– С кем обручен? – схватилась за сердце тетушка. Кажется, она уже прикидывала, что может быть хуже юной испанки. А зная любимого сыночка, не сомневалась, что он отколет что-нибудь… эдакое.
– С миссис Вашингтон! – лихо ответил кузен.
Кажется, теперь тетушка и вправду была на грани обморока.
– Как ты мог… – слабо пролепетала она, когда Наоми принесла ей нюхательные соли, холодной воды и помассировала затылок. – Не сказав мне ни слова!..
– Мама, я уже вообще-то вырос, – сообщило великовозрастное дитятко. – И не говори мне о том, что Мирабелла старше меня, что у нее дочь от первого брака… Она богата, ты не знала?
– Дочь?! – опомнилась тетушка.
– Дочь, – подтвердил кузен, а я подумал о том, что мой бесхребетный родственник как-то внезапно стал мужчиной. – В смысле, богата сама Мирабелла, а девочка… ну, милый ребенок, я ее видел прошлым летом.
– Как?.. – прошептал я.
– Выследил, – таким же шепотом ответил Сирил и тут же заговорил громче: – Мама, ты всегда хотела, чтобы я женился. Ну вот, я помолвлен, что тебе снова не так? Мирабелла не бедна, у нее свое поместье недалеко от нашего, она красива и хорошо воспитанна. И то, что она вдова с ребенком, ничуть ее не портит!
– Я… я… – Тетушка Мейбл заметалась. Надо думать, как и большинство матерей, она одновременно и хотела, чтобы сын наконец женился, и заранее ненавидела невестку. – А кто та девица?!
– Хуанита? А это невеста Фрэнка, – выдал Сирил, видимо вспомнив наконец, по какому поводу вчера была попойка. – Сама понимаешь, мама, Фрэнк остался у Вика, а девушке там никак нельзя было ночевать… Вот я и вызвался отвезти ее к Мирабелле. Та ведь вдова, так что приличия соблюдены…
– А машина?
– Я отдал ему свой старый лимузин! – вставил я. – Сирилу так хотелось его опробовать!
– Но магазины!..
– Мало ли, зачем девушке захотелось в ювелирную лавку… – удачно вставил Фрэнк. – Они же на это дело падки, что твои сороки!
– Вот точно! А я, пока она там камушки смотрела, мотор пытался завести! Еле-еле доехали до Мирабеллы, – сказал Сирил, и мы втроем заговорщицки переглянулись. – Мама, если ты не веришь, позвони ей и сама спроси!
– И позвоню! – Тетушка привстала. – Ах нет, мне плохо… Вик! Попроси миссис Вашингтон прибыть к чаю… с невестой мистера Дигори, разумеется, как это можно, оставить бедную девушку одну в такой день! Я отменила прием, но…
– Она католичка, – признался Фрэнк смущенно.
– Это не имеет никакого значения, – произнесла тетушка Мейбл, а я пошел к телефону.
– Миссис Вашингтон! – сказал я как можно громче, чтобы меня слышала не только Мирабелла, но и тетушка. – Вас не затруднит приехать к нам на чай? Праздник все же…
– Не затруднит, – сказала она и добавила шепотом: – Если что-то случилось, скажите «да-да».
– Да-да! – произнес я. – И мисс Лопез, пожалуйста, возьмите с собой! Надеюсь, у нее есть, во что переодеться, а если нет…
– Мы решим этот вопрос позже, мистер Кин, – сказала миссис Вашингтон. – Право, такие пустяки!
– Да-да! – вздохнул я. – Кузен признался матушке во всем.
– Ну и чудненько, – хладнокровно ответила прекрасная вдова. – Матушка еще в сознании?
– Она в него пришла, – сообщил я, вообразив реакцию тетушки, когда Мирабелла назовет ее так.
– Тем более хорошо. Я приеду, как только приодену вашу дикую фею!
– Как я вам благодарен, миссис Вашингтон, словами не описать! – искренне сказал я, повесил трубку и вернулся к родственникам: – Она приедет чуть позже. Тетушка… Прошу вас, без церемоний, невеста Фрэнка к ним не привыкла.
– Не учи меня, – вздернула она подбородок, разом обретая утерянное достоинство. – Сама разберусь! А где мой драгоценный супруг?
– Пытается скрестить лошадь с верблюдом, – доложил Фрэнк, и тетушка немедленно поднялась во весь рост, забыв о головокружении или чем там она страдала.
– Хватит с меня этого безобразия! – сказала она и пошла наводить порядок. Слава богу, не среди нашей тесной мужской компании!
Следующий час мы с Фрэнком и Сирилом чинно сидели в гостиной, беседуя о природе и погоде (на случай, если неожиданно войдет тетушка Мейбл). У кузена вид был слегка позеленевший, но предельно решительный, как у дрессировщика, решившего впервые сунуть голову в пасть тигра.
В конце концов мы не выдержали этой пытки и дружно решили подышать воздухом…
На крылечке сидела Наоми, которая посмотрела на нас с интересом. Мы с Фрэнком, вспомнив вчерашнее, дружно начали краснеть.
Черный котенок, мурлыча, ткнулся мне под ноги, я поднял его на колени, погладил…
– Твой? – спросил Фрэнк, тоже дотянувшись до мягкой шерстки.
– Мой, – после паузы ответила Наоми. – Мисса Стивенсон позволила.
Фрэнк с интересом смотрел на девочку:
– Как звать-то кошака?
То, что она произнесла, можно было перевести как «тигр, во тьме горящий».
– Ну какой он тигр, – возразил Дигори миролюбиво. – Тигры полосатые, а он черный! Уголек он, вот что!
– Хорошо, – согласилась Наоми, подумав, и перебралась поближе к Фрэнку. «Его всегда любили дети и животные», – вспомнил я. К тому же Наоми явно импонировало, что он понимал ее язык. – Пусть будет Уголек. Ваш язык сложный. Я мало понимаю.
– А говоришь очень даже хорошо, – сказал он, – это миссис Стивенсон с тобой занимается?
– Да! – обрадовалась девочка. – Мисса Стивенсон, масса Стивенсон, у которого одна рука… и масса Сири.
Она ткнула пальцем в Сирила. Судя по всему, за взрослого она его не считала, раз называла по имени, а не по фамилии.
– А еще приезжают всякие… – Девочка скорчила рожицу. – Пахнут цветами. Фу!
– Согласен, – подал голос Сирил. – Как надушатся, так ужас просто! Это она про девиц…
– Да я понял, – сказал я, а Фрэнк негромко засмеялся.
Наоми серьезно посмотрела на меня.
– Дай руку, – попросила она. Я удивился, но протянул ей ладонь.
Негритянка плюнула точно в центр ее, мизинцем развезла слюну, не глядя, сорвала какой-то листок то ли плюща, то ли дикого винограда, прилепила мне на ладонь, подержала, сняла, потом рассмотрела и серьезно кивнула:
– Прости за недоверие. Проверить надо…
– Это о чем она? – удивился Фрэнк. Сирил, видевший как минимум призраков (не говоря уж о последней истории!), только хихикнул.
– А тебе не надо знать, – буркнула Наоми. – У невесты своей спросишь!
– Э… – Мы с Сирилом переглянулись. Знать Хуаниту она ну никак не могла!
На наше счастье, у ворот просигналил автомобиль, и прекрасная миссис Вашингтон прибыла в сию обитель скорби…