— Что делает этот человек! Волшебник, рассеянно потянувшийся за кисетом, выронил из дрожащих пальцев наполовину скрученную сигарету. Упав, она пару раз подпрыгнула и покатилась, сопровождаемая жаждущими взорами волшебников. Это длилось до тех пор, пока предусмотрительный Альберт не наступил на нее и не раздавил — смачно.
Альберт повернулся на сто восемьдесят градусов. Ринсвинд, который следовал за ним по пятам, точно неофициальный адъютант, едва не наскочил на него.
— Ты! Ринсвинд! А ты куришь?
— Нет, сэр! Это грязная привычка! — произнося эти слова, Ринсвинд избегал взглядов своих непосредственных начальников.
Внезапно он осознал, что нажил себе врагов до гроба. И факт, что, вероятно, это «до гроба» продлится не так уж долго, служил слабым утешением.
— Правильно! Ну-ка, подержи посох. А теперь, кучка жалких клеветников, знайте: этому пришел конец! Понятно? Первое, что вы сделаете завтра, это встанете на рассвете, затем пробежка во дворе — три круга — и интенсивная зарядка! Сбалансированное питание! Усердные занятия! Здоровые упражнения!
Да, и эта чертова обезьяна отправляется в цирк!
— У-ук?
Некоторые из более пожилых волшебников закрыли глаза.
— Но сначала, — произнес Альберт, понижая голос, — я буду весьма обязан вам, если вы приготовите все для Обряда Ашк-Энте. А у меня есть кое-какие незавершенные дела…
* * *
Мор вышагивал сквозь непроницаемый мрак коридоров пирамиды, вслед за ним торопилась Изабель. Легкое сияние, источаемое мечом Мора, освещало предметы не самого приятного свойства; по сравнению с некоторыми вещами, которым поклонялись обитатели Цорта, Бог-Крокодил Оффлер был просто рекламой косметической фирмы. Ниши вдоль стен содержали в себе статуи, сделанные, очевидно, из всех кусков и лишних деталей, которые Создатель посчитал ненужными и выбросил.
— Зачем они здесь? — прошептала Изабель.
— Цортские жрецы утверждают, что когда пирамиду запечатывают, статуи оживают и бродят по коридорам, охраняя тело короля от разорителей могил, объяснил Мор.
— Какое жуткое суеверие.
— А кто говорил о суеверии? — рассеянно удивился Мор.
— Они в самом деле оживают?
— Я только знаю, что когда цортцы накладывают на какое-то место проклятие, обычно все происходит как надо.
Мор завернул за угол, и на какое-то мгновение, в течение которого сердце у нее едва не оборвалось, Изабель потеряла его из вида. В ужасе, не разбирая дороги, она ринулась сквозь мрак и с силой выпущенного из пушки снаряда врезалась в Мора. Он изучал птицу с собачей головой.
— Э-э-э… произнесла она. — Разве от этих морд у тебя не идет мороз по коже?
— Нет, — бесстрастно ответил Мор.
— Почему нет?
— ПОТОМУ, ЧТО Я МОР.
Он повернулся к ней, и она увидела, как его глаза сверкнули подобно синим булавочным головкам.
— Прекрати!
— Я… НЕ МОГУ.
Она попыталась рассмеяться. Не получилось.
— Но ты не Смерть, — заявила она. — Ты только выполняешь его работу.
— СМЕРТЬ — ЕСТЬ ТОТ, КТО ВЫПОЛНЯЕТ РАБОТУ СМЕРТИ.
Последовавшая за этим пауза крайнего потрясения была нарушена стоном, донесшимся из глубин мрачного коридора. Мор повернулся на каблуках и торопливо пошел на звук.
«Он прав, — подумала Изабель. — Даже то, как он двигается…»
Но страх перед мраком, который обступал ее по мере отдаления Мора и, следовательно, света, превозмог сомнения, и она крадучись двинулась за юношей. Еще один поворот — и ее взору открылось помещение, в судорожном сиянии меча выглядевшее чемто средним между сокровищницей и до предела забитым чердаком.
