Ваха посмотрел на часы.
— Мне пора возвращаться, — сказал он. — А вам пора заключить со мной соглашение.
— Что ты мне хочешь предложить?
— Я хочу помочь вам благополучно завершить начатое вами дело. Как видите, при определенных обстоятельствах бандиты сотрудничают с частными детективами. Всякое бывает в жизни.
— А почему бы тебе самому это не сделать? Сдать Мельхорна в милицию, например…
— И как вы это себе представляете? Я со своей уголовной физиономией появляюсь в отделе внутренних дел и говорю — посадите моего шефа, у которого я работаю киллером.
— А почему ты думаешь, что я тебя не сдам после завершения разборки с твоим шефом?
— Я надеюсь на вашу порядочность.
— В таком случае отправимся сейчас же, — предложила вдруг я.
— Сегодня нет никакого смысла. Мельхорн отсутствует и будет у себя только завтра. Поэтому завтра мы с вами и встретимся.
Он вынул из кармана ручку и бумагу и нарисовал план места, где находится резиденция Шерифа.
— Ваха, кто был исполнителем убийств Игнатова, Воронцовой и ее мужа Эрнста? — задала я вопрос в лоб.
— Я, — спокойно ответил Ваха, словно речь шла о чем-то обыденном, не стоящем большого внимания.
— Это было нужно для того, чтобы повесить эти убийства на меня?
— Да. Для этого мы и подбросили вам в машину драгоценности, деньги и пистолет. А баллистическая экспертиза должна была бы установить, что из этого пистолета убили не только Анну и Эрнста, но и Игнатова. Однако вы благополучно выпутались из этой истории — мы не учли ваши связи в милиции.
— Какова главная цель Мельхорна? Зачем ему это все надо?
— Я думаю, ответ напрашивается сам собой — брюлики, которые даже в нашей бедной стране оцениваются в сто пятьдесят тысяч долларов, на богатом Западе будут стоить не меньше полумиллиона, если вещи будут выставлены на хорошем аукционе. К тому же у Мельхорна есть и другие сбережения. Вместе с брюликами получается около трех миллионов баксов. На такие деньги можно жить абсолютно спокойно в ФРГ, Соединенных Штатах, Швейцарии даже на проценты.
— Мельхорн узнал о бриллиантах от Арифа? Ваха усмехнулся и сказал:
— Мне пора.
— Постой, — потянула я его за рукав. — Ты в разговоре сказал, что благодарен судьбе, что встретил Арифа и все так сложилось. Почему?
— Видишь ли, я всегда хотел быть богатым. Я вырос в многодетной семье без высокого достатка. И именно через него ко мне пришли деньги. И что бы то ни было, я рад этой встрече. Но есть еще кое-что, кроме денег. То, что главнее всего.
— И что же это, по-твоему?
— Любовь…
— А, кстати, если уж до конца быть честным, что с Арифом? Живой ли он?
При этих словах взгляд Вахи стал несколько настороженным. Он отвел глаза в сторону и двусмысленно произнес:
— Если мы с вами говорим об одном и том же человеке, то я думаю, с Арифом произошло как раз то, что наш знаменитый режиссер-постановщик господин Мельхорн расписал в своей пьесе.
— Ваха, а можно ли поконкретнее?
— Понимаете, Татьяна Александровна… В этом странном спектакле никто до конца не знает, кто есть кто, и конкретика четко выступит лишь в самом конце. Впрочем, вы сами все поймете. Когда мы с вами встретимся в следующий раз. Не требуйте слишком многого. Для меня и так тяжело было решиться на этот шаг.
И он, вырвав свой рукав из моей ладони, решительно открыл дверцу «Москвича» и вышел из машины. Вскоре я услышала мотор заводящейся «Нивы», а еще через несколько секунд и сама «Нива» скрылась в ночной мгле.
Господи!!! Боже ты мой! Одно приключение за другим. Но наконец-то хоть что-то проясняется.
После встречи с Вахой я буквально погнала «Москвич» домой. Мне просто необходимо было выпить чашку кофе и, конечно, бросить кости.
Открыв дверь своей квартиры, я сразу же почувствовала неприятный запах газа. Позвонив в квартиру соседки, я попросила ее спуститься вниз, перекрыть газ и отключить электричество. Зайдя снова в квартиру, я обнаружила жуткий беспорядок. Все было разбросано по полу, словно только что здесь произвели обыск.
Ювелир Френд, которого я оставила несколько часов назад спящим, лежал на диване на спине. По его лбу стекала струйка крови. Распахнув настежь окна во всей квартире, я подошла к Фрейду, нащупала пульс и позвонила в «Скорую».
Он был жив. Опоздай я минут на двадцать, не миновать бы беды. Но больше всего меня заинтриговало то, что на пороге в прихожей лежала оброненная связка ключей.
Я подняла эти ключи и увидела брелок, на котором болталась какая-то странная фигурка. Старик, несущий на плечах мешок, и крысы, бегающие по этому мешку… На лице старика застыл неподдельный восторг, узкие глаза его искрились лукавой усмешкой.
Боже мой! А уж не этот ли талисман описывала мне в свое время Албена. Надо сказать, она была хорошей рассказчицей и довольно ярко описала эту фигурку. Внешне эта штучка, которую я держала в руках, буквально один в один похожа на тот талисман, какой носил на себе покойный Макс, муж Албены. И если это так, то становится уже совсем очевидным, что убийца Макса и остальных жертв — одно и то же лицо.
И по всему выходило, что это не кто иной, как таинственный Александр Мельхорн, владелец фешенебельного коттеджа на берегу Зеркального озера. Правда, он убивал свои жертвы руками своего подручного Вахи. А тут, судя по всему, побывал лично Потому что Ваха в это время разговаривал со мной.
Оглушив Френда, он учинил обыск и перевернул в моей квартире все вверх дном. Только вот что он мог тут искать? Вопрос, на который я пока ответить не могла…
…В этот момент в квартиру прибыла бригада «Скорой медицинской помощи», которая принялась откачивать недвижимое тело Френда и задавать идиотские вопросы.
— Это что, ваш муж? — с ехидцей поинтересовалась толстая тетка в белом халатике выше колен.
— Нет, — отвечала я ей в тон. — Это мой братец единоутробный, от одного отца и матери.
Врачиха бросила подозрительный взгляд на меня, потом на Френда и, недовольно щелкнув замком сумочки, ушла прочь и увела за собой хихикающую медсестру.
После того как бригада санитаров «Скорой», забрав Френда, освободила мою квартиру, я приняла душ, заварила любимый кофе и села уплетать булки с маслом и остатками плова.
Уже утром, вспомнив о главном принципе своего расследования, я обратилась к костям. И они комбинацией 12+32+19 предсказали мне, что «только благодаря собственным усилиям вы сможете достичь долгожданного успеха в задуманном деле». Эта фраза показалась мне весьма туманной, и я повторила операцию гадания.