– Почему вы так думаете?
– Видите ли... как я уже говорил, во всех этих коридорах было много разных посторонних вещей, и если бы они – убийца и Боренька – боролись, это сразу было бы заметно. Просто по беспорядку. Правильно?
– Ну, в общем, да.
– Ну вот. А там не было никакого беспорядка. Все было на месте, и Боренька... он... его нашли там с перерезанным горлом...
Здесь беседа наша ненадолго прервалась. Безутешная вдова закурила новую сигарету и как-то подозрительно часто начала дышать, явно угрожая впасть в истерику. Рабинович бросился успокаивать ее, а меня тем временем поразила очередная догадка.
Увы! За последние три дня это был уже второй человек с перерезанным горлом, который попадал в поле моего зрения. Теперь о случайных совпадениях уже не могло быть и речи. Слишком много их получается, этих совпадений. Мужик, укравший собаку и скрывшийся с ней именно в той подворотне, где находилось засвеченное казино; владелец этого казино, оказавшийся партнером и, возможно, заказчиком убийства мужа моей новой клиентки; сам этот муж, убитый точно так же, как никому неведомый бомж с собакой...
Несомненно, между всеми этими происшествиями имелась какая-то связь, но в чем она состояла, я пока не могла даже предположить.
– На месте преступления были обнаружены какие-то улики? – спросила я. – Может быть, что-то подозрительное, вещи, которых там раньше не было и которые появились после убийства?
– Нет, к сожалению, ничего такого, – снова заговорил Рабинович. – Возможно, там были отпечатки, но это, сами понимаете, компетенция официальных органов, мы об этом судить не можем. Единственное, что там можно было обнаружить невооруженным глазом, это тряпка.
– Тряпка?
– Да, тряпка. Обыкновенная грязная тряпка, подобранная, по всей видимости, там же. Она была вся перепачкана в крови, наверное, убийца вытирал об нее нож или руки... или то и другое, ведь сами понимаете, после такого убийства кровопотеря... бывает... значительная, – говорил Рабинович, снова беспокойно поглядывая на Ольгу.
– Но если руки у него были... испачканы, то наверняка он оставил отпечатки. Например, на двери, когда выходил.
– Необязательно. На ручке действительно были следы крови, но не в виде отпечатков, а... как бы это сказать... просто смазанный след. Видимо, когда открывал дверь, он держался за ручку через эту самую тряпку.
– Когда охранники вернулись к магазину, чтобы забрать Бурового, дверь была закрыта?
– Да.
– А она снаружи закрывается ключом или просто захлопывается?
– Она и закрывается, и захлопывается. Я понимаю, что вы хотите узнать. Закрыты были оба замка.
– То есть если у преступника не было ключа, ему нужно было еще повозиться, прежде чем он смог закрыть дверь?
– В общем, да.
– Но тогда на двери все-таки должны были остаться отпечатки. Ведь эта тряпка осталась внутри после того, как он вышел?
– Да, она была внутри. Но должен сказать вам, что снаружи на двери не было никаких следов. По крайней мере, таких, которые можно было бы обнаружить невооруженным глазом.
– А мог он выйти через главный вход?
– Нет, это исключено. Я ведь говорил вам: там стоит замок, изготовленный по специальному заказу.
– То есть, если я правильно представляю себе ситуацию, все произошло следующим образом: вчера вечером вы и Буровой допоздна задержались в магазине. Потом вы уехали, а Буровой остался. В промежуток времени около получаса, пока возле магазина не было охраны, туда проник убийца, совершил преступление и скрылся через ту же дверь, предварительно закрыв ее на оба замка. Я ничего не перепутала?
– Думаю, нет.
– Тогда еще один вопрос. Такая ситуация, когда вы и Буровой оставались вдвоем в магазине или когда он оставался там один, – это было редкое событие или оно повторялось часто?
– Нет... отчего же... Повторялось. Да, это случалось частенько. Правда, то, что Боренька оставался совсем один, случалось реже, но тоже бывало. А вдвоем мы там засиживались регулярно. Особенно в последнее время. Ведь Олечка уже говорила вам – мы намеревались открыть... новое дело, поэтому необходимо было все продумать. В тишине, без лишних глаз... Понимаете?
– Вы были доверенным лицом Бурового?
– Ну, в общем, да... – проговорил Рабинович, как-то странно усмехнувшись. – Ах да, я, наверное, не сказал вам. Официально я числюсь финансовым директором, но я уже говорил: и Олечка, и Боренька – они мне как родные.
– Понятно. Вы не помните, в какое время вы закончили дела с Буровым и уехали из магазина?
– Да, милиция тоже меня об этом спрашивала. Но, к сожалению, время я не засекал. На время мы обратили внимание, уже когда было обнаружено... преступление. По приблизительным подсчетам, я уехал из магазина где-то в двенадцатом часу ночи.
– Понятно. Что ж, пока у меня больше вопросов нет, но я сразу должна сказать, что, если вы хотите, чтобы я выполнила ваш заказ и нашла не только непосредственного исполнителя, но и заказчика преступления, мне понадобится полное ваше содействие и доступ к любой информации, какой бы эксклюзивной и засекреченной она ни была. Вы сами сейчас сказали, что официальные органы вряд ли доберутся до всей подоплеки этого дела, но если я буду обладать теми же сведениями, что и они, я тоже не смогу помочь вам.
Рабинович вопросительно посмотрел на Ольгу.
– Вы получите информацию, – твердо ответила она.
– Олечка...
– Дядя Миша! Мы должны найти его. Если целью этого человека является наш бизнес, он не отстанет. А мне эти проблемы не нужны. Вы получите информацию, – снова повторила она, обратившись ко мне.
– Хорошо. Тогда в ближайшее время мне необходимо будет осмотреть место преступления, а также побеседовать с начальником вашей охраны. Ну, и... договориться об оплате.
– Вот это я понимаю, вот это – деловой разговор, – снова засуетился Рабинович. – Очень рады, что не ошиблись в вас, Татьяна. Но о конфиденциальности все же забывать не следует. Правильно?
– Да, я помню.
– Вот и прекрасно, вот и хорошо. Тогда мы сделаем так: чтобы не терять драгоценного времени, сейчас пригласим сюда Левочку и побеседуем с ним, а потом поедем в магазин, осмотрим там все, что нужно, а заодно и договоримся об оплате. Олечка, правильно я говорю?
– Делай как знаешь, дядя Миша, – усталым голосом ответила Ольга. – Главное, чтобы побыстрее все это... выяснилось.
– Ну вот и прекрасно, вот и хорошо, – бормотал Рабинович, доставая мобильник. – Левочка? Поднимись к нам, пожалуйста.
Вскоре в квартире появился Левочка. Это был высокий и какой-то нескладный блондин с совершенно бесцветными глазами и отсутствующим взглядом. Косоглазием он вроде бы не страдал, но куда именно он смотрел в каждый конкретный момент времени, определить было невозможно.