Но это в ней говорила ревность. В действительности же она восхищалась его умением общаться с заказчиками, очаровывать женшин. Причем он никогда не сюсюкал ни с теми ни с другими, а подавлял их уверенностью в себе, находчивостью, изощренной логикой, насмешливой манерой вести разговор.
Тут Чернов вспомнил, что отправил Риту на встречу с клиентом одну, и это вернуло его на землю. Помощница Федора и вот уже полгода любовница была девушкой умной, старательной и ей многое можно было доверить. К тому же ее не раз выручало симпатичное личико. Однако сегодня был не тот случай, когда ситуацию мог спасти легкий флирт. Заказчик был занудой и стоило перестраховаться.
Придя к такому выводу, Чернов вышел из бюро, закрыл дверь и сбежал по лестнице вниз. Ездил он на стареньком «Порше». Машина была выпущена четверть века назад, прошла через многие руки, даже попадала в аварии и теперь постоянно ломалась. Ее давно стоило бы сменить, однако на новую такую же у Федора не было денег, а покупать что-нибудь простенькое он не мог — это был бы страшный удар по имиджу модного дизайнера. Поэтому он называл свой автомобиль коллекционным и утверждал, что не сменит его ни на какой другой, хотя почти ежемесячные ремонты отнимали массу сил и средств.
Ехать Чернову надо было минут пятнадцать-двадцать. Его «Арт-дизайн бюро № 7» — он долго думал над прикольным названием и в конце концов обошелся цифрой — располагалось в районе Рижского вокзала, а офис клиента — на одной из Тверских-Ямских улиц. И по дороге Федор вновь и вновь мысленно возвращался к странному утреннему визитеру.
С его помощью можно было заработать приличные деньги, а они оказались бы совсем не лишними. Совсем недавно Чернов купил новую квартиру, на что ушли практически все его сбережения. В такой ситуации отказываться от выгодного заказа было просто глупо. В конце концов, если шеф Арнольда Сухорукова готов заплатить кругленькую сумму за перестройку своей гостиной, то и на здоровье. Он сам вряд ли был кристально чист, сколачивая свои миллионы.
Федору не раз и не два приходилось выполнять заказы российских нуворишей и никогда общение с ними не доставляло ему особого удовольствия. Во всяком случае, он на собственном опыте убедился, что богатство и интеллект — понятия далеко не тождественные. Ну а об их моральных качествах, такте, образованности вообще говорить не приходилось. Да и кто мог заграбастать по максимуму во время недавнего бандитского передела собственности в России — только самые наглые, беспринципные. Так что терзаться угрызениями совести не было никакого смысла.
Однако имелось еще одно обстоятельство, беспокоившее Чернова. Он был поражен, насколько прозорливо Сухоруков разглядел в нем склонность к риску, к приключениям всего по одной журнальной публикации. Впрочем, возможно, Арнольд собрал и какую-то дополнительную информацию. В любом случае, несмотря на молодость, этот человек был очень умен и проницателен. Такого лучше не иметь среди врагов. «Но ведь в данном случае мы будем союзниками, — убеждал себя Федор. — Чего же ты нервничаешь?! В твоей помощи он заинтересован больше, чем ты в его!»
За этой дискуссией с самим собой Чернов не заметил, как доехал до места. Перестраиваемый им офис располагался в одном из современных бизнесцентров, а заказчиком работ был президент и одновременно хозяин консалтинговой компании по фамилии Пленкин. Очевидно, в последнее время дела у него шли совсем не плохо, так как он арендовал в бизнес-центре для своих новых сотрудников еще несколько помещений, оформляемых теперь в едином стиле. Но главным объектом реконструкции был кабинет самого главы компании, и когда Федор зашел туда, то понял, что появился вовремя.
Посредине просторной свежевыкрашенной комнаты стояли Пленкин, Рита и Виктор Балабанов — владелец той самой небольшой строительной фирмы, с которой обычно и сотрудничал Федор при реализации своих дизайнерских проектов. Уже в позах присутствующих чувствовалось напряжение, а в воздухе витало физически ощущаемое взаимное недовольство.
Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что будущий кабинет Пленкину категорически не нравится. Президент консалтинговой компании и так был невысок ростом, у него практически полностью отсутствовала шея, но теперь он вообще был похож на тяжело больного воробья: его голова лежала где-то на груди, а волосы на затылке вздыбились, словно хохолок. Увидев Чернова, он, не здороваясь, кивнул на ближайшую стену и раздраженно сказал:
— Это больше подошло бы для публичного дома!
Суть его претензий понял бы даже ребенок. Стены от пола до потолка покрывала ядовито-оранжевая краска. Откуда взялся этот цвет, для Федора оставалось загадкой, ничего подобного в дизайнерском проекте не было, но сейчас, конечно, не стоило выяснять отношения с Балабановым.
— Ну что вы! — воскликнула Рита, ощущая вину за то, что сама не смогла урегулировать конфликт с клиентом. — Очень свежий и оригинальный оттенок!
Однако Пленкин нахохливался все больше и больше. Ему было обидно, что за все это безобразие заплачены большие деньги из его кармана. Он явно чувствовал себя обманутым.
— А мне такой цвет не нравится! Если хотите знать, меня вообще он раздражает!
— Вот! Мы попали в точку! — тут же перебила его Рита. — Часто бывает, что человек сидит в своем офисе и не понимает, отчего он злится. У вас таких проблем не будет! Вы точно будете знать, что эти ощущения не связаны ни с работой, ни с личной жизнью!
Чернов ощутил небольшую неловкость. Его помощница слишком старательно подражала ему, а копия всегда хуже оригинала. Он понял, что пора брать инициативу в свои руки, иначе ситуация выйдет из-под контроля.
— Послушайте, — обратился Федор к Пленкину, — прежде всего давайте говорить спокойно. Согласны? Прекрасно! Так вот, я хорошо помню ваши пожелания, когда мы заключали договор. Вы хотели получить современный, запоминающийся кабинет. Правильно?
— Ну, допустим.
— А что сегодня современно? Сегодня современно все необычное. Например… — он на секунду задумался. — Например, вы любите фьюжн?
— А что это такое?
— Ага, значит, вы не знаете, что такое фьюжн! — не обидно, а скорее озабоченно произнес Федор, словно учитель, обеспокоенный низким интеллектуальным уровнем ученика, и стал пояснять: — Так называется новое направление в кулинарном искусстве, когда смешиваются, казалось бы, несовместимые ингредиенты из всех кухонь мира. Грубо говоря, сегодня в самых модных ресторанах на горячее вам могут подать мясо с вареньем, а на десерт — мороженое с огурцами.
— Фу, какая гадость! — «больной воробышек» стал еще более несчастным, его лицо исказила гримаса брезгливости. — И что здесь может нравиться?!
— Как это — что?! Новизна впечатлений! Необычность вкуса! Каждый раз вы получаете на тарелке загадку, каламбур из Востока и Запада, Юга и Севера, и во всем этом вы должны разобраться! Разве это не интересно?! Включите свое воображение! Конечно, если вы приверженец устаревших традиций, то можете на завтрак, обед и ужин есть яичницу и бутерброды с колбасой. Как говорится, на здоровье! Но тогда вам лучше было бы родиться пару веков назад, когда весь мир был изолирован, а большинство людей не ездили дальше соседней деревни, ничего не знали и знать не хотели. Сегодня же, в век компьютеров, Интернета, телевидения, сверхзвуковых лайнеров признаваться в своей косности, в своем нелюбопытстве — это гораздо хуже, чем даже в нетрадиционной сексуальной ориентации!