– Тебе нравится? – прошептала она и пальцем очертила круг у самого его пупка.
– М-м.
– А так? – Ее пальцы скользнули ниже.
Он не ответил, но по глазам было видно, что он доволен.
– А как насчет…
– Расстегни пуговицы, – прорычал он.
Ее рука остановилась.
– Я? – Ей как-то не приходило в голову, что она может помочь ему раздеться. Ей казалось, что это дело соблазнителя. Он взял ее руку и прижал к своему телу.
Дрожащими пальцами она расстегнула пуговицы и остановилась. Больше ни на что решиться она не могла. Деймон, кажется, понял ее нерешительность и, спрыгнув на мгновение с кровати, избавился от остатков своей одежды. Маргарита отвела взгляд.
– Госп…
– Не беспокойся. – Он снова лег рядом с ней и стянул с нее платье. – Никогда, – он поцеловал ее в живот, – никогда, – он поцеловал ее бедро, – не беспокойся…
Маргарита хотела сказать, что не будет беспокоиться, что она ему доверяет, но тут его пальцы оказались у нее между ног, так что ей осталось только не забывать дышать.
– Расслабься, – сказал он, раздвигая ей ноги.
– Я и так…
– Нет, ты не расслабилась. – Он склонился над ней и поцеловал ее в нос. – Доверься мне.
Она попыталась расслабиться. Но это было необычайно трудно, когда он проделывал с нею такие адские штуки. Только что его пальцы были на внутренней стороне ее бедра, и вот они уже там, где ее еще никто никогда не трогал.
– О!.. О! – Ее бедра приподнялись, но она не знала, что делать, что сказать.
Она не знала, что ей чувствовать.
– Ты совершенна. – Он прижался губами к ее уху. – Совершенна.
– Деймон, что ты делаешь…
– Занимаюсь с тобой любовью.
У нее сердце затрепетало. Это было не совсем «Я люблю тебя», но очень близко к этому. И в этот момент, в тот последний момент, когда ее мозг еще работал, его палец оказался у нее внутри.
– Деймон! – Она вцепилась ему в плечи.
– Ш-ш. Слуги услышат.
– Мне все равно.
– Сомневаюсь.
Он проделал что-то на внешней стороне, и она содрогнулась.
– Ты готова. Даже не могу поверить.
Он лег на нее, но его пальцы продолжали свое мучительное движение. А над ней было его лицо, и она тонула в глубине его ясных голубых глаз.
– Деймон, – прошептала Маргарита.
Он устроился у нее между ног, и она почувствовала его плоть – большую, твердую, требовательную.
– Пожалуйста, – простонала она.
Он медленно вошел в нее, и ее поразили величина его плоти и те ощущения, которые она в ней вызвала.
– Расслабься, – сказал он, хотя сам не выглядел расслабленным. Его лицо было напряженным, дыхание – частым.
Он замер, давая ей время приспособиться, а потом продвинулся вперед, совсем немного, но достаточно, чтобы заставить ее вскрикнуть.
– Расслабься, – приказал он.
– Я пытаюсь.
Деймон чуть было не улыбнулся. Такая реакция была так похожа на Маргариту. Даже сейчас, в один из самых потрясающих и странных моментов ее жизни, она оставалась… самой собой.
«Мало кому это удается», – подумал он.
Он продвинулся еще немного. Он не хотел сделать ей больно, но понимал, что ему не удастся избавить ее от боли совсем. Хотя, видит Бог, он постарается, чтобы все было идеально. Даже если это убьет его, он не станет торопиться. Ее тело было напряжено до предела, зубы стиснуты в ожидании продолжения.
– Маргарита, – шепнул он ей на ухо, – мне кажется, что минуту назад тебе все это нравилось.
– Возможно, и так.
– Может быть, ты подумаешь о том, как продлить удовольствие?
Она поджала губы, как всегда делала, если чувствовала, что он ее поддразнивает, и ответила в том же тоне:
– Что ж, я подумаю.
Он был восхищен. Редкая женщина могла в такой ситуации быть еще и остроумной.
– Я бы мог тебе в этом помочь. – Он снова просунул пальцы между ее ног.
– В чем? – По резкому движению ее бедер он понял, что она снова начинает впадать в забытье.
– В тех ощущениях, – ответил он, погружаясь в нее все глубже. – Помнишь? О Деймон! Да, Деймон! Еще, Деймон!
«Мне полагается медаль за то, что я еще нахожу силы сдерживаться», – подумал он.
– Я могу забеременеть.
– Я очень на это надеюсь.
И он с силой прорвал последний барьер и содрогнулся. Каждый мускул его тела требовал действий, а он замер. Если он не даст ей времени приспособиться, он сделает ей больно, а Деймон не мог позволить, чтобы его невеста вспоминала о своем первом опыте с болью и ужасом. Это могло оставить в ее душе шрам на всю жизнь. Но даже если Маргарите и было больно, она этого не знала, потому что ее бедра вдруг задвигались. Когда Деймон посмотрел на нее, то не увидел на ее лице ничего, кроме страсти. И тут последние сдерживающие струны лопнули.
Он начал двигаться в ритме, заданном его желанием, которое все росло и росло до тех пор, пока он не мог выносить этого дольше. Но тут из груди Маргариты вырвался тихий звук, не более чем стон, и он захотел ее еще больше. Его руки впились ей в плечи с невероятной силой, но он уже не мог удержаться. Им овладело огромное желание сделать ее своею до конца.
– Деймон, – стонала она. – О Деймон!
Это было уже слишком. Все было слишком – ее вид, ее запах, и он содрогнулся от желания дойти до высшей точки. Нет, еще рано. Надо дать ей возможность прочувствовать все сполна.
– Деймон!
Он снова просунул руку между их телами. Она была влажной, ее плоть – припухшей, и он нажимал на нее, не с такой нежностью, как должно было быть, а так, как только мог. И он ни на минуту не отрывал взгляда от ее лица. Ее глаза потемнели, стали почти синими. Она тяжело дышала, а ее тело поднималось, опускалось, выгибалось…
– О! – вскрикнула она, и он быстро поцеловал ее.
Она напряглась, задрожала и сомкнулась вокруг его плоти. Она схватила его за плечи, царапая ногтями его кожу. Но Деймон не обращал на это внимания. Он этого не чувствовал. Не существовало ничего, кроме восхитительного ощущения невероятно полного соединения в одно существо. И только сейчас он позволил себе забыть обо всем. Позволил, и он буквально взорвался.
Он снова поцеловал ее, на этот раз для того, чтобы заглушить свой страстный вопль. Такого еще никогда не бывало. Он даже не подозревал, что так может быть.
– О боже, – выдохнула Маргарита, когда он скатился с нее на спину.
Говорить он не мог – просто взял ее руку в свою. Ему все еще было нужно к ней прикасаться.