В ответ Люсия помотала головой. Она не могла говорить.
– Скажи, где она? – твердо потребовал он.
Анжело снова схватил ее за плечи и заглянул ей в лицо. Сквозь пелену Люсия увидела, как померк его взор: он все понял.
– Она умерла, – тихо ответила Люсия.
Пальцы Анжело резко сжались, прежде чем он отпустил ее плечи и отвернулся. Повисло молчание, и Люсия тяжело задышала.
– Как она умерла?
– У меня случились преждевременные роды, Анжело. Она родилась мертвой, пуповина обмоталась вокруг шеи. – Люсия тяжело вздохнула. – Она была прекрасна.
Анжело издал тихий звук, все еще стоя спиной к Люсии. У нее вдруг возникло непреодолимое желание обнять и утешить его, как она делала это в детстве. Но сейчас она не сдвинулась с места. Былого не вернуть.
Он медленно повернулся к ней. Никаких эмоций. Люсия стояла на месте, охваченная болью. Она ждала, что Анжело произнесет хоть слово, но он оставался безмолвным.
Спустя целую вечность его взгляд упал на коробку, которую Люсия оставила на диване. Люсия невольно приблизилась к ней, будто желая скрыть от Анжело свои воспоминания: письмо, локон волос…
Он гладил мягкую прядь волос. Его голова была опущена, и она не могла видеть его лицо.
– Анжело, – еле слышно прошептала она.
Что ей делать? Сказать ему о том, что она всегда помнила его? Сказать о том, что скорбела об их дочери? О том, что всегда любила его?
Анжело осторожно положил прядь волос обратно в коробку. Люсия заметила, как его взгляд скользнул по другим предметам, лежащим внутри. Он резко посмотрел на нее, его серо-зеленые глаза были пусты.
– Мне нужно идти.
Несмотря на чувство разочарования и отчаяния, Люсия просто кивнула, не зная, что сказать. Он лишь слабо махнул рукой в знак прощания. Она наблюдала, как он уходит. Анжело снова оставил ее одну с разбитым сердцем.
* * *
Анжело не помнил, как вернулся в отель. Он словно погрузился в туман воспоминаний и мыслей. Отдав ключи от машины служащему, он слепо прошел через холл. Лифт поднял его в пентхаус. Пройдя в ванную комнату, Анжело в зеркале увидел бледное лицо с дико горящими глазами. Тогда он сжал руку в кулак и что есть мочи ударил свое отражение. Зеркало разбилось на мелкие сверкающие осколки. По руке Анжело потекла кровь.
Выругавшись, он обернул руку полотенцем. Ему было необходимо выпустить гнев наружу, даже несмотря на сильную боль, которая последовала за ударом.
Неожиданно его охватила горечь. Это состояние казалось ему одновременно новым и хорошо знакомым. Будто он всю жизнь скрывал его от самого себя.
Анжело не испытывал такого, когда мать оставила его в возрасте шести лет, поцеловав на прощание с виноватым видом. После этого Анжело видел ее всего один раз в возрасте тринадцати лет. Она вернулась только затем, чтобы попросить денег.
Даже после смерти бабушки с дедушкой, которые растили его и заботились о нем, Анжело совсем не горевал. Он знал, что они не любили его. Им было стыдно за него, внебрачного ребенка Корретти. Он никому не был нужен.
Анжело никогда не переживал из-за того, что отец отрекся от него, напрямую сказав, что предпочел бы, чтобы Анжело никогда не существовал. И даже когда Карло умер, Анжело ничего не почувствовал.
Он никогда ничего не чувствовал до этого самого момента, когда панцирь, скрывавший глубину эмоций, треснул, словно лед. Неподдельное чувство горя вылилось наружу. Горло саднило, на глаза наворачивались слезы. Кого он оплакивал? Ребенка, о котором и не мечтал? Он оплакивал свою дочь, у которой были мягкие темные волосы. Дочь, которая носила его имя.
Все еще прижимая полотенце к руке, Анжело прошел обратно в гостиную, невидящим взглядом смотря в окна на раскинувшийся перед ним вид города, словно шахматную доску, где он был королем.
В этом-то и заключался смысл его жизни: пройти тернистый путь от пешки до короля, рассчитывая каждый шаг, ради одной цели – победы.
Медленно опустившись на диван, Анжело положил раненую руку на колени. Чувство потери и горя погружали его в пустоту, без надежд, без планов, без мыслей о будущем. Он не знал, что ему делать.
Двигаться дальше и забыть обо всем, что случилось? Забыть дочь, которую никогда не знал, и женщину, которая могла бы стать его женой?
Был ли он в силах забыть Люсию? Раньше Анжело не задавался этим вопросом, это было само собой разумеющимся. Но теперь все изменилось. Он уже ни в чем не был уверен.
Борясь с болезненными эмоциями, Анжело поднялся. Почему же Люсия не рассказала ему обо всем раньше? А если бы рассказала, изменил бы он что-нибудь?
Разумом он понимал, что поступил бы точно так же, но сердце говорило другое. Возможно, это были отголоски их детской дружбы, которые переросли в неприязнь или что-то большее.
Но как ему понять правду? Как разобраться?
Люсия четко дала ему понять, что больше не хочет его видеть. Так ему будет легче забыть ее. И продолжать жить своей жизнью.
Нет, он не сможет ее забыть. Анжело мрачно смотрел перед собой, забыв о ноющей руке. Что бы Люсия ни говорила, их история еще не закончена.
Люсия не спала всю ночь. Ее мучили воспоминания. Она словно вернулась на исходную и заново переживала весь ужас случившегося. Ей слышался глухой голос врача, который объявил ей, что Анжелика мертва. Мягкость еще не успевшей остыть кожи ее дочери. Отсутствующее выражение лица Анжело.
Накануне вечером Люсия на мгновение поверила, что Анжело был потрясен новостью об их дочери. Но когда он снова повернулся к ней, лицо его было пустым, будто он уже успел оправиться и жил дальше как ни в чем не бывало.
Люсии нужно было сделать то же самое – жить дальше. Она приняла душ, оделась, заплела волосы и выпила чашку крепкого кофе. Несколько лет назад ей казалось, что она научилась справляться с горем, не думать об Анжело, вспоминать только о счастливом детстве. Она считала, что нашла в себе силы и смирилась со смертью дочери. Возможно, это только к лучшему. У нее не было средств, чтобы заботиться о ребенке, которого все станут называть очередным внебрачным ребенком Корретти.
Люсия гнала эти мысли прочь. Она больше не будет страдать из-за Анжело. С ним покончено. Хотя глубоко внутри она была рада, что он вернулся.
Сев на автобус до Палермо, Люсия наблюдала, как пыль клубами вздымалась вдоль дороги. И она не думала ни об Анжело, ни об Анжелике.
Люсия проработала все утро, убираясь в номерах на втором и третьем этажах. Труд был ей в радость, ведь так она могла отвлечься от неприятных мыслей. Во время перерыва она болтала с Марией, которая с гордостью показывала письмо от сына, уехавшего в Неаполь.
– Ты… прочитаешь его мне? – неуверенно спросила Мария.
Как и большинство рабочего персонала, она не умела читать.