланг заслоняли клубы пыли — шустрые демоны рванули в обход, стремясь неожиданным маневром обеспечить себе превосходство в завязке боя.
Те еще прагматики… Никаких моральных страданий, голый рационализм, подчиненный единственной цели — нарубить побольше фрагов, хапнуть максимум чужих сил и нарастить очередную толику мощи.
— Авиация на подходе! — отрапортовал офицер наведения. — Борт «01» загружен флешеттами — десять тысяч штук в кассетах внешней подвески. «Ноль второй» и «Ноль Третий» — загрузка половинная, по пять «кей». Девяносто секунд до выхода на боевой курс!
Отлично! Давно пора испытать в бою пожирателей мифрила. Убытка от них — хватит купить личный нанокластер. А вот пользы пока не видали…
Вытащив свисток призыва маунта, без особой надежды дунул в костяное нутро. Хрен там!
За тридцать лет вынужденного заточения Гумунгус нагулял немало воли, и теперь явно взял отпуск — игнорит меня по полной. Самое смешное, что от Эрика сбежал его брюхатый бэтээрчик. В каких лесах теперь ныкается сладкая парочка — никто не знал…
Машу рукой, привлекая внимание мехвода, охраняющего штабную группу голема. Тот понял все правильно. Лихо, на одной лапе развернул механоида и подогнал его ко мне.
Запрыгиваю на заднюю площадку, цепляюсь за кустарно наваренные скобы. Хлопаю по фанатской пародии на шлемофон — поехали!
Выбрасывая клочья травы из-под шипастых шагоходов, голем рвет с места, а я вспоминаю тоскливые глаза экс-танкистов из «Ветеранов». Ей-богу, помани я пальцам — сбежали бы бойцы от Черепа!
Ведь танкист, как и летчик, — это навсегда. Состояние души, а не профессия! И можно лишь попытаться понять, что творится в этой душе, когда уши улавливают глухой рокот маго-алхимических движков, нос жадно расширяется от запаха разогретой гномьей смазки, а сердце замирает при виде многотонной стальной машины, легко форсирующей заградительный ров!
Грохот схватки стремительно нарастал. Лязг металла выделился в отдельный пугающий трек. Сполохи магии слепили глаза, зарево разноцветных огней напоминало пожар на фабрике фейерверков. Мрачные облака ядов заставляли горло рефлекторно сжиматься, заранее провоцируя тошноту и кашель.
— Роа-а-а-а-р! — крик ярости и боли заглушил остальные звуки.
— Давай, братишка, жми! — крикнул я мехводу, отчетливо расслышав нотку отчаяния в вопле могучего зверя.
Голем взлетел на дюну и резко оттормозился. Я впечатался головой в бронированную спину механоида и кромкой погасившего удар шлема рассек лоб. Однако возмущаться времени не было — широко распахнув глаза, я торопливо впитывал картину боя.
Грозных Василисков забивали…
Светлые были готовы к схватке, шли на пике своей формы и уже успели развернуть порядка двадцати тысяч бойцов. При этом из десятка открытых порталов лезли и лезли все новые воины, словно мясной фарш из мясорубки.
Количество противника визуально удваивалось из-за многообразного бестиария петов, призванных духов, фамилиаров и маунтов.
До обоза с осадной машинерией дело еще не дошло, да и побили мы ее знатно, но то, что за спиной армии вторжения выстраивается длинная колонна повозок, я не сомневался.
Одного из Диких уже свалили, умудрившись перебить ему лапы и загнать жизнь в красный сектор. Тысячи разумных муравьев облепили бьющееся в последних усилиях тело, терзая его сталью и магией.
Конечно, происходи дело в реале — хрен бы кто пробил своей зубочисткой роговую чешую Василиска. Каждая пластина размером и прочностью могла уверенно конкурировать с танковым бронелюком.
Однако мир с трудом избавлялся от навязанных ему алгоритмов, поневоле подыгрывая алчным человечкам. Урон от оружия умножался на модификаторы силы, минусовались показатели брони и физического сопротивления цели, вычислялся шанс крита и травмы.
Чавк! И тривиальная сталь пробивает сорок сантиметров хитина, снимая с удивленного монстра очередную порцию хитов…
Ближе ко мне пятилась оставшаяся пара — Король и прикрывающий его своим телом Дикий. Даже проигрывая в битве, звери по-прежнему поражали размерами, мощью и благородным величием.
На моих глазах Васька махнул хвостом, словно гигантской косой срезая тысячу жадно лезущих вперед воинов. Казалось бы, продолжай в том же духе! Но… Игра, чертова игра…
Каждое оружие и спецабилка имеет подогнанную под баланс скорость удара либо перезарядки. В недрах интерфейса Василиска включился таймер отката, запрещая использовать смертоносное умение.
Дорога из могильных камней устилала путь отступающих монстров, однако никакая первобытная ярость не способна перевесить сотню килограммов арбалетных болтов в одном залпе.
Тучи мелких блох, оснащенных острым магическим железом, висели на шкуре ящериц и били, били, били…
Зеленоватого отлива шкура монстров давно бы уже окрасилась в алый цвет, если б не была столь закопчена и не полыхала очагами сотен пожаров.
Тысячи кастеров плели цепочки путающихся друг с другом заклинаний и обрушивали их на тела переоценивших свои силы Василисков. В этом магическом смерче рождались новые заклятья, но мало кто успевал их оценить, за исключением моментов, когда мага разрывало нежизнеспособной конструкцией.
С неба валились крупные астероиды, вышибая из тел монстров брызги бронированной чешуи. Некоторые визарды шли ва-банк, сжигая в одном заклинании всю свою ману. Довольно толковое решение в текущей фазе боя…
Добиваемый на земле Дикий с трудом поднял окровавленную голову и жалобно взвыл, прощаясь с крохотным прайдом. Его собрат ответил отчаянным воплем и рванулся было на выручку, но был мгновенно остановлен чувством долга и строгим рыком Короля.
Гигантские ящерицы вновь отступали, доказывая простую истину — танки без пехотного прикрытия не более чем братская могила.
Венценосный Василиск оглянулся, заметил меня на вершине холма, и прожектор змеиного глаза полыхнул надеждой.
Наученный горьким опытом общения с небожителями, я не стал плодить влиятельных должников — коронованные особи такого не терпят.
Напряг разум и мысленно поинтересовался:
— Позволь и мне присоединиться к твоей битве? Клинки моих воинов ржавеют без смазки кровью…
Король изумленно моргнул. Видать, ожидал, что я начну выкручивать ему лапы, требуя преференций за спасение монаршей шкуры.
— Позволяю, — прохрипел уже не столь спесивый ответ. — Благодарю… тебя…
Киваю — принял к сведению.