— Смайли? Ах! Вы уже познакомились с Тру? Я имею в виду мисс Трубоди — мою экономку. Великолепный снег, не правда ли? Чистейший Брейгель! Видели, как мальчишки катаются на коньках по Эйоту? Чудесное зрелище! Черные костюмы, пестрые шарфы, бледные лучи солнца — все необходимое, верно? Все, что нужно, чтобы радовать взгляд! Оживший Брейгель. Великолепно!
Он взял у Смайли пальто и перебросил через спинку потертого стула с плетеным сиденьем, стоявшего в углу.
— Нравится стульчик? Не узнаете?
— Что-то не припоминаю, — ответил Смайли чуть сконфуженно.
— А должны бы, знаете ли, должны бы! Я заказал его в мастерской Прованса перед войной. Маленькая мастерская, с хозяином которой я свел знакомство. Поняли теперь, что напоминает? Точная копия желтого стула Ван Гога. Некоторые это сразу же замечают.
Он провел гостя по коридору в просторный и удобный кабинет, отделанный старым голландским кафелем, украшенный набором статуэток в духе Ренессанса, таинственного происхождения бронзовыми изделиями, фарфоровыми собачками и керамическими неглазурованными вазами. Посреди всего этого величественно возвышался сам Филдинг.
Как старший преподаватель и куратор корпуса в Карне, Филдинг вместо обычного академического наряда позволил себе надеть длиннополое широкое одеяние из тяжелой черной ткани и нагрудник с эмблемой школы, став похожим на монаха в церковном облачении. В этом следовало, видимо, разглядеть разительный контраст клерикального аскетизма наряда с нарочито яркой личностью самого хозяина. Поскольку все это было сделано продуманно, он решил нарушить строгость униформы и придать ей частичку своего необузданного темперамента, украсив ее свежими цветами, тщательно подобранными в собственном саду. Он приводил в бешенство портных Карна, на тонированных витринах которых красовались гербы знатных родов и знаки поставщиков двора, заставляя их проделывать петлицы в своих академических мантиях. Затем, в зависимости от настроения, в петлицу продевалось что угодно: от ирландских роз до колокольчиков. Этим вечером выбор пал на розу, и, судя по ее свежести, Смайли заключил, что ее вдели в петлицу в самый момент его прихода, заготовив заранее.
— Херес или мадера?
— Бокал хереса, пожалуйста.
— Вы правы. Мадера — напиток шлюх, — сказал Филдинг, наполняя бокалы из графина, — но она нравится мальчикам. Возможно, именно по этой причине. Они невероятно игривы. — Он передал Смайли бокал и добавил с драматической модуляцией в голосе: — Мы все сейчас несколько подавлены этим жутким событием. Здесь никогда прежде не происходило ничего подобного. Видели вечерние газеты?
— Боюсь, что нет. Но в «Гербе Солеев» прохода нет от репортеров.
— Да, город буквально наводнили журналисты. А из Гемпшира вызвали армейские подразделения с миноискателями. Только Богу известно, что они предполагают обнаружить с их помощью.
— Как воспринимают все ваши ученики?
— Они в полном восторге! Мои подопечные чувствуют себя на особом положении, потому, конечно, что в ту ночь Роуды ужинали здесь. Какой-то карлик из полиции даже хотел допросить одного из моих ребят.
— Неужели? — спросил Смайли, напуская на себя немного наивности. — Интересно, зачем это могло ему понадобиться?
— О, сие мне неведомо, — кратко ответил Филдинг и резко сменил тему. — Вы достаточно хорошо знали моего брата, насколько я слышал. Он мне, знаете ли, тоже о вас рассказывал.
— Верно, я был близко знаком с Адрианом. Мы, можно сказать, дружили с ним.
— И во время войны тоже?
— Да.
— Значит, вы все были из одной группы?
— Какой группы?
— Из той, куда входили Стид-Эспри, Джебеди и другие. — Да.
— Но вы не знаете обстоятельств гибели брата, не так ли?
— Нет, не знаю.
— Мы редко виделись с Адрианом в последние годы его жизни. Будучи бледной копией, я не мог себе позволить светиться на фоне настоящего человека, — заявил вдруг Филдинг, причем в его тоне чувствовалась определенная рисовка. Не знавшего, что на это сказать, Смайли вывел из затруднения негромкий стук в дверь, после которого в комнату робко вошел высокий рыжеволосый паренек.
— Все в сборе, если вы готовы, сэр.
— Черт! — выругался Филдинг, залпом осушив бокал. — Опять молитвы.
Он повернулся к Смайли.
— Познакомьтесь с Перкинсом — лучшим старостой школы. Музыкально одаренный мальчик, но с учебой возникают проблемы. Я прав, Тим? Оставайтесь здесь или пойдемте с нами. Церемония продлится не больше десяти минут.
— Думаю, даже меньше, сэр, — сказал Перкинс. — У нас сегодня краткая молитва Nune Dimittis [19] .
— Возблагодарим же Бога за мелкие милости! — громогласно воскликнул Филдинг. Поправив нагрудник, он быстро провел Смайли через коридор и прихожую. Перкинс семенил позади. На ходу Филдинг продолжал монолог, не трудясь оборачиваться. — Я рад, что вы навестили меня именно сегодня. Как правило, я не принимаю гостей по пятницам, потому что их принимают все остальные, хотя никто сейчас толком не знает, допустимы ли развлечения в такой момент. Позже я жду к себе Феликса Д’Арси, но это едва ли можно считать развлечением. С Д’Арси все сводится к работе. Кстати, обычно мы переодеваемся к ужину, но это не имеет большого значения.
Смайли тем не менее ощутил неловкость. Они свернули за угол и попали в другой коридор.
— Мы теперь молимся чуть не каждый час. Директор возродил традицию: прима, терция, секста и так далее. Избыток благочестия во время семестра при полном воздержании в каникулы — вот такая смешная игра. Полезно только для того, чтобы лишний раз устроить перекличку.
Он провел гостя еще одним коридором, распахнул двойные двери, и они вошли прямиком в зал обшей столовой. Филдинг следил за тем, чтобы мантия изящным шлейфом стелилась за ним. Мальчики уже ждали его.
— Еще хереса? Как вам показалась наша молитва? Они хорошо поют, не правда ли? Есть пара хороших теноров. В прошлом семестре мы попытались устроить светское хоровое пение. Получилось недурно. Очень недурно. Д’Арси скоро придет. Гнусный тип. Выглядит как постаревший натурщик Сикерта [20] . Все эти брюки и воротнички! Вам повезло, однако, что его не сопровождает сестра. Она еще хуже!
— Какой предмет он преподает? — Разговор происходил после их возвращения в кабинет Филдинга.
— Предмет! Какие уж там предметы в этой школе! Никто из нас ничего не читал с тех пор, как окончил университет. — Он понизил голос и добавил злобно: — Причем это касается только тех, кто хотя бы вообще имеет университетское образование. Д’Арси преподает французский. Его выбрали главным куратором. Холостяк по призванию, слабак и баба по характеру.