– Меня просто волнует одна проблема, связанная с бизнесом, – ответил он и фальшиво улыбнулся ей.
Хелен стояла и продолжала вопросительно смотреть на него. Эйдан почувствовал угрызения совести. Хелен не заслуживала такого небрежного обращения. Она была прекрасным человеком, и ей следовало связать свою жизнь с мужчиной, который любил бы ее по-настоящему. Эйдан видел, как она танцевала с Грегори Кардуэллом, и ему показалось, что ей очень понравилось общаться с ним. На ее лице было умиротворенное, даже мечтательное выражение, которого он раньше никогда не видел.
Может быть, Хелен тоже не любила его, а лишь повиновалась голосу разума, уступая желаниям семьи. Может быть, Хелен предпочла бы провести жизнь с кем-то, похожим на Грегори Кардуэлла.
Чем больше он размышлял об этом, тем вероятнее ему казалось, что Грегори мог испытывать к Хелен глубокие чувства. Эйдан вспомнил, как его друг спас Хелен на озере, и удивился, почему он не заметил этого раньше. Да, с Грегори она будет гораздо счастливее, чем с ним.
А он должен найти такую женщину, рядом с которой сможет забыть о Вивьен Монтгомери, не думать о ней постоянно. К сожалению, он знал, что Хелен Уинсток не была способна на такое. Но, будучи джентльменом, Эйдан также знал, что обязан предоставить ей свободу.
– Хелен, могу я поговорить с тобой наедине? – спросил он ее.
– Конечно, – ответила Хелен, слегка приподняв свои тонкие брови. Эта необычная просьба ее явно удивила.
Она пошла следом за Эйданом через переполненный бальный зал к выходу, а потом незаметно скользнула за ним в пустую гостиную, где едва мерцала оставленная кем-то лампа. Он оставил дверь приоткрытой, чтобы соблюсти приличия, а потом повернулся к ней и сиял маску с лица. Хелен также сняла маску. Она выглядела очень красиво в светло-желтом наряде, однако Эйдан не мог не отметить про себя, что ее внешности не хватало ярких красок Вивьен Монтгомери.
– Прости меня, Хелен, – немного неловко начал Эйдан. – Я знаю, что между нашими семьями было своего рода «понимание», что через какое-то время мы с тобой поженимся. Так вот, я хотел бы извиниться перед тобой. Я был не самым внимательным и заботливым поклонником.
В ответ Хелен лишь кивнула, но не сказала ни слова. Эйдан рискнул продолжить:
– По правде говоря, я оказался ужасным поклонником...
– О нет, Эйдан, не говори так, – вежливо запротестовала она.
– Давай будем говорить честно, хорошо? Я тебя уважаю и считаю слишком умкой и необыкновенной женщиной, чтобы позволить тебе растрачивать твое время на меня... Ты заслуживаешь большего, чем я могу дать тебе. Я не желаю, чтобы ты чувствовала себя обязанной выходить за меня замуж только потому, что этого хотят наши семьи.
Она продолжала молчать, ее руки были крепко сжаты.
– Я хочу сказать, что...
– Эйдан, я прекрасно понимаю, что ты хочешь сказать, – мягким тоном прервала его Хелен. – Что я свободна и могу выбрать другого. – Ее ясные карие глаза посмотрели на него. Он увидел в ее взгляде силу и решительность, которые его удивили. – И ты тоже.
Эйдан кивнул головой и ответил:
– Может быть, я и выберу кого-нибудь, но это будет не скоро.
– А это имеет какое-то отношение к мисс Монтгомери? – спросила его Хелен.
– В некотором роде – да.
Она едва слышно вздохнула.
– Спасибо за то, что ты был откровенен со мной. И хочу ответить тебе тем же, честно признавшись в том, что я почувствовала облегчение, когда мы объяснились друг с другом и покончили с матримониальными планами наших семей.
– Благодарю, Хелен. – Он облегченно вздохнул, увидев, с каким спокойствием Хелен приняла его объяснение. Эйдан боялся, что с ней случится истерика. – Тогда я поговорю с твоими родителями и сообщу им о нашем решении. Они не должны питать ложных надежд о нашем браке. Однако знай, что я всегда останусь твоим самым преданным другом.
Она улыбнулась и протянула ему руку.
– И я тоже хотела бы остаться твоим другом.
Эйдан нежно поцеловал ее ладонь.
Бросив на него последний взгляд, Хелен завязала ленты своей маски.
– Спокойной ночи, Эйдан, – сказала она, грациозно повернулась и вышла из комнаты. Эйдан почувствовал, как будто с его плеч упал тяжелый груз.
А теперь ему нужно позаботиться о Вивьен. Он должен предупредить ее об опасности, исходящей от Джексона Харлоу. Он обязан сделать для нее хотя бы эту малость. После этого он встанет рано утром и со спокойной совестью покинет Бингем-Холл, чтобы начать новую жизнь. В которой не будет места Вивьен Монтгомери.
Сюзанна Кавана потратила немало времени на составление записки. Она тщательно обдумывала каждое слово, а в ее глазах горел огонек предвкушения. Она дала тщательные наставления служанке о том, как и, главное, когда следует доставить послание Джексону Харлоу. Согласованность действий была крайне важна для ее плана. Его успех целиком зависел от правильно рассчитанного времени.
Сегодня ночью она навсегда погубит Вивьен Монтгомери. Ирландская ведьма наконец исчезнет из жизни ее сына раз и навсегда.
Сюзанна была далеко не глупа. Она заметила, как смотрел ее сын на Вивьен, стоило ей появиться в комнате. Леди Уитлок знала, что это означало, поскольку уже видела это раньше. Десять лет назад. Ей было больно признавать это, но Эйдан все еще любил эту обольстительную стерву. Сюзанна не понимала, как он мог испытывать глубокие чувства к этой невоспитанной нищенке, Вивьен Монтгомери, когда рядом с ним была Хелен Уинстон, согласная стать его женой! Эго сбивало ее с толку и ужасно злило. Ах, если бы ее сын был хоть капельку умней!
То, что произошло вчера, во время музыкального вечера, переполнило чашу ее терпения. Сюзанна видела лицо Эйдана, когда он пел эту слезливую любовную песенку, и чувствовала, как ее сердце разбивалось от боли. От настоящей физической боли! Ее сын выставил напоказ свое ирландское происхождение, хотя она годами трудилась над тем, чтобы Эйдан выглядел и вел себя как настоящий английский джентльмен, и это привело ее в ярость. Сюзанна едва сдерживалась, ее всю трясло от гнева. Она не могла допустить, чтобы он снюхался с этой девкой во второй раз!
Вивьен Монтгомери постоянно мешала ее планам, и это продолжалось слишком долю. Эта маленькая мерзавка с черными длинными волосами и алебастровой кожей не понравилась ей с первого же взгляда. Даже в детстве в облике Вивьен и ее манере держаться было что-то колдовское. Казалось, будто ее ярко-синие глаза смотрели прямо в душу, и она могла читать все ее мысли. Это пугало и злило Сюзанну. В поведении Вивьен не было ни капли почтения к ее происхождению и высокому положению в обществе. Маленькая ирландская девчонка в лохмотьях всегда общалась с ней гак, как будто была ей ровней! Какое оскорбление!