Я отогнала машину за угол стоящей рядом новостройки, а затем вернулась к дому уже пешком. Преодолевая расстояние до особняка, я внимательно изучала окрестности, пытаясь понять, с какой стороны за мной проще всего будет наблюдать, а с какой обозрение закрывается деревьями или чем-либо еще. Наконец такое место было найдено — им оказался один участок забора, сплошь заросший каким-то кустарником. С одной стороны находилась полуразвалившаяся дачка, причем окна ее были закрыты ставнями, с другой шла новая, только что засыпанная щебенкой дорога, совершенно безлюдная.
Воспользовавшись тем, что пока меня вроде бы никто не видит, я торопливо взобралась на кирпичный забор и незамедлительно спрыгнула с него во двор. Место, куда я попала, оказалось вовсе не задворками, а участком возле гаража. С одной его стороны располагались клумбы с цветами, а с другой сад с уже отцветающими фруктовыми деревьями. Прежде чем проникнуть в дом, я решила для начала осмотреть сад и поискать в нем участки, земля на которых была бы не так давно вскопана.
Но так как мне пока было неизвестно, имеется ли во дворе собака, я на всякий случай тихонько посвистела и, не получив никакого ответа в виде непрерывного «гав-гав», спокойно пошла в сторону деревьев. Под ногами у меня зеленела свежая травка, но я пристально осматривала и ее, понимая, что за месяц она запросто могла вырасти на перекопанном месте. Пока ничего, указывающего на то, что в саду велись какие-то подозрительные работы, не попадалось.
Осмотр сада занял минут двадцать, но никаких результатов он так и не дал — я не обнаружила ни одного кусочка земли, которого бы недавно коснулась лопата. У меня сложилось впечатление, что сад был заброшен с осени. Пришлось переключиться на дом и подсобные помещения. К последним относились гараж и что-то вроде летней кухни, стоящей в сторонке от дома. Первым делом я направилась к гаражу, предположив, что труп, может быть, оставлен там до того момента, как появится возможность его вывезти.
Подойдя к воротам гаража, я поняла, что открыть их, не поломав, невозможно — требовался специальный пульт-ключ, так как они были автоматическими. Пришлось поискать дверь. Мне повезло — таковая и в самом деле имелась, но располагалась она не спереди, а с другой стороны гаража и при этом запиралась на самый что ни на есть обычный замок.
Быстро достав из сумочки отмычки, я вставила одну в отверстие, предназначенное для ключа, несколько минут повертела, ощупывая внутреннюю резьбу, и вскоре дверь была уже открыта. Затем я извлекла из сумочки маленький фонарик, который тоже всегда ношу с собой, и только после этого вошла в сам гараж. Не отходя от прикрытой двери, я просветила поочередно стену за стеной и, обнаружив выключатель, направилась к нему. Через минуту раздался щелчок, и помещение гаража озарилось ярким электрическим светом.
Выключив фонарик, я стала осматриваться. Гараж был обычным, без особых излишеств и наворотов. Рассчитан он был на две машины, но в данный момент в нем отсутствовали обе. Впрочем, второй могло и не быть вовсе. Один участок гаража был предназначен для ремонта — здесь было сделано углубление, позволяющее не лежать, а стоять под автомашиной.
Увидев эту выемку, я сразу поспешила к ней, решив, что туда Туркина могла временно сбросить тело и прикрыть его чем-то сверху, но меня ждало разочарование. В углублении не было ничего, кроме забытого там кем-то гаечного ключа. Других же мест, где можно было бы спрятать труп, в гараже попросту не было, и я покинула его.
Далее моему осмотру подверглась летняя кухня, но и там не оказалось никаких следов криминала. Теперь с чистой совестью можно было перебираться в дом и изучать его. Оказалось, что через дверь туда не попасть. Замок был слишком хорош и ни за что не хотел поддаваться моим отмычкам. Оставались окна, и я переключила внимание на них.
На первом этаже дома было всего четыре окна — первое в кухне, два в гостиной и еще одно, небольшое, по всей видимости, размещалось под лестницей в коридоре. Его я и выбрала в связи с тем, что на остальных окнах красовались решетки, а это почему-то данным архитектурным украшением было обделено.
Присев на подоконник, я осторожно надавила на раму, пытаясь понять, насколько хорошо она закрыта. Рама слегка отклонилась внутрь, после чего я начала ее дергать туда-сюда, добиваясь, чтобы единственная на ней верхняя защелка открылась. Это у меня получилось, и вскоре уже первая рама была распахнута. Теперь предстояло проделать то же самое и со второй, внутренней. Но выяснилось, что она имеет задвижки как сверху, так и снизу, а значит, тем же манером ее не открыть.
Я задумалась, внимательно изучая окно. Можно было вскрыть его при помощи стеклореза, но мне не очень хотелось оставлять в доме следы своего пребывания — Туркина не должна была ничего заподозрить, иначе станет бдительной и испортит мне все планы. И тут я заметила, что в верхней части рамы раньше была выставляющаяся форточка — затем ее просто вернули на место и закрасили краской. Если бы суметь сейчас вытащить эту форточку…
Я быстренько достала из своей сумочки длинный тонкий ножичек и принялась проходить им по краю форточки, добиваясь того, чтобы лезвие проникало сквозь всю раму и вылезало по ту ее сторону. Возиться с этой тонкой работой пришлось долго, но, по крайней мере, не зря. К тому моменту, как у меня уже затекли все руки и ноги от длительного пребывания в одном положении, форточка подалась и вывалилась в мою сторону. Я едва успела схватить ее руками и опустить на подоконник, не разбив стекло.
После этого несколько минут я разминала затекшие руки и ноги, затем забросила в дом сначала свою сумку, а вслед за ней полезла туда и сама. Втиснуться в форточное отверстие большого труда не составило, зато вот втащить внутрь ноги, опираясь на подоконник руками, было не так-то просто. Тело того и гляди норовило рухнуть на пол, а по пути свалить и разбить что-нибудь. Я вынуждена была собрать в себе все силы и, контролируя каждое движение, медленно втискиваться в помещение.
«Да, видели бы тебя кто-нибудь из знакомых, Иванова! — подколола я сама себя. — Умерли бы со смеху. Ты сейчас, наверное, на бабочку похожа, которая, выбирается из жесткого кокона, сделанного для нее гусеницей. Такие сюжеты на пленку надо снимать, а потом посылать в „Сам себе режиссер“. Глядишь, и телевизор какой выиграешь. М-да, вот такая она веселая, работа частного детектива», — вздохнула я напоследок и, расслабив наконец руки, устало плюхнулась на пыльный пол.
Отдыхать я себе не позволила — не для того было потрачено столько усилий. Выпрямившись, я подвигала руками и ногами — все было в порядке, не считая того, что это самое «все» слегка подергивалось и сотрясалось от длительного напряжения мышц. Ну да ничего, мое тренированное тело придет в норму. Шагнув к двери, расположенной прямо перед лестницей, я попробовала было толкнуть ее, но не тут-то было: дверь оказалась запертой на ключ.
«Теперь понятно, почему на окне нет решеток — лезь, воришка, все равно зря стараешься, ничего тебя тут не ждет, — подколол меня мой язвительный голосок. А я вздохнула и добавила: — Вот я, глупая, и попалась. Хотя не все еще потеряно, у меня же есть отмычка, да и лестница тут под боком. Наведаюсь-ка я для начала наверх».