– Вы ведь не любите свою жену, – сразу заявила она. – Сейчас вы будете предлагать мне деньги за то, чтобы я выдала вам ее секрет.
– А у нее есть секрет? – жадно спросил Юлий.
– Если бы она хотела, она бы вам сама все рассказала. Значит, есть причина молчать.
– Послушайте, гос… – У него язык не поворачивался обращаться к ней так: госпожа Домна.
Домна – это что-то старинное, из бабушкиного сундука. Ситцевое или льняное, уютно-домашнее. Эта же вся – сплошная синтетика. И лицо у нее обколотое, потому и выглядит так молодо. Словно дикторша на экране телевизора, у которой шевелятся только губы, лоб же остается неподвижным. И глаза у нее злые, у этой Домны.
– Наталья Ивановна.
– Что?
– Обращайтесь ко мне Наталья Ивановна.
– А Домна – это зачем? – с опаской спросил Юлий, у которого это слово ассоциировалось с мартеновской печью.
– Псевдоним. Переводится с латыни как «Госпожа». Иными словами, я дважды Госпожа. Мне так проще.
– Мозги, значит, людям пудрите.
– Это особенность нашего менталитета. Я имею в виду русских. Мы ведь в России живем. На западе у каждого есть не только юрист, но и персональный психотерапевт. Если у человека проблемы и он хочет пооткровенничать или рассчитывает на помощь, он идет к своему психотерапевту или просто ему звонит. А у нас не прижилось. Есть, конечно, продвинутые люди, которые снимают стресс в кабинете психотерапевта, большинство же предпочитает ездить к бабкам и колдунам. Я думаю, это от язычества, в котором, как мне кажется, мы и по сию пору пребываем. Мы скорее станем откровенничать с полуграмотной бабкой, о которой идет слух, что она колдунья, чем с обладателем нескольких дипломов о высшем образовании и международных сертификатов. Вы со мной не согласны?
– Я к бабкам не езжу, – буркнул Хорьков.
– Зато ваша жена ездит.
– Это ее дело.
– Но ко мне она обратилась не по адресу. То есть, я не дала ей того, что она хотела. Кусочек чего-нибудь загадочного. Оберег на шею, нитку, обвязанную вокруг запястья, щепотку святой земли. Именно это и снимает стресс, как показывает практика. Нечто материальное. От колдунов. А слова… Словам мы придаем гораздо меньше значения. Я по образованию психолог, – улыбнулась Наталья Ивановна. – Но не брезгую и картами Таро. Честно вам скажу, в качестве практикующего психотерапевта я не имела такого успеха, какой имею, став госпожой Домной. У меня дача в ста километрах от Москвы, а в соседней деревне живет бабка, как у нас это называется. К ней каждый день очередь, по несколько машин у ворот стояли, и каких машин! Не «Жигули», все больше «мерседесы» и даже «бентли». А ко мне на прием очереди нет. Это я о тех временах, когда работала в обычной поликлинике. Вот я и позавидовала бабке, – усмехнулась Наталья Ивановна. – И, поразмыслив, стала госпожой Домной.
– А это… Ну, ботокс или как его там? Какая же вы бабка? На вид вам лет тридцать, не больше, – польстил он «госпоже».
– А я говорю, что знаю секрет вечной молодости. И, знаете, верят.
– Вы гадали моей жене? Или что?
– Я просто ее выслушала.
– Розалия вернулась расстроенная.
– Не удивительно.
– Что вы ей сказали?
– А вам зачем?
– Я муж, я имею право знать.
– Как раз-таки не имеете. Вы лишь де-юре ее супруг, фактически же таковым не являетесь. У вас с женой нет духовной близости.
– Да мы в церкви венчались!
– Я уже поняла, что передо мной человек циничный. У вас ко мне все?
– Моя жена все равно не оставит вас в покое. Вы ее разозлили.
