— Я полезла спасать своего друга! — завопила я. Дотянулась до камней, окружавших костер, и немного покидала в Ладомира. Камни почему-то быстро закончились, а куча золота увеличилась.
— Естественно! — не остался в долгу князь. — Ты сбежала с брачного ложа, чтобы повеситься на шею троллю!
— Ты, нимфозория туфелька! — взъярилась я. — Я сбежала, потому что пришел ты и сказал, что ты же меня ждешь! В тюрьме! И сам же помог мне оттуда сбежать! — Хлестко и с желанием предельно уязвить: — Тебе не кажется, что ты порядком заигрался, а?! До полной потери соображения!
— Ты хоть сама себя слышишь? — широко разулыбался Ладомир. — Просто задумайся над мотивами своих поступков!
Неровно пульсирующий в груди комок сердца сжался и забился с бешеной скоростью.
Как говорила незабвенная Скарлетт О'Хара? «Я подумаю об этом завтра»?.. Как бы не так! Я не подумаю об этом завтра! Я убью тебя сегодня!
— И учти! Являясь твоим мужем, я не обвиняю тебя… просто показываю подоплеку неразумных действий… — неслись дальше бесконечные снисходительные замечания.
У меня все волосы на теле встали дыбом.
Как кипятком облил, честное слово. Тоже мне, отец народов! Он к прислуге обращается или любовницу терпеливо просвещает? И это так называемая диэрская любовь?! Чур меня, чур! Пускай Бог от такого милует!
— И ты должна признать…
У меня снесло башню! Все! Ядерный выхлоп в атмосферу!
Я шагнула к нему, резким движением ладони стерла слезы, задрала голову и встретилась с диэром взглядом. И что удивительно, он смотрел на меня с теплым чувством… но там еще и тлел еле заметный огонек снисходительности.
Возможно, по своему мягкосердечию я бы могла поддаться на его чувство, будь оно искренним. Не уверена. Но я никогда не желала, чтобы до меня снисходили. Всегда стремилась быть равной.
— Ты меня любишь? — тихо спросила я, глядя в упор и не давая возможности отвести взгляд.
— Люблю, — ответил он, наклоняясь надо мной, но не прикасаясь. — Ты — все, что у меня есть, и не будет никого, кроме тебя.
— Громкие слова… Что это значит на самом деле? — продолжила я допрос. — Что значит «никого, кроме тебя»?
— Моя раса заключает только один брак, — объяснил он. — Один на всю жизнь и с одной женщиной. Не будет больше гаремов, любовниц и фавориток. Будем лишь ты и я. Навечно. Ты же хотела романтику?..
— Красиво, щедро, заманчиво, — криво ухмыльнулась я, ища в душе хоть какое-то чувство, позволяющее мне простить эту грандиозную мистификацию. И не нашла. — Значит, без меня ты станешь монахом?
— Да, — честно ответил мужчина, пристально вглядываясь в мои ясные очи. — Нет меня без тебя.
— И что ты можешь, что согласен отдать за это? — упрямо сжала я губы.
— Все, что хочешь, — взмахнул он рукой в сторону кучи золота. — Все к твоим услугам — золото, власть, развлечения. Твоя фигура — вторая после моей. Хочешь, я положу к твоим ногам весь этот мир?
— Золото, фигура, говоришь… — Стало горько и смешно. Не знаю даже, чего больше — смеха или горечи. — А мое доверие ты вернуть можешь? — Я вглядывалась в его душу. — Ты можешь вернуть мне веру в тебя? Или все для тебя ограничивается только легкодоступными материальными ценностями?
Ладомир молчал, видимо не зная, как снова соврать.
Я резко развернулась в сторону Демиурга и потребовала:
— Если вы все еще считаете себя обязанной, то срочно отправьте меня обратно домой! Немедленно! Пока я не лишила ваш дивный сказочный мир этого, — кивок в сторону обеспокоенного Ладомира, — почетного украшения!
Магрит извиняюще покосилась на князя и начала что-то плести пальцами.
— Не делай этого! — рванулся он к ней. — Не поступай так со мной!
— Ты проиграл, — вздохнула женщина, разводя руками. Смущенно признала: — Она выбрала свой мир — не тебя! Даже у Созидающих есть определенные правила…
— Леля! — метнулся он ко мне. — Не уходи! Не оставляй меня! Ты нужна мне! Ты моя жена! Я…
— «Я! Мне! Меня!» — грустно улыбнулась я и кивнула вопросительно глядящей на меня Магрит.
Та взмахнула рукой под отчаянный крик Ладомира…
Я стояла около входа в кафе в своем офисном костюме, сжимая в руке любимую сумочку. В голове туман. Странное чувство, будто пьяна, хотя я отлично помню, что не пила. Очумело тряхнула головой.
Вот дела! Причудится же такое, да еще на ночь глядя. Наверное, сегодня на солнце вспышка и магнитные бури. Мне примерещились целых два месяца иномирной жизни! Или не померещились? На всякий случай открыла сумочку — все на месте. И успокоительного в таблетках как не было, так и нет. Хмыкнула горько: нужно срочно исправлять это упущение.
Я вспомнила об оставленной на произвол официантов и администрации Лариске, обреченно вздохнула, развернулась на каблуках и вошла внутрь.
Все вокруг оставалось как обычно. Привычная атмосфера для данного заведения. Дразнящие обоняние запахи корицы, кофе, ванили и пирожных. Полумрак, искусственная прохлада, шепотки около стойки бара. Я в своем мире, в родной и привычной среде, мало того — попала в свое время, не потеряв здесь ни одной минутки.
Хорошо то, что хорошо кончается, верно? В душу должны вернуться мир, покой и всеобщая гармония. Как там?.. О! «Благоволение в человецех…». [18]
Тогда почему такая боль в сердце?..
— Леля! — вскочила мне навстречу подруга. — Я уже волноваться начала. Извини меня, пожалуйста! Не стоило так на тебя давить… Но мне очень хочется, чтобы ты нашла любимого мужчину и была счастлива!
— И ты меня извини, — криво улыбнулась я, подзывая официанта, чтобы отплатить счет. — Мне надо быть сдержаннее. А то у меня выходит точно как в той латинской поговорке: «Lassata viris necdum satiate recessit» — то есть «ушла, утомленная мужчинами, но все еще не удовлетворенная».
Выслушав сентенцию на латыни, Лариска наморщила лоб.
— Вечно ты все усложняешь! Живи проще! — Обрадовала: — Мы уже расплатились, и я дала тому парню хорошие чаевые.
Я сильно пожалела, что вернулась в кафе. Зря. Лучше бы уехала. Сидела бы сейчас под одеялом в пушистой пижаме, пила красное вино из пузатого стеклянного бокала, заедая шоколадом личное горе.
Тем временем подруга окинула меня дотошно-оценивающим женским взором и уперлась «сканером» в район шеи. Удивленно заметила:
— Когда ты успела зайти в ювелирный?
Я растерялась и поискала глазами ближайшее зеркало. Таковое не обнаружилось.
Лара наклонилась ко мне поближе, дотрагиваясь пальцами.