— Достала со своим «может»! — поморщилась орчанка. — Не переживай! Кому надо — просветят и покажут, куда и когда!
— Циничная ты, — попрекнула ее змеелюдка. — Никакой романтики!
— Вот только не надо про романтику! — попросила я, открывая книгу. — Это мое больное место! Ладно, девочки, слушайте!
Если опустить самое начало, повествующее о несчастной затурканной сверстниками и жизнью толстой прыщавой девочке с косоглазием и заячьей губой, волею судеб переместившейся в параллельный мир, где героиня немедленно обрела тонкую талию, персиковую гладкую кожу, небесные черты и кучу поклонников, то… Короче, если опустить введение в историю и взять за основу, что девушке непременно нужно было спасти мир от терроризирующего всех «наших» и «хороших» злобного демона, который в силу непонятных исключительных обстоятельств мог убояться только нашу славную героиню, то мы подошли к самому интересному.
— «Героиня начала готовиться к решающей битве. Она критическим взглядом обозрела доспехи и решительно приступила к облачению. Первым необходимым предметом оказалась розовая короткая трикотажная маечка с дизайнерской надписью „Всем врагам назло!..“» — читала я с выражением.
— Это сработает? — подняла в удивлении брови Эсме. — Я всегда думала, что нужны доспехи, а не кусочек ткани на сись… груди.
— Глупая! — махнула хвостом Шушу. — Смотря каких размеров этот кусочек ткани. От этого зависит — будет ли вообще сражение, а если будет, то где именно.
— Я думаю, — оторвалась я от книги, — это страшное оружие! Как только враг увидит надпись, а главное — достанет разговорник и переведет, то сразу сдастся в плен!
— Слабонервный… — презрительно хмыкнула Шушу, цепляя хвостом вазу с фруктами и подтаскивая поближе.
Я прихватила кусочек ананаса и расположилась поудобней.
— «Маечку следовало надевать на голое тело, минуя необходимый интимный предмет туалета…»
— Это о каком предмете сейчас идет речь? — заинтересовалась змеелюдка.
Я показала. Теперь девушки заинтересовались вдвоем, долго обсуждая и прикладывая к себе мой французский лифчик.
— Дура! — вынесла вердикт Эсме. — Надо было надеть только его. Тем размером, что там описан, получится смести врага с ног, не приближаясь!
— Садистка! — попеняла ей я. — Нельзя так травмировать хрупкую мужскую психику!
— То есть все остальное травмировать все-таки можно?.. — с долей определенной заинтересованности уточнила Шушу.
— Теоретически… — нейтрально ответила я, пускаясь в рассуждения: — Возможно, девушка права. Когда враг будет умирать в корчах, разбрызгивая фонтанчики крови, то вид облепившей тело маечки добьет его окончательно! Как пить дать.
— С такими-то размерами?! — Змеелюдка вытянула вперед руки. — Можно и пить дать, и рот заткнуть, и еще останется!
Я хмыкнула. Ананас незаметно закончился, мне захотелось клубники со сливками. Утешая свою душу и желудок, я устремилась в книжные дебри.
— «Покрутившись перед старинным зеркалом, девушка удовлетворенно кивнула, наслаждаясь своим отражением. Ей особенно нравились розовые стринги со стразами…»
— Лель, а что это такое? — влезла Эсме. — Звучит неприлично!
Я показала. Девушки впали в шок. Первой пришла в себя Шушу.
— Слава Демиургам, мне это надевать некуда! — выдохнула девушка, на всякий случай прикрывая нижнюю часть хвоста руками.
— Такого оружия лишаешься! — лицемерно посетовала я.
— Я уж как-нибудь по старинке, хвостом обойдусь! — уверила меня подруга.
Орчанка все еще пребывала в ступоре. Потом отмерла. Удовлетворенно потерла руки:
— Вот в этом — и на лошадь! Надо своим рассказать о новых методах устрашения врагов! Да к нам ни один лазутчик не сунется после такого!
— Ничего вы не понимаете! — жестоко оскорбилась я. — У! Стразы — это наше все! Куда ж без них! Ослепить глаза противнику неожиданным лучиком, отразившимся от многочисленных камушков, — весьма неожиданный прием! Подумаешь, нечестный! Кто врагу мешает приобрести такие же клевые трусики?
— Может, ему просто стыдно в таком воевать? — предположила змеелюдка.
— Скорее, неудобно, — поправила ее орчанка. — Что там дальше?
— «Чтобы не раскрывать тайное оружие раньше времени, девушка натянула кожаную мини-юбку, больше напоминающую пояс…» — прочитала я.
— Как твоя? — хмыкнула Шушу, невинно хлопая ресницами.
— Моя длиннее, — мстительно сказала я, хотя по совести была в том до конца не уверена.
— О-о-о! — закатила глаза Эсме. — О да! Именно эта часть одежды считается самой удобной в битве! Главное — не делать резких движений, не наклоняться пониже, не приседать и не поднимать руки вверх. А так, в общем, нормально. Обыденно, можно сказать…
Комментировать я не стала и продолжила:
— «Доспехи дополнились высокими красными сапогами на сногсшибательной двенадцатисантиметровой шпильке…»
— Самоубийца! — сообщила всем змеелюдка. — Я видела, как ты на своих ковыляла. Сражаться в этом может только ненормальная!
Эсме покосилась на обложку и заявила:
— Возможно, для победы над мужчиной-врагом, — она ткнула тоненьким пальчиком в обложку, — нужно именно такое оружие! Иначе просто не проймешь. Представляете? — Она перевернулась на спину. — Гарантирую! Наверняка собьет с ног злодея! Если он увидит, кто и, главное, в чем против него вышел… успех девушке обеспечен!
Я запустила руку в чашку с клубникой. Пусто! Клубника была утащена соседками по гарему. Одни сливки трескать было как-то не комильфо. Может, для гарема быть толстой и хорошо, а для меня — очень плохо!
Впрочем, через минуту подкралась змеелюдка:
— Мош-ш-шно я воз-зьму?
— Можно.
Сливки испарились в неизвестном направлении. Вместе с целым блюдом сластей. Ну и ладно, зато мне осталась ваза с фруктами.
— «Героиня полюбовалась на острый носок сапожек, восхитилась мягкой выделкой кожи, подтянула отвороты, завернув их и как можно выгоднее подчеркивая стройные ножки. После этого, поглядевшись еще раз в зеркало, поправила шикарные длинные распущенные волосы, спускавшиеся до коленок…»
— Как зовут эту представительницу вашей расы? — поинтересовалась орчанка.
Я пролистала назад:
— В нашем мире была Татьяной, здесь для устрашения и солидности переименовали в Таньпакотцель Прекраснокосую. А что?
— Ничего, — пожала плечами Эсме. — Вижу, что прозвище отразило суть и заменило ей мозги под волосами, иначе бы девушка на битву лахудрой не поперлась.
— Много ты понимаешь! — влезла Шушу. — Может, она в волосы лезвия вплела или наконечники с ядом к кончикам прицепила!