Кое-что жена вообще соглашалась брать не деньгами, а ценными предметами. Далеко не все были компактными, поэтому и так вовсе не пустые трюмы корабля заполнились под завязку. Чего стоит только трехметровая бронзовая статуя голой эльфийки! Даже не стал спрашивать Эль, на фига? Раз взяла, значит, считает возможным потом перепродать. Не в тронном же зале нашего замка ставить вознамерилась!
Однако ни наем недостающей команды, ни выцарапывание долгов, ни даже сообщение Анжи, что во время дуэли она тихо сорвала попытку покушения на одного из участников (на меня или противника, сама не поняла), ни тем более все остальное, вместе взятое, не имело значения по сравнению с действительно важной и совершенно неожиданной новостью, которую я узнал только на следующий день после отплытия.
У меня появилась третья жена!
Если кто-то думает, что это Радмириэль, находящаяся в теле Эледриэль, то он очень сильно не угадал. Я сам сначала сделал именно такое предположение и даже сдуру озвучил его.
– Уж лучше бы она! – в сердцах призналась Лара.
Уже интересно! Услышать такое от бывшей темной никак не ожидал. Неужели тело, которым она сейчас пользуется, начало оказывать влияние? На всякий случай глянул на Эль, но и та не стала оспаривать слов подруги.
– Надеюсь, тут нет милого обычая, требующего от победителя взять в жены малолетнюю дочь убитого противника или, что еще хуже, его старую толстую жену? – с нехорошим предчувствием спросил я.
– Нет, – уверенно ответила Лара.
– Уже хорошо. Хотя, в таком случае мы бы узнали сразу после поединка, а не после отплытия.
У меня появилось еще одно предположение из той же серии. Если местные так вольно относились к ставкам, не заложил ли кто свою дочь, сестру, жену или какую другую родственницу? Однако вряд ли. Да и Эль сумела бы от такого «приза» избавиться, а не притащила бы тайно на корабль. Экзотические версии закончились, и тогда я просто задал прямой вопрос:
– И на ком же я так хитро успел жениться, что даже сам не помню?
Вдруг понял, что опять сказал лишнее. Вернее, сформулировал не самым удачным образом. Шутки шутками, но ведь и мой брак с обеими эльфийками произошел так же, при моем полном неведении. Нехорошая аналогия. Однако они вроде бы не стали обижаться за невольное непроизнесенное сравнение.
– На полуорчанке Сризке, – с упреком ответила Эль.
Действительно, с другой эльфийкой моим ушастым было бы куда проще найти общий язык, а тут такое «счастье» привалило.
– Но как?! – все же захотел выяснить я.
– У нас так принято, – ответила появившаяся из соседней каюты Сризка.
Явно там пряталась и подслушивала.
– А поконкретней?
Вопрос имел вовсе не праздный интерес. Может, не все так плохо, и окажется, что на меня подобные обычаи вообще не распространяются? Полукровка охотно просветила меня.
Интересные обычаи у орков (если не считать, что мы в них самым неожиданным образом вляпались). Когда двое дерутся насмерть из-за незамужней женщины – она автоматически становится женой победителя. Дикари, одним словом, иначе и не назовешь. Я и назвал, не стесняясь в выражениях. Эль с Ларой охотно подтвердили и еще от себя добавили. Эльфийский язык весьма богат на идиомы, но они предпочли гномий.
– Конечно же, все не так просто! – возмутилась Сризка. – Имеется целый ряд дополнительных условий, которые необходимо обязательно соблюсти.
– И каких? – заинтересовался я.
Эльфийки явно тоже пожелали это узнать. Наша новая «родственница» стала подробно выкладывать:
– Во-первых, должна не возражать сама предполагаемая невеста. Причем если она за, то обязана высказать это до начала предполагаемого поединка, а не после. Во-вторых, все то же самое относится к ее отцу. Третьими идут уже имеющиеся жены претендента на руку и сердце. Их «невеста» обязана опросить тоже до начала поединка и получить персональное согласие от каждой (что странно, поскольку при выборе орком еще одной жены обычным порядком их мнением никто не интересуется).
И последним остается предполагаемый муж. Его почему-то никто не обязан спрашивать ни до, ни после. Считается, что вся дуэль исключительно с этой целью и затевается, а официальная причина, если она какая-то другая, – лишь предлог.
– Стоп! – нашел самое серьезное несоответствие я. – Говоришь, необходимо заручиться согласием уже имеющихся жен? Уж в этом-то я могу быть уверенным на все сто! Мои ревнивые ушастые никогда бы его не дали.
– Но они дали!
Последнее заявление меня не просто удивило, по сравнению, например, с известием о неожиданно заведшейся третьей жене (как говорится, одной больше, одной…), а буквально шокировало. Они и на Раду-то в таком качестве ни за какие деньги по собственной воле не согласятся, разве что не получится обменяться телами обратно, но чтобы какая-то орчанка-полукровка…
Заметил, что мои ушастые в отличие от меня вовсе не шокированы, да и не сильно удивлены. Ни в какой эльфийский заговор, с целью подсунуть мужу в постель вместо себя орчанку, я, разумеется, не поверил. Все гораздо проще, Сризка в первую очередь сообщила им, и теперь Эль с Ларой в какой-то степени подготовлены. Хотя явно сами далеко не все знают.
После более подробного допроса, в смысле, опроса, оказалось, что недостаточно просто подойти и заявить: «Здравствуйте, я ваша тетя из Бразилии, где много диких черных орков, вернее, тоже здравствуйте, я принцесса степного народа и хочу стать третьей женой вашему мужу». Нет, нужно произнести специальную ритуальную фразу, которая буквально не означает ничего, кроме благодарности. Именно это и было проделано.
Сризка искренне не понимала, чем мы, собственно, недовольны? Ведь она действовала по всем правилам, причем придерживалась их настолько строго, как мало кто обычно делает. И, что самое главное, согласие от всех заинтересованных сторон получила. Пускай ритуал бракосочетания исключительно оркский, да и у них самих нечасто применяемый, это не имеет ровным счетом никакого значения. На Фиоре он признается наравне со всеми остальными.
А я не мог понять, насколько она на самом деле искренна. То, что совершенно сознательно захотела выйти за меня замуж и воспользовалась первой же возможностью, сомнений не вызывало. Дальше были варианты. Она действительно все проделала честно и просто не знала, что мы не местные и не знаем здешних реалий, или, наоборот, лукавит, поскольку именно на это и рассчитывала?
Девушка, скорее всего, думает, что хорошо устроилась. Была лишившейся всего сиротой, а теперь жена князя, пусть и третья. И изображает полную невинность. Мол, какие могут быть претензии? Она все сделала правильно и честно. Так почему мы вдруг передумали и хотим отказаться от обязательств? Вот только это ее удивление смотрелось ненатурально. Иначе с какой стати она нам во всем призналась не сразу, а только после отплытия? Быть выброшенной за борт не опасается, чего нельзя сказать о возможности остаться в порту?