— Вроде да. Она записана за охранным агентством «Эсток». Серьезная организация. Что у тебя на них?
— Пока ничего, правда-правда. Это — криминал?
— Нет, бывшие вояки и спецслужбы. — Володька помолчал и спросил: — Я тебе звонил, было занято, а потом ты накричала на меня…
— Я же извинилась…
— С кем ты разговаривала? Тебе угрожали? Колись!
— Брось ты, мне действительно звонил мужчина, и я ему немножко нахамила. Не волнуйся, все нормально.
— Ну смотри, в случае чего сразу звони! — Володька положил трубку.
Конечно, я ему позвоню. А как же?!
Вот только сама сперва разберусь, в чем тут дело.
Собираясь ложиться спать, я снова залезла в шкаф и, запустив руку за стопку с постельным бельем, вынула оттуда коробку с патронами. В ней лежали два пустых магазина, впрочем, как и ожидалось. Приехали, Таня: ты еще и безоружная.
Уронив коробку на пол, я добралась до дивана, рухнула на него и уснула.
* * *
Спала я плохо, как будто плотно поужинала на ночь. Снилась всякая мерзость, о которой и говорить не хочется. Поднялась я с головой тяжелой и с мыслями туманными. Первым делом поплелась варить себе кофе. На кухне посмотрела на так и не открытую бутылку коньяка и подумала, что было бы неплохо граммов двадцать пять для просветления… Но тут же скривилась от этой идеи. Сегодня меня, возможно, будут стараться убить, и нужно иметь трезвые мозги.
Вспомнив про вчерашние угрозы, я подошла к окну и выглянула на улицу. Вопрос, «в чем люди ходят», меня интересовал во вторую очередь. Я искала незнакомых людей и машин. Все было как всегда, и пейзаж под окном неожиданностями не удивлял.
Кофе сварился, и я налила себе чашку.
Поддаваться грубому наезду я совершенно не собиралась, но бродить по городу в ожидании пули, не будучи вооруженной даже рогаткой, мне тоже не очень хотелось. Вывод: сначала купить патроны, а потом уже демонстрировать этим козлам, какая я вся из себя крутая и бесстрашная.
Быстро допив кофе, я налила вторую чашку и пошла с нею в комнату — одеваться.
На сегодня я выбрала серый брючный костюм. Вместе с туфлями на низких каблуках это будет нормальным прикидом для ожидаемого ненормального дня. Свобода движений и сравнительная неприметность.
Собравшись таким образом, я сделала два телефонных звонка. Лена меня будет ждать после двенадцати, а коробка с патронами — сейчас.
Допив кофе, я вышла из квартиры с сумочкой под мышкой. В ней лежали пистолет и лицензии. Темные очки пока висели, зацепленные дужкой за ворот блузки — в подъезде и так почти всегда полумрак. Я тщательно заперла входную дверь и чуть не посмеялась над собой, подумав, что нужно поменять замки. И лучше вместе с дверью.
Я повторила вчерашний последний маршрут, только по крыше прошла в другую сторону, а не как вчера.
Спустилась через соседний подъезд и вышла на улицу, немного ссутулившись, стараясь изменить походку. Может быть, это и ребячество, но самая хитрая хитрость обычно оказывается самой простой. Это потому, что ожидаются, как правило, сложности.
Пройдя через соседний двор и ни разу не оглянувшись — таких глупостей давно уже не делаю, я поймала мотор — пожилого дядьку на гнилом «Москвиче» — и поехала на нем к магазину «Ижевские ружья».
Вышла я из магазина через заднюю дверь, имея в сумочке заряженный «макаров» и пять полных обойм к нему. Многовато, конечно, и вес чувствительный, но это был подарок директора магазина с наилучшими пожеланиями: мы с ним хорошие знакомые. После одного дела он считает себя моим должником.
Миновав кривыми старыми улочками два квартала, я остановилась покурить за углом. Хорошая возможность провериться окончательно. Но из-за поворота на меня никто не шарахнулся. Получалось, что «хвоста» нет. Можно было бы списать все мои осторожности на возбужденные девичьи нервы, если бы…
Если бы не было вчерашних фокусов с «девяткой», визита с выстрелом и звонка с конкретной угрозой.
Я сунула руку в сумочку, нащупала в ней свой замшевый мешочек и мысленно спросила, нужно усилить меры безопасности или нет.
Покатав в мешочке гадальные кости, я вынула руку и посмотрела, как они легли в ладони:
17+30+4 — «Ну зачем же так? Ведь у вас разовьется ненормальный аппетит и возникнут нереальные желания».
Теперь они явно впали в черный юмор! Я бросила недокуренную сигарету на асфальт и притерла ее каблуком. Пора к Лене, она меня ждет.
Продолжая идти городскими «козьими тропами», я выбралась на улицу Мичурина и проголосовала первому же дребезжащему рыдвану. Так было безопаснее. За рулем сидел очень милый мальчик. Выслушав адрес, он кивнул, а когда я села, попросил заплатить вперед. Денежку он, конечно же, сразу получил, но так же сразу безнадежно мне разонравился. Первой его фразой могла бы быть, например: «Хорошая погода, не правда ли?»
Мы проехали мимо въезда к дому, где жила и ждала меня Лена. Я покрутила головой, но в ее дворе ничего подозрительного не заметила.
— Ищете кого-то, — скучно поинтересовался бывший милый мальчик, — или ждете?
— Я думаю, что меня кто-то должен ждать, а я не знаю, кто это, — ответила я больше для себя, чем для него.
Мальчик посмотрел на меня странно и поежился, наверное, подумал, что я сбежала из психушки. Зря он так напрягается, я же пока тихая.
— Тормозните здесь, — решилась я и махнула рукой. Вернусь пешком опять через дворы. Судя по лексикону моих противников, они академиев не кончали, следовательно, сложных дебютов от них ожидать не приходилось. Хотя у них есть такой военспец, как мой былинный богатырь, загнавший меня под стол. Но, может, и зря я перестраховываюсь. Слежки за мной сейчас не было. Основная опасность должна меня ждать рядом с моим собственным домом. А вот туда я сегодня возвращаться и не собираюсь!
Я вышла из машины и сразу же пошла через двор, опять избегая открытых пространств. Ленин дом находился примерно в пяти минутах ходьбы: я недалеко от него уехала. Я готовилась появиться с тыла, осмотреть территорию и быстро нырнуть в подъезд. В последний раз перестрахуюсь перед дверью в квартиру.
Я шла быстрым шагом, плотно прижимая к боку сумочку со своим арсеналом. Замочек на сумочке был открыт, чтобы дурацких случайностей не возникло и можно было бы выхватить пистолет одним движением. Ремень от сумочки свободно болтался в такт моему шагу, глазами я зорко ощупывала окрестности. Все было нормально.
Честно сказать, я опасалась и шла, реагируя на любое движение по пути. На шавку, кинувшуюся за кошкой, на присевшего у стены дома мужика, которому при моем приближении вдруг приспичило вставать. Но пока все было тихо и мирно.
Как и рассчитывала, к Лениному дому я подошла сзади и, обойдя его, осмотрела двор. Не заметив ничего привлекающего внимания, я уже более спокойной походкой пошла вдоль его внешней стены к подъезду.