«Надо будет, чтобы ее Света посмотрела, крыша у этой Наташи явно подорвана», – подумал я. Через десяток минут Наталья приволокла в прихожую большую багажную сумку и чемодан.
– Вот тут весь детский гардероб, – прокомментировала она, потом зашла на кухню и опять спросила меня: – Вы обещаете, что позаботитесь о детях?
– Я же вам уже сказал, – начал уже заводиться я.
– Ну всё, тогда я мигом, – ответила она, поцеловала одну девочку, потом вторую и побежала вверх по лестнице, зашла в одну из спален и закрыла за собой дверь.
«Твою ж мать!» – до меня дошла вся эта ее суета, я подскочил и побежал за Натальей следом, но не успел… Я услышал приглушенный выстрел, с ноги высадил дверь и влетел в комнату. Она застрелилась из пээма, приставив ствол к груди напротив сердца.
– Бля, ну что за день-то! – почти закричал я.
Следом за мной на выстрел в комнату вбежали Соловьев и еще один боец.
– Сука больная, – прокомментировал увиденное Соловьев и потом обратился к бойцу: – Собери детей, и ты за них отвечаешь, пока не приедем в поселок.
– Понял, – ответил боец и спустился к детям.
– Соловьев, вот что за день, а?
– Согласен, хреновый какой-то, – кивнул он.
Я вышел во двор и направился к пикапу, хватанул еще коньяка, потом выдернул из продуктовой кучи несколько блоков красного «Мальборо» и забросил в кузов, достал из одного блока пачку. Распечатал, достал сигарету, попросил зажигалку у бойца, прошел на веранду и закурил. В голове «полетели вертолеты», и начала проходить нервная дрожь. Потом я следом выкурил еще одну сигарету и сидел, уставившись в одну точку, минут десять.
В воротах показался Лаврентич и еще два видных мужика лет пятидесяти. Подошли к одному из бойцов и что-то спросили. Боец показал на меня рукой, они поблагодарили и направились ко мне.
– Алексей, мы всё сделали, как вы велели.
– Господи, – взмолился я, – да ничего я вам не велел, я предоставил вам альтернативы.
– Вы извините старика, не так выразился, может, мы вот посовещались, да выбрали Лаврентича старостой, – сказал один из тех, кто пришел со стариком – высокий и худой.
– Да, я же председатель кооператива нашего дачного уже лет двадцать, меня все знают, я почти всех знаю, ну вот народ и решил ничего не менять. А начальником самообороны вот Николай Николаича выбрали, он десантник, майор запаса, воевал в Афганистане. А в помощники ему вот брата его родного назначили, Игоря Николаевича – тоже боевой мужик, его тут три раза били, сам ногами уходил от них.
– Ну и слава богу, выбрали – хорошо, всё остальное лирика. Идемте со мной.
Я подвел «делегацию» к забору, у которого было сложено трофейное оружие.
– Здесь около шестидесяти единиц оружия, боекомплектов, вот еще два ящика с патронами. Оружие желательно учитывать и смотреть, кому выдается. Дальше, Лаврентич, вот куча продуктов, распределите по людям. А лучше создайте оружейный и продуктовый склады и штаб поселка. Да прямо вот в этом доме, тут уже никто жить не будет. А дом большой, кирпичный, с подвалом.
– Спасибо тебе, Алексей, – пожал мне руку Лаврентич. – Мы как тут организуемся, в гости приедем, на обмен опытом. Кого там спрашивать?
– Спросишь Сергеича, проводят.
– Ну, спасибо за помощь, дай Бог вам, ребятки, здоровьица, – еле заметным, почти японским поклоном проводил нас Лаврентич.
– Птица, командуй по машинам, выезжаем.
– Понял.
Я сел в пикап, повернулся к Андрею – он спал, на лице выступил пот. В пикап залез Соловьев.
– Ну что, все по местам? – спросил я его.
