Мне снова никто не открыл. Но я не отчаивалась. Можно ведь опять поговорить с соседями, которые знали прежнего владельца квартиры. Однако, позвонив в соседнюю дверь, я также не застала никого дома. Ни в третьей, ни в четвертой квартире тоже никого не оказалось.
Вот незадача… Что же делать? Я спустилась вниз в надежде выяснить что-нибудь во дворе. На площадке резвилась местная ребятня, которой жара была нипочем. Мальчишки бегали в одних шортах и обливали друг друга водой. Визг стоял оглушительный, и бабушки у подъезда недовольно поглядывали в их сторону. Вот к этим самым всезнающим пенсионеркам я и решила обратиться с вопросами.
— Доброе утро, — вежливо поздоровалась я, приближаясь к скамейке.
— Здрасьте, — в один голос отозвались три старушки.
— Вы живете в этом доме? — указала я на единственный подъезд девятиэтажки.
— В этом, — вступила в диалог самая, наверное, словоохотливая щупленькая бабулька, цепким взглядом осматривая меня. — А вы к кому?
— В тридцать пятую квартиру, — начала я, но разговорчивая бабка перебила меня:
— Так там никто не живет. Новые хозяева ремонт покамест делают…
— А я к Борисенко, — прикинувшись ничего не знающей, произнесла я.
— К Борисенко? — старушки недоуменно переглянулись. — А он тут больше не проживает.
— Как — не проживает?
— А так. Съехал, — развела руками другая бабушка в белом платочке.
— И вы не знаете, где он теперь живет?
— А нигде он не живет, — снова вступила в разговор первая. — Бомжует. А может, помер уже.
— Да что вы! — всплеснула руками я. — Это как же так?
Мои действия спровоцировали бабулек на откровения, которые полились на меня рекой. Возмущенные нынешним положением в стране, пенсионерки принялись наперебой выкладывать мне всю информацию.
— А так! — подбоченясь, начала словоохотливая. — Выселили его бандиты какие-то! Пришли, увидели, что один живет. Квартира хоть и небольшая, однокомнатная, но зато в центре города. А сейчас такие квартиры ох как ценятся… Вот и предложили ему продать квартиру, а он-то, дурак, и согласился. Спился он совсем после смерти Натальи.
— Да-да, — поддакнула в белом платке. — Как Натальи не стало, так он совсем покатился под горку. Она-то его держала немного в руках. Но потом померла от рака, вот он и запил. А эти местные деляги прознали, что родственников у него нет, ну и давай его окучивать. Дескать, мы тебе найдем квартиру поменьше да похуже, да еще денег в придачу дадим много. А ты нам эту хату продай. А чего ж ему еще надо было? Нигде он не работал, выпивать стал часто. А денег-то нет. Так, подрабатывал кое-где… Сантехником он был. А тут дармовые денежки посулили, вот он и клюнул.
— И куда же его выселили?
— А никуда! — зло проговорила первая старушка. — На улицу выкинули, да и все тут!
— Да, — подтвердила слова товарки третья пенсионерка. — Пришли новые хозяева. По виду — бандиты бандитами. Сказали: мол, выметайся. У нас документы на эту квартиру есть. А Степану куда было идти? Обманули его агенты из фирмы. Как, бишь, ее? — Бабка посмотрела на подруг, ища поддержки.
— «Рубин», — подсказала одна.
— Ну да, «Рубин». Вот они-то и сулили Степану денег и другую квартиру. А потом просто продали его квартиру каким-то… — она брезгливо поморщилась. — А его самого выкинули на улицу.
— А что же он в суд на них не подал? — спросила я. — Ведь это же незаконно.
— Да какое там, в суд! — махнула рукой самая активная. — У него и денег-то нет на адвокатов. Да и потом, там как раз все законно было. Они ж его как-то подпоили, а потом дали какие-то бумажки подписать. Он все и подписал, что надо было… Так что потом чего же было делать, — вздохнула она.
— А вы не знаете, где мне его найти? — задала я вопрос.
Вместо ответа старушки как по команде замолчали, провожая взглядом рослого молодого человека, вышедшего из подъехавшей к самому подъезду иномарки и вытащившего из нее какую-то коробку, как мне показалось, с керамической плиткой.
Парень не спеша прошел мимо нас, даже не посмотрев в сторону бабулек, и скрылся в подъезде.
— Вот, — кивком указала на парня старушка в белом платочке. — Новые хозяева. Ремонт затеяли.
— Это новый жилец тридцать пятой квартиры? — уточнила я.
— Да, — в один голос подтвердили бабуськи. — Бандит чистой воды…
— И с ним такие же приезжают. Рэкетиры какие-то, ни дать ни взять, — заохали другие старушки.
— Так где же мне разыскать Борисенко? — снова напомнила я свой вопрос.
— А тут он где-то обретается, — махнула рукой в неопределенном направлении бабка.
— Где — тут? — не поняла я.
— Да тут где-то. С местными алкашами.
— Да ты у Пашки своего спроси! — толкнула в бок одна бабка другую. — Они тут везде бегают. Знают наверняка.
— А вам очень нужно его разыскать? — спросила озабоченно старушка.
— Да. И желательно поскорее.
— Сейчас я у внука спрошу.
Пенсионерка поднялась со скамейки и принялась высматривать внука, резвящегося, очевидно, с приятелями где-то во дворе. Минуты две она глазела по сторонам, приложив руку ко лбу козырьком на манер впередсмотрящего. Потом наконец обнаружила запропастившегося внука и зычным голосом, совершенно неожиданным для такой тщедушной бабульки, рявкнула:
— Пашка! Стервец! А ну, поди сюда!
Стайка мальчишек, носившихся по двору, мгновенно замерла на месте, обратив свои взоры в сторону дома. От группы отделился худой долговязый парнишка с копной рыжих волос и трусцой направился к нам.
— Ну, чего? — загундосил он, приблизившись к скамейке и, видно, ожидая взбучки.
— Говорят тебе, поди сюда. Спросить чего надо, — строго проговорила бабка, для пущей убедительности нахмурив брови.
— Ну? — Шмыгнув носом, мальчишка подошел к нам и исподлобья уставился на меня.
В это время из подъезда вышел тот самый спортивного вида молодой человек, новый владелец квартиры Борисенко.
— А ну, скажи нам, Пашка, — начала бабка, — где тут дядя Степан из тридцать пятой квартиры ошивается? Ты ж таскаешься по всяким помойкам да свалкам, небось видал его.
— Не видал! — снова обиженно шмыгнув носом, пробормотал мальчишка. — И не таскаюсь я вовсе по помойкам…
Проходя мимо нас, парень бросил подозрительный взгляд в сторону старушек, потом оценивающе осмотрел меня.
— А ну, говори, стервец! — бабулька отвесила «любовный» подзатыльник непослушному внуку. — Это не мне, а вон тетеньке надо знать, — она указала на меня.
— Паша, — спокойно проговорила я. — Если ты знаешь, где мне найти Степана Борисенко, скажи, пожалуйста. Мне очень нужно с ним поговорить.