– Я это поняла. Я уже подумываю о том, чтобы сделать в свой офис отдельный вход, со двора. И никого больше не беспокоить. Но нужна куча справок. Надо согласовывать с различными инстанциями. Со временем я с этим справлюсь, не сомневайтесь.
– А до того момента Розалия из вас всю кровь выпьет.
– И с этим я справлюсь, – спокойно сказала госпожа Домна, то бишь Наталья Ивановна.
– Я мог бы протянуть вам руку помощи.
– В обмен на что? – пристально посмотрела на него гадалка.
– Ну… в обмен на правду.
– Вы все ходите вокруг да около. Скажите прямо: вы хотите узнать, сколько она еще проживет? Когда вы, наконец, получите долгожданную свободу? И деньги?
– Что вам стоит? – заскулил он. – Раскиньте свои карты, или что там у вас? Я готов заплатить.
– Я вам и без денег скажу. Вы свое получите.
– Как это понимать?
– А как хотите. Существующий порядок вещей четко определил ваше место в этой системе. Вы человек страдающий и вроде бы заслужили то, что просите. Но вы плохой человек. Вы просите счастья ценой несчастья кого-то. Вы знаете кого. Следовательно, вы это получите, но сами станете несчастным.
– Бред какой-то, – поежился он. – Я это… денег вам должен? Вроде как за консультацию.
– Если бы вы пришли на консультацию, я бы вас первым делом предостерегла. Не торопитесь жить, Юлий Хорьков. И перестаньте засматриваться на хорошеньких женщин.
Он невольно покраснел. Неужели это так бросается в глаза?
– Я, конечно, не Розалия, но и я смогу испортить вам жизнь, – пригрозил он.
– Понимаю: науськивать ее. А я в тебе не ошиблась, Юлий Хорьков! – неожиданно рассмеялась госпожа Домна. – Помяни мое слово: ты еще вспомнишь этот разговор.
Она взяла со стола какую-то бумажку, нацарапала на ней крестик, скомкала, швырнула в хрустальную пепельницу, потом ловко подожгла весьма эксцентричной зажигалкой в форме черепа, а когда бумажка сгорела, схватила эту пепельницу и с силой дунула в сторону Юлия:
– Фу!
Хорьков невольно вздрогнул и замахал руками:
– Чур меня, чур, меня!
– А ведь действует! – удовлетворенно кивнула госпожа Домна и презрительно сказала: – Пошел вон, Хорьков!
Он, торопливо смахивая с куртки пепел, выскочил из ее квартиры, как пробка из бутылки. Вот теперь Хорьков и вспомнил этот разговор. А вспомнив, покрылся холодным потом. У госпожи Домны и в самом деле есть хрустальный шар, коль она так верно предсказала судьбу Юлия Хорькова! Или это из-за бумажки с крестиком? Юлий до сих пор помнил тот пепел, какой-то особенно вонючий и липкий. В тот раз госпожа Домна Хорькова сильно напугала. Потому он и молчал об этом визите. И Розалию не науськивал. Напротив, всячески предостерегал:
– Не связывайся ты с этой ведьмой. Живи спокойно на своем пятом этаже и не ходи на первый.
– Но она норовит припарковаться на нашем месте! Ты что, не понимаешь?! Эта шарлатанка объявила мне войну!
Эту войну Розалия проиграла. Она теперь мертва. Юлий с усмешкой подумал, что белый «мерседес» теперь погрузят на эвакуатор и куда-нибудь увезут, коль его владелец не скоро появится, а парковочные места в московских дворах на вес золота. Да, он, Юлий Хорьков, получил вожделенную свободу, получил богатство. Но теперь он сидит в тюрьме. Что толку владеть сокровищами, если этим нельзя воспользоваться? И кто во всем виноват? Ульяна Схованская! Конечно! Это она его втравила! Получается, использовала! Вот мерзавка! Точно! Вавка-мерзавка!