— Какое направление ты выбрала? Вверх или вниз? Может, вправо или влево?
— Вниз. Провалилась прямо под землю. — Замолкаю, вспоминая дерево, корни, туннель, червей…
— Понятно, Нижний мир, — кивает Палома. — В первый раз почти все отправляются именно туда. В Верхний мир намного сложнее попасть даже опытному Искателю. Мне потребовалось много лет, прежде чем я смогла добраться до него. Рассказывай дальше, ньета.
Пялюсь на свои руки, напоминающие под тканью свитера странные холмики:
— Я следовала за Ветром, — поджимаю под себя ногу, неловко ерзая на стуле.
— Помощник показался тебе трижды?
— Угу, — киваю я, до боли в костяшках сжимая камень. — Но мы с ним уже встречались — во сне. Тогда все закончилось не лучшим образом, но не по его вине.
Глаза Паломы темнеют.
— Короче, умер кто-то близкий мне, тот, кого я люблю. И Ворон специально привел меня туда, чтобы я это увидела. В общем, это кошмар, о котором я упомянула на кладбище, но умолчала о том эпизоде.
Ее рука трепещет над сердцем, будто птичка.
— Ньета, как чудесно! — произносит Палома с жаром. — То есть ты шла за Ветром?
Мне неприятно ее возбуждение.
— Кто-то умер, Палома! Точнее, его убил демон. И мой так называемый учитель — один из тех, кто в ответе за это. Сон был таким реалистичным, что я долго не могла выкинуть его из головы, как ни старалась.
Палома, однако, довольна, и ее увлажнившиеся глаза излучают радость. Она прикрывает веки и говорит:
— Сны не стоит толковать буквально, ньета. Иногда смерть является символом перерождения. Когда исчезает наша старая сущность, мы трансформируемся в нечто новое.
Наконец наши взгляды встречаются:
— Если твой учитель привел тебя к тому месту, на то имелись веские причины. Хотя есть только один способ убедиться, что он действительно твой наставник. Камень, который я дала, еще при тебе?
Я отдаю его Паломе, с волнением наблюдая, как она несет его к плите. Бабушка вновь опускает камень в котелок с оставшимся отваром трав и терпеливо смотрит в булькающее варево, бормоча что-то по-испански. А я пребываю в полном недоумении. Некоторое время спустя она берет сито, выливает отвар в раковину и спрашивает меня:
— А как насчет животного, с которым ты столкнулась?
Я задумываюсь и цепенею от неожиданности. Оказывается, черный камешек принял форму ворона: его крылья четко очерчены, а глаза мерцают фиолетовыми искрами.
— Это и есть твой наставник?
Я лишь киваю. Фигурка напоминает один из амулетов, которыми завалены магазины для туристов в Аризоне: такие же замысловатые работы племени зуни.
— У каждого из нас есть проводник, — поясняет Палома. — Увы, многие не могут познакомиться со своим учителем. Животные имеют разные цели и особенности характера. У тебя прекрасный тотем. Он поможет тебе в магических практиках, ньета.
Бабушка сияет от гордости.
— Он улетает во тьму и приносит свет. Ворон откроет тебе самые потаенные секреты. Его появление возвещает свершение Пророчества…
Она обрывает себя на полуслове и ненадолго умолкает.
— Теперь понятно, что твоя стихия — Ветер. — Голос у нее становится хриплым. — Ох, ньета, я и не думала, что ты определишься настолько быстро.
— Но это хорошо? — растерянно спрашиваю я.
— Замечательно, ньета! И у тебя прекрасная родословная. В нашей семье всегда были очень сильные маги, а кроме того, потенциал, который не использовал Джанго, должен был в ком-то воплотиться. Полагаю, его сила нашла тебя.
Опять головоломки!
— Что значит сильные маги?
Палома не отвечает.
— Что вы… Что ты имеешь в виду, бабушка? Кем был отец Джанго?
Она вздыхает, уступая моему напору:
— Его зовут Алехандро.
— Он еще жив? — подаюсь я к ней.
— Нет, ньета. Он уже умер. Во всяком случае, в том смысле, который ты вкладываешь в это слово. Но, как и Джанго, он присутствует везде, поэтому я не могу говорить о нем в прошедшем времени. Мой брак с Алехандро преследовал четкую цель. Ведь из его рода также вышли могущественные колдуны, а сам Алехандро был известен как один из Шаманов-Ягуаров. Изначально наш союз являлся замыслом родителей. Они решили, что мы с ним родим такого ребенка, каким в итоге стала ты. Но когда мы с Алехандро встретились, то полюбили друг друга. Вот почему я была раздавлена горем, когда моего мужа вызвали по семейным обстоятельствам в Бразилию. Ньета, его самолет разбился сразу после взлета. А после трагедии я поняла, что беременна. Похоже на недолгое счастье Дженники и Джанго, верно? Искатели не славятся долгими браками. Но я надеюсь, что ты сможешь уберечься от подобной участи.
Ну и новости! Палома — моя единственная бабушка, остальные родственники погибли в авиакатастрофе. Что за совпадения?
— Случайностей не бывает, — отвечает она на мой невысказанный вопрос. — Тьма хотела предотвратить появление младенца, который мог ей противостоять. Но зло просчиталось, дитя было зачато. Этот ребенок — ты, Дайра.
— Ты думаешь, я унаследовала огромный потенциал?
Палома поднимает голову, и печаль в ее голосе постепенно утихает:
— Ты услышала зов Ветра во время первого путешествия! Удивительно! Ты понимаешь, ньета, что стала Танцующей с Ветром? Вот твоя стихия! И если ты его будешь почитать, слушать его песни, он всегда укажет тебе верный путь. Но с Ветром нужно считаться. Похоже, скоро ты обретешь силу. Ты превзошла мои ожидания! За одно путешествие ты добилась большего, чем любой из твоих предшественников.
Я тереблю подол кофты, сожалея, что не могу разделить ее восторг. Она ошибается. Никто не возродился и не преобразился. Мальчика просто-напросто убили, бросив его умирать у меня на руках. А оказалась я там исключительно по милости Ворона.
— Меня давно преследует этот сон, — с запинкой начинаю я. — И он привиделся мне — в первую же ночь, когда я приехала в Очарование… Предыдущие были… в общем, более романтичными, А вот недавний превратился в кошмар. Все завершилось трагедией.
Она кивает.
— В «Кроличьей норе» я видела обоих парней, а сегодня встретила одного из них на заправке. У них очень необычные глаза. Во сне они напоминают голубой лед, но если первый мальчик излучает свет, то второй поглощает его, как черная дыра. Понятия не имею, что это означает, но у юноши из сна просто забрали душу. А я ничем не могла ему помочь. Не могу отделаться от мысли, что, если бы не пошла за Вороном, его жизнь не оборвалась бы. Извини меня, но птичка меня совсем не радует, — всхлипываю я.
Палома кладет руку мне на плечо и ласково произносит: