На верхней ступеньке Сэйри остановилась. Фрито носом подтолкнул ее ладонь, и она сообразила, что его нужно погладить. Она все время смотрела прямо в глаза Беку. Наконец Сэйри сказала:
– Думаю, ты понимаешь, насколько трудно мне было прийти сюда и взглянуть тебе в лицо.
Он сделал глоток пива и продолжал молчать.
– Я не хотела приезжать, и я бы вообще не появилась здесь, если бы не была уверена, что нам необходимо кое-что обсудить.
– Хочешь поговорить?
– Да.
– Именно поговорить?
– Да.
– Значит, ты здесь не для того, чтобы продолжить с того места, на котором мы остановились вчера вечером?
От смущения и гнева щеки Сэйри стали пунцовыми.
– Я вижу, ты не собираешься проявить галантность.
– Какой галантности ты ждешь, когда ты пригрозила убить меня, если я до тебя дотронусь. Не многого ли ты просишь?
– Полагаю, ты обижен, и это справедливо.
– Ты чертовски права.
Сэйри знала с самого начала, что придется выносить его сарказм, и приготовилась к этому. И теперь ей отчаянно хотелось броситься к машине и уехать, но она стойко выдержала его взгляд и осталась стоять.
Наконец Бек хмыкнул, немного подвинулся, давая ей место на качелях.
– Садись. Пива хочешь?
– Нет, спасибо. – Сэйри села с ним рядом.
Он посмотрел на красную машину с откидным верхом, на которой она приехала.
– Шикарная тачка.
– Компания могла предоставить только такую. Мне очень была нужна машина.
– Ее пригнали из Нового Орелана?
– Да, утром.
Бек оглядел Сэйри с головы до ног, рассматривая льняные слаксы и шелковый топик в цвет.
– Опять новый наряд?
– Я почти ничего не захватила с собой из Сан-Франциско. Мне потребовались еще вещи.
– Значит, ты намерена остаться?
– А ты решил, что я испугаюсь того, что произошло вчера вечером? Ты поступил так, чтобы я побыстрее начала собирать вещи? Только для этого?
Бутылочно-зеленые глаза встретились с глазами цвета крепкого виски, и у Сэйри заныло в животе…
– Зачем ты это сделал, скажи?
Сэйри было бы неловко сидеть так близко к Беку, даже если бы он был полностью одет. Но его вид просто выбивал почву у нее из-под ног. Ее раздражало, что это он почти не одет, а она чувствует себя обнаженной.
Не получив ответа на свой вопрос, Сэйри отвернулась от Бека и стала смотреть на кипарисы, возвышающиеся по берегам залива.
– Это был дом Хойлов, – сказала Сэйри. – Ты знал об этом?
– Что-то такое слышал.
– Хафф жил здесь, пока строили большой дом.
– Еще до того, как он женился на вашей матери, верно?
– Да. Хафф не хотел, чтобы дом разрушился, поэтому старику Митчеллу поручили присматривать и за этим участком тоже. Иногда, когда он приходил сюда, он позволял мне следовать за ним. Митчелл работал на улице, я обживала пустые комнаты. Это был первый дом, который я обставила. Мысленно, разумеется.
– Сомневаюсь, что мой дизайн соответствует твоим стандартам.
Сэйри рассмеялась.
– Не будь так уверен в этом. Насколько я помню, мне представлялись хрустальная люстра, свисающая на витом шнуре, восточные ковры, задрапированные шелком стены. В воображении дом виделся мне этакой смесью дворца султана и французского замка.
– Или борделя.
– Я не знала, что это такое, но именно такую обстановку я представляла. – Сэйри улыбнулась Беку и снова стала смотреть в окно. – Как-то раз мы со старым Митчеллом переправились сюда через залив. Он привез нас сюда на пироге, отталкиваясь шестом от дна, и предупредил, чтобы я сидела смирно, иначе мы перевернемся и отправимся на обед к аллигаторам. Митчелл говорил, что видел здесь аллигатора, который мог бы проглотить меня целиком и даже не подавиться. Я сидела тихо, как мышка, и крепко держалась за борта. Это было настоящее приключение. – Она улыбнулась, вспоминая. – Я до сегодняшнего дня не знала, что ты живешь в этом доме.
– Может быть, мое пребывание здесь омрачает твои детские воспоминания? Тебе же не понравилось, что я сидел на качелях, сделанных для тебя старым Митчеллом, угадал?
– Мои самые теплые воспоминания о детстве были испорчены задолго до встречи с тобой.
Бек оставил ее слова без комментария, а принялся рассказывать:
– Хафф сказал, что я могу поселиться в доме, тогда же, когда предложил мне на него работать. Предполагалось, что это временное мое пристанище, пока я не найду себе жилище по вкусу. Но потом Хафф как-то спросил меня, зачем мне платить кому-то ренту, когда я могу жить бесплатно. Я задал себе тот же вопрос, пришел к такому же ответу и остался здесь.
– Они и в самом деле владеют тобой, так?
Это оказалось последней каплей. Бек одним глотком допил пиво, с громким стуком поставил пустую бутылку на стол.
– Зачем ты приехала?
– Я слышала о несчастном случае на заводе. В городе обсуждают только это.
– И что же говорят?
– Что рабочий очень пострадал и что во всем виновата компания Хойлов.
– Этого и следовало ожидать.
– А это правда?
– Руку рабочего ампутировали сегодня днем. Я бы назвал это плохой новостью.
Бек не сказал, лежит ли вина за это на «Хойл Энтерпрайсиз», и Сэйри полагала, что он сделал это не случайно.
– Я слышала, что ты сразу поехал в больницу, когда туда привезли пострадавшего.
– У тебя надежные источники.
– И что жена пострадавшего отказалась от предложенной тобой помощи.
– Прекрати ходить вокруг да около, Сэйри. Ты слышала, что она плюнула мне в лицо. Ты из-за этого явилась? Ты приехала позлорадствовать?
– Нет.
– Или ты решила мне напомнить о нечеловеческих условиях труда на заводе?
– Тебе незачем напоминать об этом, разве не так?
– Конвейер, из-за которого пострадал Билли Полик, остановлен.
– По твоему приказу. Об этом я тоже слышала.
Бек равнодушно пожал плечами.
– Почему этого не сделал Джордж Робсон?
– Потому что он…
– Потому что он марионетка, которая не сделает ничего без согласования с Хаффом.
– Твой отец лежит в больнице с сердечным приступом, или ты уже об этом забыла?
– Как они с Крисом отреагировали, когда услышали, что ты сделал?
– Они поддержали мое решение.