— Привет, сегодня не покушаешься на мою жизнь?
— Соскучился по амурчику? Не знала, что тебя волнуют мальчики. — Обменялись любезностями.
— Только тогда, когда они остаются наедине с тобой.
— За курточкой приехал? Извини, но в одном костюме мне было холодно.
— Пустяки, у меня она не последняя. Почему ты так внезапно вчера исчезла? Кто бы говорил!
— Может, я цветочки в воду поставлю?
Букет Максим все-таки мне вручил. Как и вчера, розы были великолепны.
Около головки каждого цветка веерочком был прикреплен поясок из блестящего зеркального целлофана, от этого казалось, что цветков больше.
— Одно хорошо, — поняв, что ответа он от меня не дождется, сказал Максим, — пока меня не было рядом. ты не впуталась ни в какую новую историю.
Больше никто тебя не пытался убить и украсть?
— Наверное, никто не рассчитывал, что после всех нападений я вернусь ночевать домой. А насчет историй ты не прав, я еду разоблачать кубасовского убийцу.
— Вот как? А мне с тобой нельзя? Ни разу в жизни не видел, как захватывают живого убийцу.
Интересно, а как захватывают мертвых убийц он видел? Брать с собой Максима мне не очень хотелось, но, с другой стороны, поддержка не помешает.
Трудно представить, что Дима рванет мне на помощь в экстремальной ситуации.
Скорее он предпочтет проверить, а не подошли-ли враги с тыла. Чашу весов в пользу Максима перевесило наличие у него машины. В самом деле, не такси же мне ловить. Надо быть экономной.
— Ладно, — снизошла я. — Только, чур, под ногами не путаться и мои лавры себе не присваивать.
— Тебе что, нечего добавить в суп? В следующий раз принесу не розы, а набор пряностей и упаковку «Галина Бланка».
— Боюсь, что тогда я тебя не узнаю и дверь не открою.
Продолжая беседу в том же духе, мы выехали со двора и помчались по улице.
— Как поживает твоя паранойя? — осведомился Максим. — Сегодня ты постоянно не смотришься в зеркальце.
Чего смотреть? Я и так знаю, что Вовик едет сзади на своей развалюшке.
Плотник ли велел ему не выпускать меня из поля зрения, или по собственной инициативе, но Вовик не отставал от меня ни на шаг.
— Я сегодня и сморкаюсь меньше.
— Один раз покормишь тебя витаминами, и какой результат! Сразу на поправку пошла. Что будет после второго раза — даже представить страшно.
— Вот и не будем, — насупилась я.
Дима ждал меня, нервно бегая туда-сюда перед входом в заведение с сомнительным названием «Ветерок». Изощренное чувство юмора у владельца этого кафе. Если мне не изменяет память, то раньше здесь была «Кулинария».
— Наконец-то! Танечка, я уже весь взмок от волнения. Так боялся, что бандит скроется! — приветствовал меня кубасовский племяш.
Кафе состояло из двух полутемных залов, пропахших пивом, и перехода между ними. В переходе тоже были расставлены столики — видно, кафе пользовалось популярностью у населения. Мы разместились в переходе. Оба зала и выход отсюда просматривались хорошо, нас же скрывали грязные тюлевые шторки, неровно натянутые на разъединяющие залы решетки. Официанты, само собой, бюджетом заведения не предусматривались. В каждой половине кафе была своя стойка, за которой работали по две продавщицы.
— Татьяна, ты что-нибудь будешь? — брезгливо спросил Максим. Прежде чем сесть, он протер свой стул носовым платком.
— Нет, успела позавтракать. — Мне приходилось питаться и в более мерзких местах, ни сейчас Максим отбил весь аппетит.
— Я так и подумал.
— Вон они, посмотрите, — Дима многозначительно и таинственно приподнял бровь. — Меня чуть в тюрьму не посадили из-за этого … — Дима употребил очень крепкое определение. Понятно теперь, откуда у его сыночка такие познания в матерных выражениях. А еще интеллигенция называется.
Я скосила глаза в нужную сторону. Напрасно Дима думал, что убийца его дяди может скоро сняться с места. Молодой парень сидел в окружении девиц и, судя по смурному лицу, страдал от похмелья.
— Только тот, которого Наташа видела накануне убийства, куда-то делся, — забеспокоился Дима. Он забавно завертел головой, пытаясь обнаружить неуловимого преступника. — Дело вот как было. Идем мы с Наташей к ее матери, теще то есть моей, а эта компания навстречу. Наташа мне шепчет: смотри, вон того молодого человека я видела, когда заезжала к дяде в день его смерти.
Искала она меня, — пояснил Дима, обращаясь ко мне, — вы же заметили, какая она у меня ревнивая. Я ей и говорю, что надо бы за ним проследить, наверное, он и есть убийца. Жаль, но мой благой порыв остался не понят. Наташа заявила: чего я только не придумаю, лишь бы не идти к ее маме. Хорошо ей судить, но ведь не ее в убийстве обвиняют.
Я расстроилась и перестала слушать жалобы племянничка. Без толку я сюда приехала, только время зря потратила. Чтобы избавиться от похода к родне жены, еще и не такое можно выдумать, но мне-то от этого не легче. Мое внимание привлек парень, вышедший из какой-то доселе невидимой мне боковой двери.
— Облегчился? — приветствовал его тот, что сидел с девицами.
Тот махнул рукой и крикнул заулыбавшейся продавщице:
— Маня, дай девочкам по пицце.
Парень повернулся и подошел к столику. Нельзя сказать, что я была поражена в самое сердце, скорее удовлетворена. Вот оно, доказательство того, что Макарка замешан и в убийстве Кубасова. Сидит это доказательство, своими руками, покрытыми грибком, девах лапает и не знает еще, что правосудие в лице Татьяны Ивановой уже полтора часа как не дремлет. Максим что-то тихо промычал.
Ну да, он мог видеть парня, когда на меня напали перед подъездом.
За спиной визгливо заорала продавщица. Я оглянулась, в забегаловку зашло существо неопределенного возраста и пола, одетое с невообразимой пестротой и изобретательностью. Существо обнаружило на одном из столиков неубранный стакан, достало бутылку «Трои» и собиралось культурно полечиться, тем паче что рядом лежали остатки недоеденной пиццы — чем не закуска.
— Эй! — закричала продавщица подручным Макара. — Вы чо думаете, давайте гоните этого взашей. Расселись тут, понимаешь. Вам Макар Петрович за чо деньги платит?
Ребятки неохотно поднялись и, переругиваясь, направились к нарушителю спокойствия. Точно, осенило меня, Андрей же говорил, что Макар продал оба кафе.
Мои мысли перескочили на бомжика с веником и его рассказ про летающего Образцова.
— Дмитрий Алексеевич, а в счетах дяди вы ничего интересного не обнаружили?
Дима пожал плечами:
— Почти ничего. Он должен был от кого-то получить крупную сумму, но не получил.