— Что это за место? — прошептала она. — Я никогда не видела такого количества предметов!
— КОРОЛЬ ЗАБИРАЕТ ИХ С СОБОЙ В СЛЕДУЮЩИЙ МИР.
— Уж конечно, а в передвижение по световому лучу он не верит? Смотри, здесь целая лодка! И золотая ванна!
— ПРИБЫВ ТУДА, ОН НАВЕРНЯКА ЗАХОЧЕТ ПОМЫТЬСЯ.
— И все эти статуи!
— ЭТИ СТАТУИ, ВЫНУЖДЕН СООБЩИТЬ, КОГДА-ТО БЫЛИ ЛЮДЬМИ. СЛУГАМИ КОРОЛЯ, КАК ТЫ ПОНИМАЕШЬ.
Лицо Изабель приняло мрачное выражение.
— ЖРЕЦЫ ДАЮТ ИМ ЯД.
Из угла забитой предметами комнаты снова донесся стон. Мор проследовал к его источнику, неуклюже перешагивая через скатанные ковры, связки фиников, кратеры посуды и груды драгоценных камней. Король, очевидно, никак не мог решить, что брать, а что оставлять, так что решил сыграть в беспроигрышную игру и взять все.
— ТОЛЬКО ОН НЕ ВСЕГДА ДЕЙСТВУЕТ БЫСТРО, — с печальной торжественностью добавил Мор.
Проворно вскарабкавшись вслед за ним, Изабель перегнулась через каноэ.
Она увидела совсем юную девушку, распростертую на груде тряпья. Одежду девушки составляли шаровары из дымчатого газа, жилет, скроенный так, как будто материю экономили, и браслеты в количестве достаточном, чтобы слегка притопить приличного размера судно. Вокруг рта девушки расползлось зеленое пятно.
— Это больно? — спросила Изабель.
— НЕТ. ОНИ ДУМАЮТ, ЭТО ПРИВОДИТ ИХ В РАЙ.
— Правда?
— МОЖЕТ БЫТЬ. КТО ЗНАЕТ? Из внутреннего кармана Мор извлек часы и в бледном поблескивании меча принялся рассматривать их. Казалось, он считает про себя. Затем резким движением он швырнул часы за плечо, а другой рукой занес меч.
Тень девушки села и потянулась. Раздался легкий звон призрачных украшений. Заметив Мора, она склонила голову.
— Мой господин!
— НИКАКОЙ Я НЕ ГОСПОДИН, — буркнул Мор. — А ТЕПЕРЬ БЕГИ ТУДА, КУДА, КАК СЧИТАЕШЬ, ДОЛЖНА ОТПРАВИТЬСЯ.
— Я стану наложницей при небесном дворе короля Зитесфута, который будет вечно обитать среди звезд, — твердо произнесла девушка.
— Ты вовсе не обязана ею становиться, — встряла Изабель.
Девушка повернулась к ней. Ее глаза широко раскрылись.
— О, но я должна. Меня обучали этому, — пояснила она, при этом словно тая. — До сих пор мне удалось подняться только до служанки.
Она исчезла. Изабель с мрачным неодобрением воззрилась на место, которое та только что занимала.
— Так! — наконец выговорила она. — Ты обратил внимание, как она одета?
— ПОЙДЕМ ОТСЮДА.
— Враки это все про короля Кто-он-там-озиса, обитающего среди звезд, бурчала она себе под нос, пока они выбирались из забитого вещами помещения.
— Нет там ничего, кроме пустого пространства.
— ЭТО ТРУДНО ОБЪЯСНИТЬ. В СОБСТВЕННОМ СОЗНАНИИ ОН БУДЕТ ОБИТАТЬ СРЕДИ ЗВЕЗД.
— В окружении рабов?