– Так точно, все погрузились.
– Ну, с богом, поехали домой, – сказал я и развернул пикап. Машина послушно покатила по грунтовке.
Не доезжая несколько километров до нашего поселка, переключился на «дачную» частоту, вызвал Сергеича.
– Что с ранеными из нашей группы?
– Один не доехал, к сожалению, у второго касательное по ребрам, уже перевязали.
– Сергеич, бегом к Свете. пусть готовится к операции, у нее там есть американские чемоданы с хирургическими причиндалами, и ты говорил, что ветеринар есть в поселке, вот его тоже к нам на дачу, раненого везу туда, через десять минут будем.
– Вот же беда, бегу!
Я вдавил газ в пол, дизель пропыхтелся, и машина начала разгоняться. Повернул зеркало заднего вида так, чтобы видеть лицо Андрея. «Ох, не нравится мне его бледность», – подумалось.
– И жгут хрен наложишь, некуда, – озвучил я мысль вслух.
– Что? – не расслышав, переспросил Соловьев.
– Да, мля, крови, говорю, много потеряет, пока везем. Эх, надо было сразу его везти, – сказал я и со злобы на себя самого ударил кулаком по панели.
Бревна на КП уже успели откатить, и мы влетели юзом на линию нашей улицы. Отец уже открыл ворота и ждал нас. Мы заехали во двор, одновременно с Соловьевым выпрыгнули из машины, я открыл заднюю дверь, и мы вытащили одеяло, на котором лежал Андрей. Отец пошел впереди и придерживал двери. Мы быстро и беспрепятственно занесли раненого на кухню и уложили прямо на стол. За нами следом вбежал небольшого роста полный мужчина и, мучаясь одышкой, сказал:
– Я ветеринар, Анатолий Иванович.
– Проходите, вон там мойте руки, снимайте верхнюю одежду, – сказала Света, помогая нам укладывать раненого. – Вон в той коробке разовые халат, маска, чепчик – надевайте. Оперировали, практиковали?
– Девушка, я ветеринар, я животных лечил. Ну, оперировал, приходилось.
– Я фельдшер, меня Света зовут, работала медсестрой в реанимации военного госпиталя, и что? Человека спасать надо, не до разговоров, одевайтесь и помогайте, – с металлом в голосе ответила Света.
– Ну, я постараюсь помочь, чем смогу.
– Уж постарайтесь. Марина, срезай пока повязку и одежду, – обратилась Света к Сашкиной жене, которая тоже вызвалась помогать. – А вы что тут столпились?! Ну-ка на выход все! – почти закричала на нас Света и продолжила спокойным голосом: – Для осмотра надо обезболить. Так, я сейчас промедол подкожно уколю. Анатолий Иванович, убирайте повязку.
– В плечевой сустав прямо угодило, входное отверстие есть, выходного нет, – прокомментировал увиденное ветеринар.
– Необходимо остановить кровотечение и извлечь пулю. Марина, мне нужна помощь для проведения анестезии, я сейчас приготовлю шприцы, уложу, и ты мне их подавать будешь строго по порядку. Скажу «первый», подаешь первый, и так далее. После третьего шприца засеки время и отслеживай – это важно для следующей инъекции фентанила. Отмечаешь каждые пятнадцать минут, иначе болевой шок раненому обеспечен. Ясно?
– Да, – уверенно кивнула Марина.
– Анатолий Иванович, что делать-то будем? Пуля предположительно застряла в головке плечевой кости, необходимо адекватно обезболить, а пациент наш, судя по всему, «под мухой», кто-то очень добрый постарался. В принципе, для интубации всё есть, я готова. Марина по команде мне всё подает, а дальше будь что будет. Если не оперировать, всё равно кровь не остановим никак, и у него нет шансов. Всё, надеваем перчатки и будем работать, я пока с Мариной «на голове». Как пациента «загрузим» – встану на «крючки», тебе помогать…