Вставив в ухо наушник, я дважды надавила на донышко тюбика, включив таким образом аппарат в режим прослушивания. Тут же мое ухо уловило мелодичное насвистывание. Кто-то из спортсменов уже находился в раздевалке.
— Что за молодую особу ты проводил к шефу? — вклинился в музыкальное соло молодой мужской голос. — Твоя знакомая?
— Девушку зовут Татьяна. Хочет записаться в наш клуб, — узнала я хрипловатый голос Олега.
— Ого! А она симпатичная! Интересно, свободна или нет?
— Нет! — вдруг резко ответил Олег.
Во дает! Кажется, на эту тему мы с ним разговор не вели.
— Жаль… Я сначала подумал, не проверка ли какая после вчерашней трагедии? А присмотрелся — молоденькая совсем. Куда уж ей! И все-таки жаль.
— Тебе что, девчонок в Покровске мало?
— Ну, не мало, конечно. Но эта Таня такая!.. Словом, все при ней. А глаза!
— Глаза, глаза! — Я чувствовала, что Олег начал заводиться.
Ну, не такая уж я молоденькая, хотя слушать, конечно, приятно. Ох уж эта присущая мужчинам способность — видеть только то, что они хотят видеть! И все же хватит перемывать мне косточки! Собираетесь вы говорить о деле или нет?
— Испуганные у нее глаза, — продолжил мой новый знакомый. — Услышала от кого-то о гибели Вениамина, вот и глаза такие! Наверняка мучилась сомнениями — идти в клуб или нет. Так что не вздумай при ней на эту тему говорить. Сам помнишь, как страшно первый раз прыгать.
Ну, понеслась душа в рай! И кто тебя только за язык тянет!
— Да ладно тебе… Что ты завелся сегодня? — не поддавался на провокации молодой собеседник.
— Ничего! Просто знаю — любишь ты языком почесать. Тут у самих на душе тревога, места себе никто не находит!
Разговор прервал хлопок двери, и чей-то бодрый голос спросил:
— Кто тут себе не находит места?
— Это мы с Павлом про Вениамина вспомнили. Как тут спокойным будешь?
— Да уж… Особенно когда менты дело нагло закрывают. А ведь не мешало бы разобраться с гибелью Брянского.
— Если бы они в этом хоть что-то понимали!
— Что тут понимать? И так все ясно! Вы парашют Вениамина видели? — поинтересовался Олег. — Стропы так закрутились, будто во время укладки их завязали узлом.
— Странно. Вроде в пятницу наша группа прыгала последняя, и парашюты мы укладывали коллективно. То есть, конечно, каждый из нас свой парашют укладывал сам, но остальные-то рядом стояли.
— Вот именно. И никаких проблем не было!
Я навострила уши. Может быть, как раз сейчас раскроется тайна гибели Брянского!
— Думаешь, тут не обошлось без посторонней помощи?
— Уверен! Не пойму только, кто и зачем.
— Я тоже считаю, что здесь не все чисто. Полночи уснуть не мог, размышлял.
— Выводы?
— Ничего толкового. Наши ребята в этом не замешаны. Сдали после прыжков парашюты и ушли. Брянский сам запер ангар. В клубе оставался дежурить Горыныч. Конечно, я сегодня с ним побеседовал. Только он ничего подозрительного не заметил.
— Его самого вы в расчет не берете? — вновь послышался звонкий голос Павла.
— Василия Егоровича?!
— Сказал же тебе — замолчи. Не лезь в разговоры старших. Как только в голову такое придет? — возмутился Олег.
— А еще у меня вызывают подозрения наш Барин и его протеже, — не унимался Павел.
— Вот как? Ну, скажешь тоже! — усмехнулся Олег.
— Да ты не смейся. С чего бы тогда ему суетиться, взятку ментам давать?
— Мыслишь как ребенок! Не совал бы лучше свой нос во взрослые дела.
— Да пошел ты! — не слишком злобно отозвался паренек. — Просто ты не хочешь ничего видеть и слышать, потому так и говоришь!
— И что же ты увидел? Рассказывай, герой, мы тебя слушаем.
— Да уж кое-что заметил! Помните, как Барин ринулся бежать с аэродрома, когда случилось ЧП? Даже в раздевалку не зашел. Так и уехал, в чем в воздухе был!
— Ну и что?
— Так вот. Я же свою одежду вешаю в соседнем ящике с этим, как его… с сослуживцем Барина Мурашкиным. Эх, и мутная он личность! Неизвестно, что у него на уме…
— Давай ближе к делу.
— По-видимому, уходя, шеф велел Мурашкину забрать свои вещи. Мурашкин достал кейс Барина, открыл его. В кейсе лежали коробка конфет, шампанское, что-то там еще. Я подумал, что Мурашкин просто не удержался от любопытства. А он вдруг вытащил из своего шкафа нож и бросил его чиновнику в кейс. Потом заметил, что я за ним наблюдаю, и захлопнул крышку.
— Это все? — послышался нетерпеливый голос Олега.
— Тебе мало?
— Много, даже слишком. Брянского, между прочим, не зарезали, голова ты садовая. Он разбился во время прыжка с парашютом!
— Сам ты голова садовая и мыслишь как ребенок! Ты же видел парашют Вениамина Николаевича! Или, кроме перехлестнутых строп, ничего не узрел?
По-видимому, рассуждения Павла произвели на спортсменов должный эффект, потому что после недолгой паузы Олег произнес:
— А ты молодец, Пашка! Голова у тебя все-таки варит! Однако не думаю я, что это дело рук Мурашкина, жилка у него тонка и терпение отсутствует. Да и шеф его только с виду крутой, а так — капризный барин, потакающий своим слабостям. Ладно, с Мурашкиным я сам попробую разобраться. Только прошу тебя, не лезь в это дело.
— Каким образом ты с ним собираешься разобраться? Думаешь, он тебе так прямо все и выложит?
— Мне выложит.
— Да он теперь в клубе лет сто не появится. И шеф его тоже. Два сапога — пара!
— Ничего, разберемся. Завтра у меня запланирована очень серьезная встреча с партнерами по бизнесу, а вот во вторник утром я его в администрации выловлю.
Дальше мне расслышать ничего не удалось. По-видимому, в раздевалку набилось сразу много народу, в ушах стоял только шум. Мужчины здоровались, хлопали дверцами шкафов, шуршали сумками и пакетами. Я отключила наушник.
Выходит, Александра права. Вполне возможно, что Вениамину кто-то помог расстаться с жизнью. Во всяком случае, Олег и его собеседники считают именно так. Вот и появились первые подозреваемые — чиновник из администрации и его протеже Мурашкин. И что же дальше? Олег намеревается побеседовать с Мурашкиным только во вторник. То есть если мне самой не предпринять никаких мер, то выпадает весь завтрашний день. С другой стороны, чтобы предъявить Мурашкину какие-то обвинения, по крайней мере, надо в них разобраться. А я пока толком не поняла, что случилось с парашютом Брянского и при чем здесь нож. К тому же мы с Мурашкиным незнакомы, поэтому разговаривать с ним придется, представившись частным детективом, что приведет к разоблачению моего инкогнито. Так что в данном случае целесообразнее выждать. Пусть этим вопросом займется Олег, а потом будет видно.