– Неожиданный поворот, – хмыкнул Дима, когда сюжет закончился.
– Вполне предсказуемый, – возразил Максимильян, поднялся и сказал мне: – Поехали к Басову. Может, повезет, и полиция там побывать не успела. А ты займись сбором сведений о Туманове, что он делал восемь лет назад, кто был в друзьях и прочее.
– Сделаю, – ответил Дима. – Что сказать Воину?
– Пусть отправляется на квартиру Туманова, его задача разговорить вдову и проверить жилье, вдруг найдет что-то интересное.
– Маловероятно. Туманов профессионал.
– Иногда и профессионалы делают глупости. Главное, чтобы нас полиция не опередила. Информация, Дима, информация. Мы до сих пор плутаем в потемках. – Максимильян вновь кивнул мне и направился к двери.
Возле офиса Басова мы были уже через двадцать минут. Приехали на моей машине. Бросать ее возле дома Максимильяна я не хотела, а задействовать сразу две машины и ему, и мне показалось глупым. Хотя, может, Бергман и пожалел об этом. Чувствовалось, что на месте пассажира ему неуютно, возможно потому, что за рулем женщина? Он скрестил руки на груди, точно не знал, куда их деть, и смотрел прямо перед собой.
В самом офисе напряженная обстановка ощущалась почти физически. Охранник долго проверял наши документы, несколько раз куда-то звонил. Максимильян, наблюдая все это без всякого удовольствия, быстро лишился терпения и набрал номер Басова, после чего нас мгновенно пропустили и поспешили проводить до его кабинета. Басов казался растерянным, хотя и пытался это скрыть под маской привычной деловитости.
– Мне уже звонили из полиции, – коротко сообщил он.
– Мы бы хотели осмотреть его кабинет, – сказал Максимильян. Басов нахмурился.
– Но… если они узнают… Мне придется объяснять.
– Постарайтесь, чтобы не узнали. И давайте не терять время.
Должно быть, тон Басову не понравился, я видела, каким гневом полыхнули его глаза, и допускать нас в кабинет начальника охраны ему не хотелось, но он лишь нахмурился и сказал:
– Хорошо. Вас проводят.
– Главное, пусть не забудут предупредить о появлении полиции.
В приемной нас ждал охранник и, не говоря ни слова, повел по коридору. Мы замерли перед дверью с табличкой «Туманов Михаил Валерьевич». Дверь оказалась заперта, однако у охранника были с собой ключи. Входить с нами он не стал, открыл дверь, отступил в сторону и, убедившись, что нам более ничего не надо, поспешно удалился.
Кабинет выглядел обыкновенно. Не похоже, что до нас тут кто-то рылся. Михаил Валерьевич аккуратист по натуре, папочки в шкафах стоят ровненько, на каждой соответствующая надпись. На столе идеальный порядок, карандаши заточены, бумаги убраны, ноутбук закрыт. Им Максимильян заинтересовался в первую очередь. Устроился за столом, придвинув кресло на колесиках, а я продолжала оглядываться. Никаких личных вещей, даже фотографии семьи не было. Хотя это считается хорошим тоном, люди видят, что начальник тоже человек. Ожидать, что с такой любовью к аккуратности Туманов забудет важную улику, все равно что ждать в наших краях тридцатиградусную жару на Рождество.
– Проверь корзину для мусора, – буркнул Максимильян, поглощенный компьютером. Наверное, решил, я не знаю, чем себя занять.
Я достала из-под стола корзину. В нее был вставлен пакет для мусора, что значительно упрощало жизнь уборщице. Поменяла один пакет на другой и пошла себе с миром. В первый момент я решила, что корзина, то есть пакет, совершенно пуст, но все-таки, вынув его, я была вознаграждена. На дне, скрытые многочисленными складками (пакет никто особенно не расправлял), завалялись клочки бумаги. Я села на пол и попробовала собрать их воедино. Сразу стало ясно: это листок перекидного календаря. Сам календарь красовался на столе, основание – мельхиор, перекидной механизм позолочен, но вряд ли им особо пользовались, если верить дате, сейчас восьмое марта. Обрывки сложились легко, и я прочитала надпись, сделанную шариковой ручкой «Подготовить отчет к 15.00». Ценная находка. Аккуратно перевернула страницу, потратив на это не меньше минуты, и присвистнула. Тем же почерком два слова без кавычек: Жар-птица.
– Что? – услышала я и, подняв голову, убедилась, что Максимильян наблюдает за мной с большим интересом.
– Найдется клей или скотч? – спросила я. Максимильян выдвинул ящик стола и протянул мне тюбик с клеем.
Я вырвала из настольного календаря еще один листок, смазала его клеем и собрала обрывки, после чего протянула бумагу Бергману.
– Жар-птица, – прочитал он и взглянул на меня из-под очков. – Тебе это о чем-то говорит?
– Еще бы. В Решетове, рядом с заправкой, есть мотель с таким названием.
– Значит, все сходится на Решетове? – произнес Максимильян. Скорее, подумал вслух и вновь уткнулся в компьютер, сказав: – Узнай, когда уборщица выносила мусор.
Задание на деле оказалось не таким уж и простым. Разыскать уборщицу удалось, но только после того, как я пригрозила позвонить Басову. Женщина нервничала и путалась в показаниях. Корзина, по ее словам, уже несколько дней выглядела пустой, и менять пакет не было никакого смысла. Сколько она в пакет не заглядывала: день, два, неделю? В ответ уборщица пожимала плечами. Оставив попытки вернуть ей память, я добросовестно обыскала кабинет, не очень-то веря в еще одну удачу. Заглянула на всякий случай в многочисленные папки. Исследовала мусорную корзину в туалетной комнате, куда вела дверь из кабинета, и даже проверила сливной бачок.
К этому моменту Бергман поднялся из-за стола, успев переписать кое-какие материалы на свою флешку.
– Ничего стоящего, – сказал, поморщившись. – Если б не этот клочок бумаги, Туманов не оставил бы нам никакой зацепки.
– Профессионал, – пожала я плечами, с намерением поддержать разговор. В этот момент в кабинет вошел Басов.
– Полиция будет здесь с минуты на минуту, – сказал он, с беспокойством поглядывая на нас. Свою находку я успела сунуть в карман, вряд ли он обратил на это внимание.
– Мы уходим, – порадовал Бергман, не пожелав сообщить о ней.
– Что-нибудь обнаружили? – задал вопрос Басов.
– К сожалению, ваш сотрудник отличался исключительной аккуратностью.
– То есть никаких улик… я хотел сказать, никаких намеков, которые могли бы привести к убийце?
– Пока ничего. Сомневаюсь, что полицейским повезет больше.
– Черт, – выругался Басов, но скорее с облегчением.
– Кстати, Геннадий Львович, нам стоит заняться поисками убийцы господина Туманова или прискорбный факт его внезапной кончины должен интересовать нас лишь в том случае, если он имеет отношение к исчезновению вашего сына?
– Вы думаете, это как-то связано?
– Не сомневаюсь. Зачем бы нам в противном случае проверять его кабинет?
– Да-да… конечно. Но… они даже не были знакомы как следует. И я сомневаюсь, что мой сын мог доверить что-то Туманову, ничего не сообщив мне. Это даже противоестественно, вы не находите? У нас с сыном не было взаимопонимания по всем вопросам, но он мой сын, я люблю его, он знает об этом и знает так же, что во всех важных ситуациях я поддержу его. Даже если буду не согласен. Черт возьми, он всегда доверял мне…